Продолжаю цикл статей о встречах в Крыму в рамках творческого тура с презентацией моих книг «Метаморфоза» и «Огранка» в сентябре 2020 года и том, как они на меня повлияли.
На этот раз – встреча с Антоном Павловичем Чеховым, которая состоялась в Ялте, в доме, в котором жил известный писатель свои шесть последних лет, а в наши дни здесь располагается его дом-музей, получивший название «Белая дача».
Надо сказать, что Чехов мне интересен не только как писатель, но, прежде всего, как человек. Я не знаю примеров из современной жизни, кто бы столько сделал для людей, сколько сделал Антон Павлович. О посаженом им вишневом саде из тысячи деревьев, открытых им бесплатных школах для детей крестьян, построенной дороге и двух тысячах книг, пожертвованных сельской библиотеке, я уже писала в материале ранее (ссылка ниже), посещение дома Чехова в Ялте открыло мне еще несколько удивительных сторон этого человек.
Но сперва, несколько о самом музее. Он необычный. В отличие от многих музеев, в которых мне удалось побывать, здесь все настоящее, то самое, чеховское. Пережив несколько революций, гражданскую войну и разрушительное землетрясение, устояв в вихрях политических катаклизмов и схоронившись под сенью посаженых Чеховым кедров от хищного капиталистического оскала конца двадцатого начала двадцать первого веков, Белая дача сохранила свою живую подлинность. В доме 9 комнат. На первом этаже столовая и три комнаты для родственников и гостей. На втором этаже – кабинет и спальня писателя, гостиная и комната матери, а башенке мезонина жила сестра писателя Мария Павловна Чехова.
Двери маленького уютного дома были всегда открыты, а в гостиной каждый день обедал кто-то из приглашенных. В комнате для гостей висят фотографии некоторых выдающихся современников, посещавших писателя: В.А. Гиляровского, И.А. Бунина, Л. Н. Андреева, М. Горького, Н. Д. Телешева, Д. Н. Мамина-Сибиряка и других. Есть фотография Чехова и Толстого, хотя встречались они на даче С.В. Паниной в Гаспре. Одним из давно любимых семьей - художник И. И. Левитан. Позже Бунин писал о Чехове: «Это был человек редкого душевного благородства, воспитанности и изящества, при необыкновенной искренности и простоте…»
На фотографии над диваном – Чехов возле дома в сопровождении собачек. Гостивший у Антона Павловича писатель Гиляровский посвятил им даже стихи: «Край, друзья, у вас премилый, Наслаждайся и гуляй: Шарик, Тузик косорылый, И какой-то Бабакай». Чехов, смеясь, утверждал, что это одно из лучших стихотворений начала XX века».
Кабинет Антона Павловича – для меня, пожалуй, самая интересная комната в доме. Скромная простота, отсутствие претенциозности, хороший вкус, атмосфера изящества и таланта. Комната освещалась висящей керосиновой лампой с большим белым абажуром, но работая за письменным столом, Чехов зажигал свечи в красивых декоративных подсвечниках. Эти подсвечники и чернильный прибор в египетском стиле он привез из поездки по Италии. Письменный стол удивлял множеством расставленных на нем предметов – «безделушек милых, изящных, но всегда дививших меня, - я бы строки не мог написать среди них…» - вспоминал Бунин, но для Чехова они сохраняли память о его заграничных поездках разных лет. И в этом вопросе, я, пожалуй, на стороне Бунина – не люблю пылесборников в доме, и свой рабочий стол держу в идеальной чистоте.
В кабинете Чехова находились и предметы прямого практического назначения: путеводители по Крыму, календари для врачей и медицинские инструменты – стетоскоп, молоточек, плессиметр; печать с надписью «А. П. Чехов», весы для взвешивания корреспонденции, карандаши и перьевые ручки, аккуратно разложенные на небольшом подносе. В нише за письменным столом стоит мягкий турецкий диван для отдыха, над ним - картина Левитана «Река Истра». Еще один этюд Левитана – «Стога сена в лунную ночь» - вставлен в нишу декоративного камина. Главный цветовой и световой акцент – большое итальянское окно с цветным витражом. Именно в этом кабинете Чехов написал «Три сестры», «Вишневый сад», повесть «В овраге», рассказы «Дама с собачкой», «На святках», «Архиерей», «Невеста» и более 1900 писем. В течение нескольких лет он отредактировал почти все тома первого полного собрания сочинений и таким образом успел подвести собственные творческие итоги, многие из которых определили дальнейшие пути развития мировой прозы, драматургии и театра.
Из кабинета резная дверь ведет в спальню Чехова. Куприну она запомнилась как комната, «сияющая какой-то девической чистотой, белизной и невинностью». Бунин вспоминал о Чехове: «он мало ел, мало, спал, очень любил порядок. В комнатах его была удивительная чистота, спальня была похожа на девичью». Отмечали также и то, что «как ни слаб он бывал порою, ни малейшей поблажки не давал он себе в одежде: одет был всегда так, что хоть в незнакомый дом в гости».
Однажды Бунин был свидетелем того, как Чехов, получив приглашение от Льва Толстого, «чуть не час решал, в каких штанах поехать к Толстому. Сбросив пенсне, помолодел и, мешая, по своему обыкновению, шутку с тем серьезным, что было в душе, все выходил из спальни то в одних, то в других штанах. «Нет, эти неприлично узки» - говорил он. – Подумает: щелкопер!» И шел надевать другие, и опять выходил, смеясь: «А эти шириной с Черное море! Подумает: нахал…»».
В шифоньерке из красного дерева, стоящей в простенке между окнами, в разных отделениях хранились одежда, белье и книги, в том числе каталоги растений, выписываемые для посадок в саду. По свидетельству сестры Чехова Марии Павловны, этот шкафчик находился в семье еще со времен детства писателя и стал прообразом того «дорогого, многоуважаемого шкафа», который упоминается в пьесе «Вишневый сад».
В гостиной старинное пианино фабрики Смит и Вегенер, на котором играли С.В. Рахманинов, А.А. Спендиаров, В.И. Ребиков, под аккомпанемент это инструмента здесь пел Федор Шаляпин. Настенные круглые часы фирмы Павла Буре остановлены в июле 1904 года, в том часе, когда остановилось сердце хозяина дома.
Чехов не раз признавался, что если бы не был писателем, то непременно стал бы садовником. Ах, Антон Павлович, как я Вас понимаю. Если бы я не была журналистом и писателем, то тоже стала бы садовником и непременно в Никитском ботаническом саду. Похоже, что страсть к деревьям и паркам нас объединяет не меньше, чем творчество. Хотя… парк это тоже творчество, и невероятно прекрасное занятие. Сад вокруг Белой дачи это особое творение Чехова. Он не только каждое дерево сажал собственноручно, но и подбирал растения таким образом, чтобы цветение деревьев, кустарников, клумб и газонов не прекращалось круглый год, и этот принцип сохранен в саду до сих пор.Как и прежде, южную стену дома оплетает вьющаяся роза Банкса, зеленеют чеховские кедры, лавры, ива, магнолия, бамбуковая роща, кипарисы и шелковицы. Даже керамические сосуды для сбора воды остались на своих местах. Надо сказать, что Белая дача оставляют странное впечатление: кажется, что Антон Павлович где-то здесь, рядом, словно, вышел к морю пройтись, и вот-вот вернется к обеду…
По словам К. Г. Паустовского, это одно из немногих мест на земле, которые «полны огромной лирической силы и овеяны подлинной народной любовью в этих местах – наше сердце, наши надежды, в них как бы сосредоточена вся прелесть жизни».
Кроме Белой дачи в Крыму есть еще два адреса, связанные с А.П. Чеховым – Гурзуфская дача (секретная дача) и бывший дом К. М. Иловайской «Омюр», но знакомство с ними я оставила для своего следующего творческого тура.
После посещения таких мест поневоле начинаешь задумываться и о своей жизни, о своем мироощущении, начинаешь сопоставлять, сравнивать и задавать себе вопросы. Что-то восхищает, что-то, напротив, обескураживает, но самое главное, это сдвигает тебя с мертвой точки, и заставляет глубже понимать суть человеческой жизни.
В юности немногие любят посещать музеи, усадьбы и знаковые места, связанные с прошлым. Молодым людям кажется, что события пятидесяти, а уж тем более, столетней давности – это настоящие архаизмы, не имеющие никакого отношения к настоящему, а уж тем более, к будущему:
«Мы смотрим на старшее поколение, словно на динозавров давно минувших лет, ничего не понимающих в современном мире, в нашем мире — мире молодых, смелых и амбициозных людей нового поколения, строителей счастливого завтра. Мы считаем, что лучше «предков» знаем, как надо жить, и уверены, что для этого у нас есть всё, точнее, почти всё, кроме жизненного опыта, который в юности кажется чем-то совсем не важным» (Книга «Метаморфоза»)
Нередко кажется, что события давно минувших лет никак не влияют на нынешнюю жизнь, и на поступки современных людей, словно одно поколение отгорожено от другого непроницаемой стеной, а если отделяют не годы, а целые эпохи, то вообще воспринимаются как измышления исторических фантастов. Тем не менее, хотим мы этого или нет, нравится нам это или не нравится, но и в нашей жизни, и в истории все взаимосвязано, и, вполне возможно, что даже циклично: с завидной регулярностью рождаются тираны, происходят революции, достигают расцвета и гибнут целые цивилизации, и… с завидной регулярностью люди страдают.
Поступки и убеждения одного человека могут влиять на судьбы миллионов людей, определять пути развития целых народов, стирать с города и возводить новые, задавать направления развития литературы, искусства, и наук на столетия вперед. Именно яркие, неординарные личности и являются тем историческим компасом, который указывает направление последующим поколениям. Влияние таких людей из прошлого на наше настоящее и будущее наших детей огромно. Даже если мы осознанно сделаем вид, что прошлым пренебрегаем, оно все равно отзовётся в нас. Главное здесь – не сотворить себе кумира, понимая, что в каждом из нас одновременно сосуществуют все стороны человеческой сущности: творец и разрушитель, бог и бес, добро и зло, белое, черное и все пятьдесят оттенков серого.
Побывав в чеховской атмосфере, я, конечно, задумалась не о судьбах мира, хотя повод был поразмышлять и об этом, а о себе, своей жизни, и о своем творчестве. Я вспомнила, как формировался характер, и закаялась сила воли героини книг декалогии «Гравитация жизни». Как с детства оттачивалась требовательность к порядку, дисциплине и труду. Как формировались чувства вкуса, стиля и рождалась любовь к прекрасному. То, что закладывается в человека в детстве остается с ним на всю жизнь, но это вовсе не значит, что собственный опыт жизни не позволяет привносить в сложившуюся картину миру новые знания и навыки.
Тут же калейдоскопом пронеслись яркие эпизоды из книги «Метаморфоза», я даже уже разместила несколько цитат, но потом, поняв, что несколькими цитатами глубину проблематики не раскрыть, все убрала, решив посвятить этому отдельную статью в одном из последующих постов.
*****
При подготовке материала о А. П. Чехове использованы сведения из буклета Крымского литературно-художественного мемориального музея-заповедника, а также сведения, полученные в ходе экскурсии в Дом-музей «Белая дача» в Ялте. Фотографии сделаны мной там же.
*****
*Ссылка на мой предыдущий материал о А. П. Чехове «Чехов и музыка»:
https://zen.yandex.ru/media/id/5e340d58f0472f788c345f84/chehov-i-muzyka-5e540fa44ae6635ac274a3f4
*****
Книги «Огранка» и «Метаморфоза» можно приобрести в печатном и электронном форматах, а заодно и узнать, что общего в характерах героини книг и Чехова.
«Метаморфоза» - электронный формат на Литрес:
https://www.litres.ru/zhanna-shvydkaya/metamorfoza-dekalogiya-gravitaciya-zhizni/chitat-onlayn/
«Огранка» - электронный формат на Литрес:
https://www.litres.ru/zhanna-shvydkaya/ogranka-pervaya-kniga-dekalogii-gravitaciya-zhizni/
Чтобы заказать печатные книги – напишите мне в личный кабинет или на e-mail: gravlifebook@gmail.com
