Интересны дела твои, Господи. Еду на дачу, никого не трогаю. Вижу, стоит на проезжей части иномарка. Естественно пришлось притормозить, так как сработал закон подлости: если на совершенно пустой дороге встречается препятствие, которое надо объехать, обязательно будет поток встречных машин. Остановился, стою пропускаю встречку. Взгляд падает на стоящую иномарку. Боже, какая шикарная дивыця топчется вокруг открытого капота. Грудь – Памелы Андерсон, попка – Анджелины Джоли. А какие ножки - ууу! – Типичная блондинка. Но что больше всего меня поразило – она не просто топталась вокруг машины… она плакала. Да-да, она плакала. Мимо такого я проехать не мог. Объехав ее, я остановился и вышел из машины.
Подошел:
– Здравствуйте, – говорю. – У Вас что-то случилось, Вам надо помочь?
Девушка изо всех сил пыталась остановить катящиеся по ее пухлым щекам слезы.
– А как Вы думаете, я здесь просто так слезы проливаю. Да Вы знаете, сколько стоят мои слезы? Вот за это колечко, – она всхлипнула и показала небольшое колечко с брюликом где-то на полкарата, – я проливала слезы моему парню минут пять, за сережки – так вообще только успела глаза промочить. А здесь я уже с полчаса рыдаю – и никаких результатов.
Я пропустил мимо ушей ее заплаканную иронию и говорю:
– Ладно, что тут у Вас за проблема?
– Ну, во-первых, не проблема, а проблемы, а во-вторых, я не думаю, что Вы поможете их разрешить.
И она окинула меня оценивающим взглядом. Боже мой, что это был за взгляд. У меня внутри все так и затрепетало, до сих пор не пойму от чего.
– А Вы расскажите, может и я на что сгожусь. Я ведь не гордый, я могу и уехать.
И демонстративно повернулся с намерением действительно поскорее убраться от этой неблагодарной.
– Ладно, мужчина, если можете – помогите. Я к маме еду. Ну и как всегда неожиданно мне захотелось, ну… пописать. Машина у меня недавно, так что водитель я неопытный. Свернула на обочину, остановилась. Вспомнила, чему меня инструктор учил – поставила машину на скорость, для верности еще и на ручник, и с чистой совестью пошла в кустики. Вернувшись, сняла с ручника и попыталась завести машину. А она почему-то сразу поехала. Я испугалась, опять поставила на ручник и снова попыталась завести ее. Она начала как-то странно дергаться и подпрыгивать. Вы бы слышали, как она скрипела, кошмар. Мне инструктор говорил, если не знаешь причину поломки – открой капот. Может чего и увидишь. Я так и сделала. Только хотела заглянуть под капот, как мимо какой-то козел на фуре пронесся. Естественно, капот слегка приподнялся и всей своей массой рухнул на мою голову. Очки моментально слетели с головы и провалились куда-то в середину. А я за них 600 гривен отдала. Тут уже не до головы было, надо же очки спасать. Я попыталась их достать, но мотор –то горячий. Дотронувшись рукой до какой-то горячей трубки, обожгла руку. Инстинктивно отдернув ее, я второй раз головой ударилась об капот и, наверное, теперь у меня будет шишка. Представляете, два раза по одному и тому же месту. А у меня голова не железная, ей больно. Говорят, к ударенному месту надо приложить что-то холодное, а на ожог надо пописать, но я-то уже не хочу. И холодного у меня нет, разве что подставить голову под кондиционер.
– Ну, пописать Вам на руку я не предлагаю, а вот от ожога у меня в аптечке что-нибудь найдется, – сказал я и скрипя сердце полез за аптечкой.
Я обработал ожог на руке этого всхлипывающего дитя природы пантенолом и дал на всякий случай монтировку, чтобы к голове приложить. Вытащив прутиком злополучные очки, сел за руль посмотреть, чего эта удивительная машинка скачет. Да-а, не зря я блондинок вспоминал. Я еще не встречал автомобиля, который бы стоял на месте, когда его заводят со включенной скоростью и на ручнике одновременно. Сняв со скорости и с ручника, завел машину и съехал на обочину.
– Sit down, please, – я широким жестом пригласил даму в салон авто. – Ничего, что я по-английски? Вот Вам моя визитка, если что – звоните.
Не дождавшись хоть каких-то слов благодарности, я поехал домой. А девушка, как ни странно, нормальной оказалась. На следующий день перезвонила и извинилась. Мы пересеклись в кафешке, попили кофейку, посмеялись. Теперь мы друзья, и я не считаю ее «блондинкой», хоть иногда, когда ее зашкаливает и надо немного попридержать, я дотрагиваюсь до своих очков или просто говорю слово «монтировка».