Ох, и непростым выдался XVII век — мало того, что надо было срочно прорубать окно в Европу, сражаясь со Швецией, так ещё и из-за православной реформы произошёл грандиозный раскол церкви.
Нам сейчас, в светском государстве, сложно понять, в чём тут вообще проблема, но в те времена это вызвало чуть ли не крупнейший социально-политический кризис и гражданскую войну.
В частности, всё это привело к осаде и полному разгрому крупнейшей русской крепости, защищавшей Север и Белое море — Соловецкого монастыря.
Причём, осада и разгром были учинены не врагом, а своими же — русскими.
Для лучшего понимания событий давайте обрисуем картину чуть лучше.
В монастыре на тот момент проживало более 400 человек. Причём это были не просто воздушные создания, которые целый день только и делали, что молились Богу — вовсе нет!
Это были четыре сотни здоровых, крепких физически мужчин, привыкших к тяжёлому физическому труду, обладавших прекрасным здоровьем, великолепной военной подготовкой, очень сплочённых как коллектив, и с прекрасной мотивацией (а какая мотивация может быть лучше, чем вера?).
К этому надо добавить прекрасное техническое оснащение (вынужденно приобретённое в ходе конфликтов со шведами) — на стороне монахов было большое разнообразие современного оружия — от огнестрельного до артиллерии, а также запас еды на несколько лет, источник воды, идеальная по неприступности архитектура крепостных стен, и всеобщая поддержка местного населения.
По тем временам это делало монастырь абсолютно неприступной твердыней. Ах да, ещё надо не забыть то, что располагался он на острове — так что просто так сюда войско не пришлёшь, надо плыть, да ещё и капризный характер Белого моря учитывать.
В общем, когда в 1657 году в монастырь из Москвы были присланы новые служебные книги (грубо говоря, это стандарт, вроде ГОСТа, по которому должны проводиться все службы), это ознаменовало начало непокорности и конфликта между монастырём и Русской Церковью.
Поначалу не происходило ничего особенного. Новые служебные книги торжественно отнесли в хранилище и там запечатали. Службы мирно проходили по-старому, а монахи писали царю челобитные в защиту старых книг.
Так продолжалось 10 лет, пока в 1667 старообрядчество не было официально запрещено Большим Московским собором. В монастырь прислали нового настоятеля, который должен был ввести новые порядки, но он был с позором изгнан.
Конфликт начал набирать обороты.
Весной 1668 года на остров прибыло стрелецкое войско — небольшой десант без особого вооружения. При попытке приблизиться к монастырю тех ждал неприцельный артиллерийский огонь. Монахи не хотели крови, но защищать свою веру, считая её единственно верной, были готовы до последней капли крови.
У стрельцов же не хватало ресурсов на сколько-нибудь заметный штурм (да и приказа такого не было), поэтому к осени они вернулись на сушу. Но от своего не отступились.
Так продолжалось ещё 5 лет — до 1673 года. Численность десанта увеличивалась, достигнув уже более, чем 700 человек, но пострадавших с обеих сторон не было.
К тому времени уже всем стало ясно, что видимость осады и обещание простить всех, кто явится с повинной, никак не влияет на защитников монастыря, поэтому «сверху» был спущен приказ начать боевые действия.
Новый военачальник — Иван Мещеринов — привёз с собой артиллерию, построил вокруг монастыря земляные укрепления, провёл множество неудачных попыток штурма — но всё было бесполезно. Твердыня стояла непоколебимо.
Ещё долгих 3 года сопротивлялся монастырь осаде — впрочем, только с 1675 года она стала постоянной — до того стрельцам зимой всё же приходилось эвакуироваться на берег — в отличие от защитников монастыря у них не было достаточного количества ресурсов для зимовки.
Стены казались совершенно неприступными. Все попытки сделать подкоп пресекались защитниками монастыря, героически сражавшимися за свою веру.
Ситуация казалось совершенно безвыходной, пока, наконец, не нашёлся перебежчик, который 18 января 1676 года сообщил Мещеринову о тайном ходе, про который защитники монастыря то ли забыли, то ли не знают, то ли по излишней самоуверенности или разгильдяйству забыли.
Располагался он в отмеченной жёлтой стрелочкой на фото выше каменной пристройке к Белой башне — это было давно заложенное за ненадобностью кирпичом окно на уровне земли — вход в сушило (помещение, где сушили постиранное бельё и одежду).
Тёмной ночью 1 февраля 1676 года отряд из лучших пятидесяти стрельцов — своего рода спецназ — выбрав момент, когда на стене происходила смена караула, подошёл к указанному предателем окну, разобрал тонкую кладку и проник в хозяйственное помещение.
Выйдя на улицу, ударный отряд быстро пересёк двор спящего монастыря — и открыл главные ворота.
Застигнутые врасплох защитники были убиты, либо казнены. Немногочисленные оставшиеся в живых были сосланы в близлежащие остроги.
Монастырь полностью опустел, его история началась с нуля.
Кстати, по иронии судьбы, одним из первых заключённых Соловецкой тюрьмы (когда монастырь стал возвращаться к жизни с новыми обитателями) стал тот самый Мещеринов, возглавлявший осаду — за излишнюю жестокость по отношению к защитникам монастыря и за разграбление церковной казны.
Впрочем, по сравнению с тем, что здесь творилось с приходом советской власти, это всё может показаться детскими шалостями...
