Это было столь невероятно долго, но уже после этого произошло множество совершенно другого, словно, маятник, достигший наивысшей точки и задавший мне свой очередной вопрос, получив от меня тот же самый ответ, но в разных формах своего содержания. НЕТ, моё твёрдое, НЕТ, рухнул вниз, и я погнал вместе с ним, по ходу столько отгребая, достиг соответствующего дна, где я уже был абсолютно кем угодно, но только не тем, кем я был до этого.
Снова, или опять, я подвергся сплошным издевательствам, предательству, бесконечным экспериментам, пожиранию меня новым видам тварей, червей, на мне проводили опыты во всевозможных направлениях, их не перечислишь, эти направления, ибо подопытный кролик достался всем без исключения.
Да, девчонки так сладко целуют в засос, но это их работа, им нужно утащить клиента за собой, утянуть, и это печально осознавать, всё же хотелось думать, что это от большой их любви к моей персоне, но увы, это всего лишь, пытки во всех своих проявлениях, их разнообразие легко превосходит всё ваше воображение.
Такой подопытный материал достаётся не всем и далеко не всегда, вот они и выкладываются, вкладывая в это абсолютно всё, их азарт можно понять, и стремления продемонстрировать все свои наработки. Мечта, это была их Мечта, тем более, одна на всех.
Предысторию я уже не помню. Я достиг максимально возможной точки по добыванию, созданию, собиранию и уничтожению всего, что состоит из этого, я получил бесконечно клубящуюся, фиолетовую энергию всевозможных оттенков, набрав максимум из возможного и не возможного.
Энергия была, так чиста, так звенела чистотой, так была бесконечно прекрасна, клубилась, концентрировалась, выдувалась тёмно яркими пузырями, на которых уже были картинки, то есть всё уже было заложено в ней, вписано изначально.
Весьма странно, справа от меня стояла Иисус в юбке, у нас была небольшая стойка на двоих, она стояла непонятно на чём, а я рухнул сверху на стойку, как подкошенный, вытянув вперёд левую руку, я в общем неплохо устроился, слегка перегнувшись, ибо, стоять и поддерживать себя я уже не мог, весь выдохся, так устал.
Я так долго не спал, что закрыв глаза, я медленно падал по тоннелю вниз, я даже заснуть порядком не мог, падал туда, где было абсолютное ничто. Я словно очень медленно погружался в абсолютную тьму, это тьма была поверхностью, словно чёрное и невероятно тонкое зеркальное стекло, возможно под стеклом, под его зеркальной поверхностью кипели нешуточные страсти, но эта тончайшая плёнка напрочь, лишала любой возможности вырваться наружу. Невозможно понять, туннель заканчивается, а под ним горизонтальная плоскость, не имеющая никаких границ.
Странно, но Иисуса в юбке словно подменили, само совершенство, участие и невероятно трогательная забота, так и плещет через край у неё.
Да, дела, я сплю, и творю во сне. Сначала справа от нас возникла центральная дорога, она уходила в бесконечность, в обоих направлениях, возникли дома, совершенно разные по содержанию, но придерживающиеся общей концепции снаружи, тротуары по обе стороны от дороги, очень толстые и ветвистые деревья без листьев, я всё это видел на своём внутреннем мониторе, который медленно затухал.
Иисус в юбке говорила, а я ей отвечал, у неё, что-то было, калькулятор, планшетник, или она сама составляла таблицы, постоянно сверяясь со мной, мы были внутри гигантского куба, и там прокладывал путь, словно создавал различные дорожки в микросхеме. У этой микросхемы было множество уровней и нужно было создать единый путь ко всему, что выдуваясь, как бы занимало самое комфортное для него место, но было и то, приходилось уничтожать, создавая дорожки из него. Дорожки тоже были разные и разных оттенков, возникал, словно гигантский лабиринт, но как бы с указателями, и идти по нему можно было, только в одну сторону.
Возник такой переулок и у нас, но только перед нами, без всего того, что произошло, с тобой, или между нами, этого бы ничего не было бы, сказала Иисус в юбке, мы бы по-другому не смогли бы этого достичь.
Моё личное отношение на выполнение мной моей работы никак не влияет, сказал я. Мой скотский характер, даже мне известен, стоит только раз * нагадить мне в душу *, и всё, это всё, но это личное.
Можно же было отдать мне деньги, сумма то маленькая, могла кого-нибудь другого кинуть, а со мной всё же рассчитаться, ведь знала, всё знала, и также, как все поступила со мной. Ты ведь только один не перекладываешь и не мстишь, не злорадствуешь, а молча, в себе, ничто не влияет на твою работу, всегда безукоризненно, досконально 100 % результат, разве я могла рисковать зная это.
Да, я пишу, писал и буду писать программы, но я никогда не использую это ради своей выгоды, ради своего обогащения, или выпячивания своей значимости. Я бы мог зарабатывать много денег, делая ставки, и на Крым, и на Олимпиаду, но я иду во след, ибо иначе это буду уже не я, но моё личное отношение уже не изменить.
Стоит только один раз нагадить мне в душу, и это ВСЁ. Я проложил путь и к новому трёх этажному дому Иисуса в юбке, и ко всему её бизнесу, ко всему, что было до этого мною пройдено, абсолютно ко всему. Я проложил путь и к её детям, я проложил великое множество дорожек, я проложил путь и к её магазину сделанному из бункера, выгреб и уничтожил весь хлам.
Как я и предполагал Армяне не зря копали так глубоко, разве чернозём стоит дороже, чем фундамент с опалубкой, цемент, песок, арматура, вода, работа. Всё это купить, привезти, спросила Иисус в юбке.
Бетон есть не будешь, ответил я, и на бетоне ничего не растёт, а если у тебя есть песок, только один песок, пустыня, сплошной белый песок, и его количество бескрайние. Один к одному песок на чернозём в таком случае ты не поменяешь, а предложишь сам намного больше.
Да малое количество чернозёма иметь нерентабельно, быстро иссякнет, чем больше, тем больше вероятность его восстановления, за счёт правильного использования.
Так, что я не удивлюсь, если Армяне планировали прокопать котлован под фундамент подиума для своего диванчика, чуть ли не до * Центра Земли *, да и можно же всё не заливать фундаментом, а колодец выкладывать, а все излишки продавать.
Мы же сейчас в плюсе. Да, невероятно большое количество микроскопических плюсов и не одного минуса, минуса нет вообще.
А вокруг неё скопилось очень много народу и люди, в общем-то, стремятся к ней попасть, нет ничего странного в этом. На центральной улице есть коэффициент, на боковых улицах справа и слева от дороги коэффициента нет, сказал я, всё определив.
Я позвоню Маркитанту, Иисус в юбке вытащила сотовый, возьму парковый в аренду, я всегда хотела его арендовать, позвонила, переговорила. Да, сдал Маркитант мне этот магазин.
Странно, а как же вся наша развесёлая предыстория с Маркитантом, мы не касались этой темы. Ты же испепелил парковый в гневе своём, у них там одни убытки, а так стабильно, но небольшую прибыль будут получать.
Я не хочу быть Сатаной, сказал я, это не моё, мне не подходит, и бизнес с тобой мне не нужен. Минусов нет вообще, один сплошной плюс получился, всё стабильно навечно, всё, что осталось, всё плюсами мерцает, минус теперь в другом месте живёт.
Нет, и ещё раз нет, сказал я, появился мой знакомый, красивый такой, сотканный из тёмных коричневатых красок, а что, с Иисусом в юбке он знаком, должность Сатаны ему подойдёт.
Милые бранятся только тешутся, любитель личного комфорта и женщин, и не обременяющий себя ничем, но как человек неплохой, честный, до мозга костей, институт закончил, не пьёт, не курит, детей своих нет, отличная пара складывается, он сначала к моей маме зашёл, а потом через неё меня нашёл.
Понятно, я проложил обратный путь, сначала к своей маме. Странно, но почему то моя мама тут оказалась, а потом к нему, к его квартире, да заодно и кучу других дорожек проложил.
А где он сам? Да вот он, сказала Иисус в юбке, кивая на меня, спит.
Странно подумал я, а откуда всё это взялось, скомпоновалось и нет никого, кто бы взял и сказал, мол, я это создал, всё я, тогда почему всё было в таком дерьме.
Всё было очень долго, это я так написал, покороче. Я упал каплей на зеркальную чёрную поверхность, ощутил абсолютное ничто и скачав информацию определил из чего оно состоит. Это абсолютное ничто, я стал растекаться всё увеличивающимся кругом по его поверхности, сам при этом, стягиваясь в это чёрное ничто, словно экран выключили, мой разум стал затухать, я вздрогнул и открыл глаза, ночь, реальность, потом было продолжение, не такое красивое, но уровнями отражало уже жизнь при белом свете.
Сначала я ездил, там на своей, относительно новой ВАЗ 2103, стыковал уже всё вручную, уровни разные и Иисус в юбке со своим домом, красота, как хорошо крыша смотрится, каскадами ниспадает и с площадками полускрытыми, и захолустье, и серости полно, всяко, разно.
Потом остановился у обочины дороги на трассе, там был импровизированный базар, мельком посмотрел, пройдясь оглянулся.
Да, дела, а машину уже украли, вместе со всеми моими пожитками, странно, когда успели, да и машин полно стоит, более привлекательных. Странно, весьма странно, пешком дальше пошёл, остановился на постоялом дворе, переночевал, вышел двором, дедок старый, со своей женой содержит.
Ой, у нас тут, дед рукой махнул, если сразу же не заявишь и сразу же не найдут, это всё, бестолку, потом разыскивать, что либо.
Да, вот и я не стал обращаться в милицию, понял, больше время потеряю, так, что я пешком. Долго шёл, возле меня тормознула тоже ВАЗ 2103, старая, грязно жёлтая, а за рулём несостоявшийся Сатана, садись подвезу, сел, в прошлый раз ты отказался.
Да, дела были срочные. Я вот что, теперь 30 тысяч я тебе должен. Я понятно, но сейчас у меня нет денег, вот машину купил, раскрутиться нужно, ты же подождёшь?
Я подожду, а вот всё остальное, оно ждать не будет, ибо не может ждать, не знает такого понятия, нужно бензина залить, а то бак пустой, заехали на заправку прямо к колонке.
Я мигом, дела доделаю, умчал, подошёл парень в робе, вставил шланг, потом ко мне подошёл, у меня денег нет, сказал я, пистолет тут же от шланга оторвался, хорошо, что на конце шланга запорный клапан или кран стоит. Парень принёс несколько пистолетов, пытался вставить, но не один не подошёл к шлангу.
Понятно, я вылез, это не моя машина, сказал я. Водитель по делам побежал. Откуда я знаю? Я пожал плечами, сами это решайте, отодвигайте её отсюда, эвакуатор вызывайте, мне некогда, я дальше пешком пойду. Не срослось, что-то у него с Иисусом в юбке, бывает, дело было довольно муторным, длинным, но ко мне уже обратились в последнюю очередь, упёрлись в стену.
Так устал, просвета нет никакого, мониторы, как включат в реальности, а тут ещё стали на мне новых тварей испытывать, да ещё в совокупности, да ещё и нет ничего, что бы обороняться от них.
Небольшие твари летят, звёздами прыгая и прямо в живот со всей дури, прожигают в коже дырку мгновенно и начинают пожирать изнутри, так быстро всё происходит. Странно, отверстие чернотой обожжено, от укусов Богов вампиров чёрные рубцы остаются, а тут значит так, тончайшие нити остаются.
Я их схватил, вытащил, тварь пополам разорвал, но поздно, крови уже напилась, разделилась, пришлось живот себе разрезать, сидя на поверхности нитями этими. Странно, красивое всё такое и в животе уже белый клубок червей, вовсю жуёт меня, начинаешь вытаскивать, а они, как слизни рвутся и дальше кусками живут, уже одним клубком.
Потом со всех сторон маленькие твари набежали и давай через очко в задний проход лезть, я так сжался, а они до того сильные, что я так и стал по поверхности прыгать, подскакивать, собаку вспомнил, ну до чего же ужас был.
Не влезли, не смогли, а остальных всех порвали. Да, очко своё нужно беречь, народ сразу в панику бросается, и тут же гибнет, корчась в адских муках. Кто в общем не у дел оказался, сам сдох.
Появились трое в белых халатах, с саквояжем. Вы, врачи, мне нужно к врачам, зашить и этих червей вытащить. Ой, да у вас тут их совсем мало, у многих животы вообще, червями под завязку забиты. Это глисты. Да, что-то непохоже, какие-то гофрированные и длинные опарыши.
Мы не врачи, но мы вам поможем, нанесли мне на порез белую и густую мазь, резкая боль ушла. Да это наркотик, что вы делаете, отдайте обратно, а они так лихо мои внутренние органы отрезали и от кишок, и от гортани, а они, органы в биологическом пластике длинной подушечкой запакованы, все там вместе, и клапаны стоят на выходе и на входе на пакете этом. Я забрал, но толку, понесло от наркоты, да и слабею я, не дышу, а сердце в пакете герметизированном само бьётся. Это так они ходят и внутренние органы у всех там вырезают, собирают.
В общем, труба, сижу, все кишки наружу вывалены, а в руках потроха свои держу, а следом прут другие твари, веселуха, доедают всё, что осталось недоедено.
Потом я снова оказался там откуда уехал на поезде. Да, дела, на этой территории, которая свыше, делать будучи человеком больше нечего, там такие твари обосновались, среди такой красоты.
Странно, весьма странно, я погостил у папы, пожил у него, немного водки выпил, перекусил немного, всё молча, путь его весь прошёл, в обратную сторону.
Их путь с мамой действительно разошёлся в силу объективных причин, от них не зависящих. Тут, кроме невероятной красоты существовало ещё много уровней, которым было ещё невероятно далеко, хотя бы просто до нашей нищеты. Понятно теперь, почему Бог там весь в мыле носится.