Отвлекитесь на пять минут и прочитайте новый, третий вариант юмористических стихов челябинского поэта Ивана Сергеевича Загребина. Интересно, что это творение относится к моноримам – стихотворениям, где используется одна рифма.
Стихи написаны ради спортивного интереса и не являются политическим сочинением. Действие происходит в чужом государстве.
Вот стихи (третий вариант) про цензурный запрет, где действуют поэт, главред, полиция и старый дед. Впрочем, писать подобное можно очень долго, пока не надоест.
Итак,
Цензуре – нет! (Третий вариант)
Поэт, что написал памфлет,
Решил, что заслужил букет,
Похвал и множество монет.
Сказал испуганный главред:
«Не напечатаю памфлет!
От цензоров покоя нет!
Да нам за этакий памфлет
Дадут с тобой по 20 лет!
Забыл?! Ты – автор, я главред…
В тюрьме сидеть охоты нет!
Послушай лучше мой совет:
А напиши-ка ты сонет…
Что-то про звёзды, лунный свет…
Про деву, что прекрасней нет…
Друзьям передай привет!
А я закроюсь на обед:
Поститься не давал обет…
Я б разделил с тобой обед,
Да я на множестве диет…
Ты это будешь кушать? Нет?
Точно не будешь? Нет – так нет!» –
«Мне б выпить кофе, съесть конфет…» –
«Елены-секретарши нет!
Как сейф открыть, забыл секрет:
Там кофе, чай, куча конфет.
Елена помнит тот секрет,
Да, к сожаленью, её нет:
Ушла к врачу. Боюсь, в декрет
Скоро уйдёт... Ей 30 лет…
Вот вышла замуж... Детей нет...
Но будут, скоро или нет…
Скажу тебе я тет-а-тет
(Но только помни, что секрет!):
Работниц её лучше нет –
Не просит премий, на обед
Не ходит, держит кабинет
Всегда в порядке, тушит свет,
Приносит свежих мне газет.
В театр достала мне билет.
Старый зашила мой берЕт.
Даже мне вышила жилет!
Да ей замены просто нет!..
Ох, жаль, уйдёт она в декрет...
Так что, прости, сходи в буфет,
Там выпей кофе, съешь конфет!» –
«Да, по несчастью, денег нет!»
«Постой-ка. Дам тебе монет.
Это авансом – за сонет!
Ведь будет к четвергу сонет?»
Кивает головой поэт,
Сгребая пригоршню монет.
А в это время странный дед,
Которому сто лет в обед,
Чей плащ давно утратил цвет,
На голове рваный берЕт,
Устроил под окном пикет.
Орёт: «Цензуре скажем нет!
Долой! Долой цензурный бред!
Ведь от цензуры один вред!»
Полиция подходит: «Дед!
Не согласован твой пикет!
Введён на митинги запрет!
Живо сворачивай пикет!
Ты что, стоять тут дал обет?!
Пойми: в тюрьме плохой обед!»
А дед на это: «Это бред!
Кому мешает мой пикет?!
Кому опасен старый дед?!
Мы произволу скажем нет!»
Полиция хвать деда. Дед:
«Насилию мы скажем нет!»
Его скрутили, тащат. Дед:
«Позор вам на весь белый свет!»
Полиция: «Послушай, дед!
Уймись, даём тебе совет!
А то присудят за пикет,
По меньшей мере, сорок лет!
Ты из тюрьмы не выйдешь, нет!
Ведь не живут по двести лет!»
Белее мела стал главред,
Он тяжело вздыхает вслед.
А перепуганный поэт
Уныло тащится в буфет.
Берёт там чаю и конфет.
И через день готов сонет
Про Солнце, звёзды, лунный свет
И про прекрасный первоцвет.
Но тайно пишет он памфлет,
Где мысль сквозит: «Цензуре – нет!»
А ведь за этакий памфлет
Дадут бедняге 40 лет.
И не заступится главред:
Ему сидеть охоты нет.
И пропадёт в тюрьме поэт,
Можно сказать, в расцвете лет.
За что? Всего лишь за памфлет!
