– Николай Максимович, как вам удалось стать умным человеком? Ведь часто и в большом спорте, и в большом искусстве нет времени на получение знаний.
– Чтобы хорошо танцевать – надо уделять много времени занятиям. На чтение тоже нужно время. И тут все начинается с дома. У меня были хорошие родители. Когда я был совсем маленьким – они читали мне умные книжки. Потом мама стала заставлять читать меня самостоятельно. Но я читать не любил. Предпочитал слушать пластинки и слушать, как читает няня. Но с мамой было спорить сложно. Легче – прочесть книгу, чем препираться.
А когда я попал в Тбилисское хореографическое училище – там обнаружил потрясающую фамильную библиотеку, видимо, кого-то из раскулаченных. Были даже антикварные книги, связанные с балетом. Потом подобные книги я стал потихоньку покупать, как только появились деньги. Худякова, Плещеева я начинал читать тогда же. А когда попал в Московское хореографическое училище – читал на переменах, во время обеда. Сейчас таких ребят дразнят «ботанами». А тогда – «фанатами». Меня все дразнили, а мне было все равно.
Когда стал работать в Большом театре, то много читал в метро. Теперь читаю меньше, потому что в метро не езжу.
– Знаете ли вы какие-то легенды, связанные с Большим театром? Испытывали ли вы мистическое влияние во время работы?
– Действительно, когда в девяностых годах стали строить маленькое здание (чуть левее Большого театра), раскрыли всю площадь и нашли чумные захоронения. А рядом стоял храм.
Я с духами не встречался. Однако многие из нас читали мемуары и знают, что все не так просто в этом заведении. В общем, как и положено каждому культурному учреждению, там сосредоточено много талантов и большое количество нечисти. Но сейчас в новом здании Большого театра этого нет, а вот в старом – чувствовалось.
Знаете, где круг зрительного зала соединяется со сценой – вот там было очень хорошо. И каждый раз, когда у меня было достаточно грустное настроение – я приходил в пустой зрительный зал и мне становилось лучше. Теперь в Большом театре все другое. Включая ауру.
– У вас сложилась репутация бескомпромиссного человека. Неужели ни разу не приходилось заключать сделку с совестью?
– Нет, ни разу. Жалел ли я об этом? Конечно, жалел, и не раз. Но в итоге я всегда понимал, что иначе поступить бы не смог. Мне моя совесть дороже.
Понимаете, еще в детстве можно понять, каким вырастет человек, по тем сказкам, которые он любит. Я любил сказки старухи Изергиль Максима Горького. Помните сказку, где говорится, что лучше один раз крови напиться, чем всю жизнь питаться падалью? Так вот, я абсолютно согласен с такой позицией.
– Вы грузин по происхождению. Приходилось ли вам когда-нибудь сталкиваться с дискриминацией по национальному признаку?
– Я столкнулся с этим в разгар конфликта с Грузией. Участвовал в проекте, где четыре танцовщика представляли, а точнее, олицетворяли страну. Я, естественно, олицетворял Россию. И вот появляется рекламная статья в одной крупной и серьезной газете, в которой с возмущением пишут: как так, Цискаридзе – грузин, почему же, на каком основании он представляет Россию?!
