НАПРАВЛЕНИЕ В МОРГ ВЗЯЛ?
Виктор Беспамятный шел в глубокой задумчивости, ноги сами вынесли его к станции метро «Библиотека имени Ленина», он не заметил, как миновал турникет, сел в поезд и очнулся от мыслей, когда уже подъезжал к Казанскому. Блин! Как ему удалось доехать? Значит, он знает город, знает метро! Если не зацикливаться, ноги сами несут. Стоит задуматься и все, стоп мотор, память ничего не подсказывает.
Ксения воспользовалась им и уехала. Ни телефона, ни адреса не оставила. Надежда, как говорится, вспыхнула и погасла. Что за приключение с ним случилось? Прекрасное существо вовлекло его в свой теплый, душистый мир, лишило невинности и умчалось. Что ж теперь, опять возвращаться на вокзал, к холодным залам, грязным сортирам, угрюмым людям. Невыносимо!
Виктор чувствовал, что рожден для другой, значительной жизни! Он не хочет быть бомжем! Он должен вернуть свою личность, свою прежнюю жизнь. Ведь, судя по всему, в той жизни он был красивым, крепким, обеспеченным парнем, все об этом говорило – тренированное тело, навыки боя.
Проходя подземным переходом, Виктор увидел, как группа подростков «наезжает» на нищего, отнимает деньги. Да это же Чулима! Беспамятный подбежал и отогнал малолеток.
- Здорово, Чулима!
- Спасибо тебе, добрый человек.
- Это я, Чулима, не узнал?
- Ты? – старик подслеповато моргал. – Тебя ж ищут все. Пошли, пошли скорее.
- Нищий повел Виктора в сторону тоннеля на поезда дальнего следования, по пути испуганно приговаривая. – Весь вокзал вчера перевернули. Колю ранили, Тарана. Ката того вызволяли, что на тебя напал с ножом. Кто ты таков, а, мил-человек?
Они вышли к депо. В стальных воротах зияла рваная дыра. Но к воротам Чулима не пошел, а, кряхтя, полез под стоящий неподалеку мемориальный бронепоезд времен гражданской войны. Под третьим вагоном Чулима постучал в люк, вырезанный в металлическое днище. Люк распахнулся. Чулима с кем-то переговорил, поманил Виктора.
- Лезь туда.
Задрав голову, Беспамятный увидел глядящего сверху Тарана. Бригадир протянул ему руку, помог вскарабкаться внутрь вагона и, не дав распрямиться, прижал Виктора к стальной переборке.
- Ты кто, сука? – дуло пистолета больно втиснулось Виктору в глазницу. Свободным глазом он разглядел на лбу Тарана свежий рубец.
- Я… я… я же не помню, - еле выдавил ошеломленный Виктор.
Таран брызнул в дыру выбитых зубов.
- Ты кто такой? Что ты за фуфел, твою дивизию? Колю ранили… Убью, сука! Из-за тебя все!
- Не ори, Тараша, - Коля Казанский заворочался в глубине вагонного коридорчика.
Бронированный, лишенный окон вагон был освещен только мертвенным светом потолочных плафонов. Припадая на раненую ногу, Коля подошел к сцепившимся Виктору и Тарану. Огромные губы шевельнулись, показав протравленные никотином зубы.
- Направление в морг взял?
- Клянусь, крестный, - выдавил перепуганный Виктор, - я же ничего не помню… наглухо!
Николай поморщился.
- Как ты меня назвал?
- Ты же меня окрестил. Виктором.
Скалы циклопических скул дрогнули в слабой улыбке.
- Точно, сука, ты мой крестник. Отпусти его!
Таран ослабил хватку.
- А кто налетел-то? – спросил Виктор, оправляясь.
- Лютый, сука! – шепеляво сказал Таран. - Они с ментами были. «Крыша» у них мусорская. Требовали Вырвиноса отдать, что тебя порезал, тебя искали. Все вверх дном перевернули. Повязали наших, покромсали. Но ничего, мы им обратку включим. Мы растерялись, они ж по форме были.
- Стал ведь я на колени, стал! – густым басом прогудел Казанец.
- Ты о чем, Коль? – не понял Таран.
- Ногу прострелили, и стал я на звезду свою.
Таран знал, что на коленях у Коли Казанского «набиты» звезды, а это значит, что их носитель никогда и не перед кем не станет на колени.
- Ищут тебя, - сказал он Виктору, - очень серьезные люди. Посиди-ка ты здесь пока, на воле тебе опасно гулять.
Таран отпер отсек, втолкнул туда Виктора и захлопнул дверь.
Ночь Беспамятный протрясся от холода в стальном вагоне. Под утро его, окоченевшего, растолкал Таран. Сел рядом, шепеляво заговорил.
- Дело, братан, такое. Мы тебя прикрыли, из-за тебя на нас наехали. Короче, они тебя все равно достанут. Иди к нам. А чтоб к нам поступить, надо тебе экзамен сдать. Обратку им сделать.
- Что надо?
- Мочкануть суку, что Колю ранила. Пошли.
Бывшая орудийная батарея была преобразована в арсенал, в котором хранилось самое разнообразное оружие, начиная с «ПМ» и «Калашей» и заканчивая помповыми и снайперскими ружьями.
Таран вытащил из стойки «макара», кинул Виктору – разбери. Через минуту на байковой пеленке лежал скелет разобранного пистолета. Виктор удивился – ум забыл, а руки помнили военное дело.
- Молоток! - похвалил Таран. Взял из стойки винтовку, отстегнул обойму, показал патроны калибра 7,62 производства 1951 года, уважительно покачал головой. – При Сталине еще делали! Такие не подведут. Знаешь, что это такое? СКС, снайперский. Надо из него завалить Лютого. Сделаешь?
Виктор принял тяжелую винтовку в руки. Поджатый под дулом штык стыло спал, спал уже много лет, но ни ржавчинки, ни потускнения не было видно на ясном лезвии. Достаточно было развернуть штык и застопорить в боевом положении, чтобы карабин превратился в штурмовую винтовку. А что если пропороть им Тарана, шепнул в голове голос Ягуара.
- Кого надо завалить? – спросил Виктор.
- Лютого, суку! – скрежетнул коренными зубами Таран. В дыру выбитых зубов язык его высовывался, как жало. - Он по уши деревянный, отвечаю! А Лепрекона я на себя беру. С суками надо по-сучьи! Бабки получишь, в мою бригаду вступишь, документы тебе сделаем, устроим по жизни. А нет – не обижайся, назад тебе пути нет, ты же наш схрон видел, сам понимаешь!
Виктор поставил карабин в козлы, попросил вывести его в туалет.
Таран выпустил пленника на улицу через нижний люк.
Виктор помочился на шпалы, застегнулся. Он не хотел участвовать в чужой войне. Таран ежился на морозе, пряча подмышкой пистолет. Давай, кивнул он на вагон.
Виктор нырнул под днище, но в люк не полез, а на четвереньках пересек рельсы и выскочил на другой стороне бронепоезда. Сзади реванул дурным голосом Таран. Виктор помчался по путям, лавируя между вагонами. Грохнул выстрел. Пуля цокнула в стальной буфер. Виктор на четвереньках нырнул под вагоны. Сейчас главное - добраться до кишащего людьми вокзала, там легче скрыться.
Таран не отставал. На перроне пригородных электричек к погоне присоединились дежурные охранники. Расталкивая толпу, Виктор прорвался на привокзальную площадь. Ноги сами вынесли на северный пандус, туда, где он познакомился с Ксенией.
Погоня настигала. Он побежал вдоль трассы, маша рукой, но все машины пролетали мимо. Сзади доносились крики. Его брали в кольцо.
Внезапно рядом, обдав слякотью, затормозил джип с наклеенным во весь заляпанный грязью борт цветным Ксениным постером. В лобовом стекле махала руками уменьшенная живая копия портрета.
Виктор рванул дверь на себя, впрыгнул в салон.
- Давай, давай отсюда!
Струи из-под колес ударили в лица набежавшим охранникам. Ксения радостно кричала.
- Ой, я так рада тебя видеть! За мной тоже гоняются! Ну, ты че тогда, куда
пропал?
Задыхающийся мужчина еле произнес.
- Когда?
- Я развернулась под мостом и через Дорогомиловскую вернулась назад, только
на другую сторону Калининского, еду, еду, а тебя и след простыл! Куда ты делся?
- В метро пошел.
- Балда! Надо было меня дождаться, я друзей в бидэ не бросаю. Мы же ни
телефонами не успели обменяться, ни адресами. А кто это за тобой бегает? Я тут уже пятый круг нарезаю.
Виктору стало приятно, что она его искала, но Страж-Страх подсказал, что девушка врет и искала она его в своих, эгоистических целях.
- Дико скучала, – словно услышав этот голос, заверяла Ноздря, - знакомы буквально сутки, а я к тебе уже привыкла!
- Кто я такой, чтоб за мной скучать…
Ксения серьезно сказала.
- У тебя занижена самооценка. Ты думаешь, меня каждый день спасают? А потом
еще рискуют, отвлекают охранников от джипа, чтоб я его угнала? Нет, Витюша, не каждый день. Ты ценный кадр. Ты ел уже? Нет? Поехали куда-нибудь перекусим.