7 июля 2015 года
Любезный читатель, здравствуй.
«И вот пришла пора грибная!» - воскликнул поэт. И я за ним восклицаю – «Пришла пора грибная!» На городских рынках и прямо на ступенях магазинов раскладывают продавцы свой лесной товар. Белые – с шляпами будто маслом помазанными, с жёлто-зелёной бархатной подложкой, с толстыми крепкими ногами; оранжевые, зовущие – подосиновики; скромняги – серые подберёзовики… Рано в этом году грибы пошли. А и хорошо! Пусть растут, радуют нас, ждут нас. Только бы вырваться из душного города к полю, к лесу, к мягкой лесной тропе, еловым ладаном надышаться…
«…Отныне, отдыха не зная,
Березняком да сосняком
С корзиною да посошком,
Как мирный леший, без пути
Иду – абы куда идти…»
И непременно свой царь-гриб найду!
«…И вот я бью челом грибу,
Благодаря свою судьбу.
Уколы ласковые хвои
Меня спасут от всякой хвори.
Иду по чаще прямиком;
Лес – мне, а лесу я знаком…»
Порой кажется, что это не Сергей Чухин, а я написал.
Нет, чужих ни стихов, ни грибов не надо…
Ну, грибов-то на всех хватит. А стихи Чухина – они же не чужие мне, если я дышу ими, если шепчу вместе с ним:
«… Глухими парками,
Потом лугами
Пойду один
Неведомо куда,
Пускай ромашки
Светят под ногами,
Пускай горит
Над головой звезда.
Пускай тропа моя
Течёт всё дальше
И не даёт
Нигде передохнуть…
Такая тишь!
И мне отрадно даже,
Что предстоит ещё
Обратный путь».
Дело, конечно, не в грибах, а в пути… Но и в грибах тоже.
Он ведь обязательно выскочит под ноги, когда уж выходишь из леса, дождавшийся тебя подосиновик…
А пока – набраться терпения и делать свою работу, в ожидании грибного и прочего летнего счастья.
19 августа 2015 года
Любезный читатель, здравствуй.
Этим летом мне довелось побывать в Никольском Тотемского района и в Санкт-Петербурге на Мойке-12…
Я шёл вдоль зажатой гранитными берегами, стиснутой домами Мойки, и думалось: вот тут же шёл Пушкин, вот-вот уже скоро его дом, вот-вот… Вошёл во двор, постоял у памятника. Купил билет, и ещё было полчаса до экскурсии, которых хватило, чтобы выйти на Дворцовую площадь с её Александрийским столпом, свернуть к Неве…
Дух захватывает от далей открывающихся, в Николе: внизу речка Толшма в зелёном кружеве кустов, а дальше холмы, леса, зарастающие поля, крыши пустых уже деревенек, и леса, леса – синяя даль сливается с горизонтом и небом… Как тут не вспомнить: «О, сельские виды! О, дивное счастье…»
Дух захватывает от вида с набережной Невы: вечные тяжело-холодные волны, стрелка Васильевского острова с ростральными колоннами и зданием биржи, бастионы Петропавловской крепости и шпиль с золотым Ангелом… Как тут не вспомнишь: «Люблю тебя, Петра творенье…»
Вернулся к его дому, к последней квартире. Вошёл… Вот по этой лестнице старый слуга на руках вносил его, раненого, в дом… Вот тут лежал он, а Наталья Николаевна стояла перед ним на коленях. Обведя глазами вот эти книги на полках, прошептал он: «Прощайте, друзья…» Вот сюда, на эти гранитные плиты вышел Жуковский, сказал тихо, но все услышали: «Пушкин умер». И голос из толпы: «Не умер, убили!»…
Нет, не умер Пушкин, не умер Рубцов… Не умерли все живущие в нашем сердце. Они стали Россией.
«Во дни сомнений роковых
И тайн глубоких
Я вспоминаю всех живых
И всех далёких.
Они проходят чередой,
Как тень за тенью.
Потом становятся звездой,
Водой, сиренью,
Туманом лёгким луговым,
Долинным зноем
Над бестелесным и немым
Земным покоем,
И нет ни мёртвых, ни живых...
И нету силы
Окликнуть каждого из них,
Они – Россия...»
Написал это стихотворение орловский поэт Виктор Дронников, тоже ставший уже Россией… Хорошие стихи… Да, любезный читатель?