В Европу Черная смерть, мощнейшая пандемия бубонной чумы, попала, по всей видимости, из Крыма. Говорят, что ее принесли с востока воины золотоордынского хана Джанибека, который в 1346 году решил осадить генуэзскую Каффу. Осадить-то осадил, но взять не смог, поскольку войско его стало стремительно таять от болезни. Тогда рассвирепевший хан приказал сворачивать лагерь и для последних залпов велел зарядить катапульты не камнями, а трупами умерших от чумы соотечественников. Чтоб итальянцам жизнь медом не казалась.
Бомбардировка сделала свое черное дело. Не успели в Каффе порадоваться бегству татарского войска, как жителей фактории начала косить страшная болезнь. Затем на торговых кораблях чума пересекла Черное море и пришвартовалась в гавани Константинополя (у генуэзцев там была богатая колония - Пера). В византийской столице вспышка болезни началась в 1347 году, уничтожив, по оценкам ромейских историков, до 90 процентов населения города. Разумеется, данные сильно завышены, но в любом случае потери греки понесли существенные, гораздо большие, чем от кривых сабель своих турецких соседей.
В январе 1348 года чума доплыла до Венеции, причем Республика святого Марка стала первым государством, которое попыталось если и не остановить пандемию, то хотя бы замедлить ее распространение. Именно в Венеции родилось понятие "карантин", здесь же появились аналоги современных "красных зон" и специальные территории для самоизоляции.
Видя, что творится в 1347 году в южной Италии (а Черная смерть тогда бушевала на Сицилии и под Неаполем, выкашивая целые деревни и даже небольшие города), венецианская верхушка смекнула, что чума грозит всем и каждому, и поэтому быстро приняла меры.
Во-первых, был создан антикризисный комитет, куда вошли богатые и авторитетные граждане города.
Во-вторых, в январе 1348 года был введен режим строгой самоизоляции – на улице никто не высовывался, большинство лавок и ремесленных мастерских закрылись. А того, кто сунется без особой надобности из дома, ждала встреча с суровыми парнями с алебардами.
В-третьих, все приходившие в Венецию суда подвергались тщательнейшему досмотру и если, не дай бог, где-то обнаруживался больной чумой моряк, вся команда отправлялась на своем злополучном корабле восвояси, а груз безжалостно сжигался.
В-четвертых, тела умерших от чумы старались оперативно убирать и отвозили на один из дальних островов в лагуне, где кидали в глубокие братские могилы.
Другие государства, где свирепствовала Черная смерть (после Венеции чума пошла гулять по Испании, Франции, Германии и так далее) ничем подобным в то время не занимались, но и Венецию эти меры не спасли – от чумы умерла примерно треть населения города. Хотя, возможно, могло бы быть гораздо хуже, учитывая каким крупным и густонаселенным городом была в то время Венеция.
Однако самым важным приобретением стал опыт. Понеся существенные потери в народонаселении, венецианцы вынесли важные уроки. О следующей вспышке Черной смерти (надо сказать, что рецидивы пандемии продолжались в Европе с завидной регулярностью примерно каждые 25 лет) в городе узнали, благодаря голубям. Как пишет голландский историк Джоанна ван Ойен, в городе была организована специальная служба, занимавшаяся голубиной почтой. То есть заболел кто-нибудь чумой на Крите, в то время венецианской колонии, через несколько дней в метрополии об этом уже знают. Все корабли, которые приходили в Венецию, теперь обязаны были пройти через один единственный пункт на отдаленном острове. Там осуществлялись досмотр груза и проверка экипажа. Остальные входы в лагуну были перекрыты тяжелой цепью, протянувшейся между островами. А в 1423 году на одном из островов открылся лазарет для больных чумой, куда отправлялись все с подозрением и откуда уже, увы, не возвращались. Этот остров обреченных получил названия Лаззаретто Веккьо (Старый Лаззаретто), в честь церкви Святой Марии из Назарета, которая здесь в то время находилась.
Через некоторое время, а именно в 1468 году, во время очередной вспышки, число лазаретов прибавилось: медицинское учреждение открылось на еще одном острове - Лаззаретто Нуово (Новый Лаззаретто). Это место было не столь страшным и печальным: сюда направляли те корабли, в отношении которых было лишь подозрение, что на них есть инфицированные моряки. Команда высаживалась на берег и жила на острове в течение сорока дней, quaranta giorni по-итальянски (отсюда слово "карантин"). Корабельный груз обрабатывался можжевельником и розмарином, а за моряками внимательно наблюдали знаменитые чумные доктора в жутковатых масках с клювами. Потом, если оказывалось, что зараженных нет, корабль шел в Венецию, если же обратная история - моряков ждала "депортация" в более печальное место - на Лаззаретто Веккьо.
Разумеется, все эти меры остановить распространение чумы не могли, однако очевидно, что, благодаря им, пострадала Венеция далеко не так, как если бы ситуация с пандемией была пущена на самотек. Но главное - мир впервые освоил методы борьбы с массовыми эпидемиями. Отголоски этих методов мы слышим и сегодня.