– Тётя, дайте мне водички попить. Все уехали, а я остался…
Продавщицы киоска на мгновение замерли, глядя на мальчонку в шортах лет семи. Затем стали звонить.
Зашла в кабинет к коллеге. Она где-то бегала. Присела обождать. Рядом сотрудница правопорядка воспитывала двух шалунов:
– Ну что, будем признаваться, или наказывать?
Сорванцы опустили головы и молчали. Вероятно, она решила их наказать. Протянула каждому по старой книжке непонятного содержания. Приблизительно 1970 года издания. Велела читать. Мальчишки раскрыли страницы и замерли.
Влетела встрепанная вожатая.
– Ой, подскажите, пожалуйста, что с ним можно сделать? Я про мальчика, который ходить отказывается. Требует, чтобы его на руках носили.
– Что за ребенок такой у вас?
– Знаете, это тот, который потерялся… Ну, его сегодня к нам привезли, потому что у нас ребята из его города.
Мы с сотрудницей переглянулись. Принесли мальчика. Малыш в чумазой майке смотрел букой и отказывался говорить. Отпустили вожатую, велели подойти минут через 15. Заодно сотрудница правопорядка разобралась с мелкими нарушителями и отправила их на волю.
Мальчишку удалось разговорить. Оказывается, Степа с 8-летней сестренкой отдыхали в лагере. Им достались льготные путевки. На море понравилось, но три недели пролетели быстро. Наступило время возвращаться домой. Сестра уложила вещи в чемодан – мама дала им один на двоих. Сопровождающие рассадили детвору по автобусам и повезли на вокзал. Степка сидел на предпоследнем ряду. Уснул.
Проснулся, автобус пустой. Двери закрыты. Ребенок прошел по салону и заметил приоткрытое окно возле водительского места. Раскрыл пошире, и выскользнул наружу.
Очень хотелось пить. Сухой паек остался у сестренки. Она опасалась, что Степа его потеряет, и положила в чемодан. Увидел магазинчик. Продавщицы напоили мальчишку. Потом приехали полицейские и отвезли его в другой лагерь. Там дети из Степкиного города. Через неделю домой поедут.
Удалось разобраться, почему он бастовал, не хотел ходить, и вожатые вынуждены были носить его на руках. Решили проблему. Когда его пришли забирать в отряд, спокойно пошел собственными ногами.
Заинтересовала ситуация. Утром пошла по делам в администрацию, решила заодно узнать подробности. А за воротами толпится народ. Наехали корреспонденты. Жаждали увидеть мальчика, задать ему вопросы. Вышел директор пансионата. Сказал коротко –«У ребенка всё хорошо. Дергать его не надо».
Оказывается, при посадке в поезд обнаружили, что мальчишки нет. Давали объявления, но Степа не отозвался. Да и как бы он откликнулся, если находился в этот момент, в неизвестной точке города. Несколько странно, что не оставили никого из сопровождающих искать пацаненка, но, вероятно, тогда бы не хватило работников смотреть за коллективом детей.
Решался вопрос: как быть. Отправлять за ним сотрудника? Поедет за сыном мать? Оставить ребенка в лагере, а затем посадить в поезд вместе с делегацией земляков?
Пока серьезные люди муссировали вопрос, директор пансионата – сам многодетный отец – лично поехал в магазин и купил Степке необходимые вещи: белье, обувь, кепку, летнюю одежду. Чтобы было во что переодеваться, когда сохнет постиранное. От себя подарил пацаненку футбольный мяч. Малыш было рад невероятно.
Через день встретила Степана и не сразу узнала. Чистенький нарядный мальчишка прижимал мяч и оживленно болтал со сверстниками. Нашла минутку переговорить. Он меня узнал, поэтому отвечал охотно. По родным не скучает. В отряде хорошие ребята. Ему с ними весело, не обижают. С мамой по телефону говорил, сказала, что ей надо обои клеить, поэтому не поедет. Возвращаться в свой город будет с новыми друзьями. Хотя он был бы не прочь в этом лагере подольше побыть.
Через неделю Степа садился в автобус со своей личной сумкой. Она была битком набита вещами и подарками. Под мышкой зажат любимый мяч.
Хорошо, что возле мальчишки в сложный период оказались неравнодушные взрослые. Помогли решить и смягчить невероятную ситуацию. Окружили вниманием, теплом.
Надеюсь, что психологическая травма, полученная Степой из-за головотяпства сопровождающих, его не терзает.