Бухать надо уметь. Не умеешь пить – не пей. А умеешь – пей так, чтобы все вокруг жлобу давили по-белому. Чтобы звали тебя бухать с ними, потому что ты самый грамотный, весёлый и непринуждённый алкоголик.
Вот у меня кентяра центровой Павлунтий бухает так бухает. Вся улица знает, если он гусей погнал.
Мы вчера с ним засадили водочки два флакона и как запели заорали: «Глухари на даговище бьются клювом до крови!» Вот так бухать надо, чтобы клювом до крови, чтобы мясом по зубам, чтобы приехал за нами наряд ментов и посадил в уазик свой убёбещный. Менты сами в нём спереди друг у друга на коленках и плечах сидят, а нас и ещё восемь корешей запихнули назад за решётку. Кореша только не кореша сразу были, а познакомились мы с ними, когда в уазике этом убёбещном ехали.
И мы познакомились только, сразу тоже запели заорали: «И снова седая ночь, и только ей доверяю я!» А менты, как услышали, как поём, не понравилось им, и сказали: «Ща выкинем вас на дороге, прямо седой ночью в лесу». А нам пофиг, мы орём: «Выкидывай, мы пешкарусом до города допрём!» Поорали так, а потом заподозрили: какого, спрашивается, горбатого мы в лесу оказались? Нас у подъезда приняли. И мы давай ментам в решётку стучать: «Вы куда повезли нас, волки позорные?!» А они улыбу тянут и ржут, сидя на коленях и плечах друг друга, а лес всё темнее, а ночь всё седее. Едем мы и едем фиг его знает где и куда вообще, и как-то страшно чё-то стало. Особенно когда толстый мент сказал: «Почки хорошо покупают. Навариться хорошо можно». Чьи почки, баклан?! Чьи почки? У меня всего их две! Кому продавать? Зачем?!