Предыдущая публикация вызвала некоторые вопросы о соотношение жития и личности святого, вот я и решил немножко порассуждать на эту тему.
Понятно, что «Житие» — это не биография. Это — икона, написанная словами. И «Житие» отражает только то, что имеет отношение к подвигу святого, т.е. к тому, как Христос отобразился в данном, конкретном человеке.
Читая некоторые «Жития..,» особенно древних святых, очень сложно понять, где правда, а где вымысел, точнее — даже не так. Не правда и вымысел, а реальный факт и «сгущение красок». Другое дело — жития и подвиги святых недавних времен — новомучеников, подвижников благочестия. Читая воспоминания и свидетельства «духовных чад почивших старцев», а потом сравнивая их с какими-то сторонними фактами биографии, можно получить достаточно интересную и живую картину.
...В теперь уже далёкие девяностые годы внезапно появилось много православной литературы. В первую очередь — репринтные издания «дореволюционных» книг, а потом и что-то новое. Наряду с вполне добротной и полезной литературой в церковных лавках стали часто встречаться издания, на которых, по большому счету, следовало бы поставить гриф «перед прочтением сжечь!» У всех этих книжек было несколько характерных, общих признаков: обилие чудес, весьма категоричные поучения, а главное — весьма живой, привлекательный стиль изложения. Особенно мне запомнились книжки про иеросхимонаха Сампсона (Сиверса).
Вначале появилась тоненькая книжка, почти брошюрка, со схимником на обложке, а через пару лет вышел то ли дву.., то ли трехтомник. После многолетнего книжного голода свидетельства о человеке огненной ревности о Боге, многими священниками, не просто прочитывались, а буквально — заглатывались. Причем, читали не только молодые иереи, что совсем недавно пришли к вере, но и пожилые, маститые. Читали, советовали читать молодым, и поучали этих молодых, на основе прочитанного. Тут то и началось самое интересное: покойный отец Сампсон был строг, как к себе, так и к другим и именно такой же строгости к себе стал требовать от нас, молодых священников, наш духовник. Причем, требования становились настолько все категоричнее и категоричнее, что в один момент я понял, почувствовал, осознал: БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!!!
На тот момент, наверное, я прослужил около двух или трех лет и в целом был счастлив, что служу Богу, но тут так накрыло отчаяние, что сил уже больше не было. Причем от исповеди к исповеди становилось все хуже и хуже, потому что духовник, и в дело и не в дело, цитировал поучения старца Сампсона...
...А у меня к духовным проблемам добавился еще и целый ворох проблем житейских, разрешить которые не было ни сил. ни средств, ни малейшей возможности...
...Хорошо помню, как начинался тот день. Встав с постели и умывшись я стал читать утренние молитвы. Дойдя до молитвы святому, открыл календарь, чтобы испросить молитв и тех святых, память которых выпала на тот день, и увидев, что чествуется прп. Сампсон Странноприимец, я, поняв, что моё «обидчик» в этот день — именинник, добавил: «Помяни Господи и душу приснопоминаемого раба Твоего иеросхимонаха Сампсона, и если он обрёл Милость у Тебя, то и его молитвами прости мои согрешения!»
... Буквально через десять минут по окончании молитв к моему дому подъехал человек, у которого был «неотложный вопрос духовного характера». Оказалась, что он — руководитель одного из городских предприятий. и увидев одну из моих «неразрешимых житейских проблем» — он предложил свою помощь. Еще через полчаса подошла машина с рабочими и «неразрешимая проблема» исчезла без следа. Через полчаса после этого пришли еще двое нежданных помощников, и буквально за час помогли решить еще одну проблему. После обеда внезапно приехала бригада монтеров и установила у нас дома телефон, хотя заявление на его установку лежало около двух лет и по всем признакам, собиралось там лежать еще неопределенный период...
В целом до заката солнца разрешилось еще несколько проблем, причем какого-то бытового, «низменного» характера, совершенно не подходящего «огненной ревности старца Сампсона». Сказать, что это везение, удача, фарт — был бы безбожником или, хотя бы, язычником — так бы и сказал. Но будучи православным христианином я, в первую очередь себе, а потом и другим со всей ответственностью заявляю, что таким остроумным и (не скрою) приятным образом Господь дал мне ответ на то, что Его верный служитель — иеросхимонах Сампсон (Сиверс) — действительно обрел благодать и милость у Него, ну а книжки... Книжки, которые порождают отчаяние, или вызывают духовную нетрезвость — «перед прочтением — сжечь!» Потому что — одно дело сами святые. И совсем другое дело — их житие.