Поленьке исполнилось десять лет. Она заметно вытянулась, зеленоватые глаза приобрели глубокий изумрудный оттенок. Бабка, заметив, как дитё меняется не по дням, а по часам, принялась требовать от нее христианского поведения, приличествующего отроковице:
— Не зырь мальцам в глаза, это смертный грех, — твердила бабка. — Зри в пол и читай молитву очищения.
— Я не смотрю на них, бабушка, — говорила Полина.— Я их терпеть не могу. Все они ябеды и слабаки, только и бегают жаловаться своим мамочкам.
Вы читаете повесть "Полинка". Книгу в мягкой обложке, можно получить по почте, а электронная версия книги доступна для скачивания на моем сайте.
Опасения Захаровны были излишни, без Полины не обходилась ни одна драка во дворе. Сверстницы внучки уже щеголяли в лосинах неонового цвета, раскрашивали девственные лики, а её Полина в это время носилась наперегонки с мальчишками. Девочка возвращалась домой с царапинами и синяками, но никогда не жаловалась, а побитые мальчишки часто ябедничали на неё родителям.
— Бабушка, тебя в школу вызывают.
— Чего опять натворила, неслух?
— Сидоров ко мне приставал, я ему в лоб дала сдачи, а он донёс учительнице.
Лизавета ходила по старой привычке на все родительские собрания. Она готова была провалиться сквозь землю, выслушивая жалобы и причитания молоденькой Анны Васильевны.
— Ваша Полина очень агрессивно себя ведёт. Меня беспокоит её поведение, — жаловалась на драчунью учительница. — В драке она разорвала рубаху Власу Михайлову, а Сидорову распотрошила пенал, сломала карандаши и линейки. Их родители требуют строго наказать вашу внучку.
— Накажем, Анна Васильевна, непременно накажем, — согласно кивая головой, заверяла бабка. — Будьте уверены.
В этом можно было не сомневаться: бабка была изобретательна в наказаниях и скора на расправу. Поленьке вечером наряду с обязательной программой была обеспечена произвольная: чтение молитвы и стояние на коленях на гречке.
В школе Полина становилась неуправляемой, ища лазейку, как сжиженный газ в трубопроводе под высоким давлением. Ограничения и запреты, сопровождавшие быт Поленьки, научили её подчиняться бабушке, но не подавили стремления к полной свободе. Все порывы и желания, так долго подавляемые бабкой, вдруг выплеснулись наружу с огромной силой, как с грохотом вылетает содержимое скороварки на потолок при нечаянно открытой крышке.
— Если бы у меня волшебная палочка, я бы дотронулась до дедушки, и он бы перестал кашлять, — шепотом делилась мечтами Поленька с соседкой по парте, Тамарой Козюлиной.
— А если бы у меня была такая палочка, я бы купила в самом большом магазине себе сто платьев, сто туфель и сто Барби, — живо откликнулась Тома, которая все разговоры переводила на вожделенную американскую куклу.
— А я бы превратила Сидорова в жабу, — на ходу фантазировала Поля, — с такими пупырышками.
— Гусева, ты мешаешь классу осваивать новую тему, — незамедлительно отреагировала Анна Васильевна. — Останешься после уроков.
— А мне надо с братиком сидеть, — парировала в ответ нарушительница порядка.
Поленьке доставляло удовольствие возражать учительнице и делать все напротив. Покорная богопослушница стала проявлять норов.
— Я тебя надолго не задержу, — пыталась найти контакт с девочкой Анна Васильевна.— Полина, почему ты не справилась с письменным домашним заданием?
— Я не успела, Анна Васильевна, я братика нянчила.
— А что же мама? — пробовала говорить с ней по душам Анна Васильевна, чувствуя протест девочки.
— Маме без меня не справится, ведь я уже большая!
После школы Поленька пускалась в маленькое путешествие, домой она не спешила, это было её время. Обход начала с кафе «Березка», она страстно любила пирожные, шанежки, кексы и зефиры. Все это богатство можно было купить в кафе недалеко от школы. Но денег у Полины никогда не водилось. Дочь знала, что мама складывает мелочь в глиняный кувшин, и рассудила, что никто не заметит, если она оттуда возьмет немного монет. Затем отправлялась в коммерческий киоск, соблазнявший ее яркими красками и разноцветным блеском сережек, бус и браслетов.
Поленька глазела на витрину киоска, любовалась необычными брошками, кольцами. Крутилась вокруг киоска, водя пальцем по витрине, как лиса вокруг тарелки с горячей кашей. Больше всего на свете ей хотелось обладать невиданной красоты заколкой для волос. Чудо-заколка была украшена длинными нитями с прозрачными, как слезинки, камушками, переливающимися всеми цветами радуги.
— Что, очень нравится? — услышала бархатный голос за спиной Поленька.
Перед ней стоял взрослый парень и заговорщицки ей улыбался.
— Да, — несмело сказала она, покрывшись густым румянцем.
— А какая штучка приглянулась тебе больше всех?
— Вот эта самая красивая, — робко промолвила девочка, указывая пальцем на заколку.
— На, бери, рыжунчик и носи на здоровье,— протянул доброжелатель заколку. — Я как раз ломаю голову, что купить на день рождения племяшке. Раз тебе нравится, значит, Иришке тоже подойдёт.
— Нет, не возьму, — уверенно покачала головой Поленька. — Мне бабушка ничего не разрешает брать из чужих рук!
— Не буду же я сам эту штучку носить! — приложил к голове заколку и весело засмеялся парень, блеснув чёрными глазами. — Видишь, какие у меня волосы короткие. Бери-бери, не сомневайся! — настойчиво вложил он Поленьке в ладошку заграничную заколку.
Полина представила его с заколкой на голове и залилась весёлым смехом. Добрый волшебник так же незаметно испарился, как и появился. Счастливица растерянно хлопала глазами, размышляя, что делать с привалившим с неба подарком. Стала уже сомневаться, а не привиделся ли ей чудесник, но в руках была крепко зажата вожделенная вещица; значит, к ней приходил настоящий волшебник.