Достаточно интересный жанр по своей сути. Про будущее далёкое писать можно без труда: сбудется, не сбудется, то когда ещё будет.
Об исторической правоте Азимова и Станислава Лема мы можем более-менее судить только сейчас, когда их книги перешли в тот самый разряд «фантастики ближнего прицела» (причём с оговорками, но осуществимой).
Куда как сложнее писать о том, что сбудется (или не сбудется) уже в ближайшие лет так ____ть. Потому что если ты не справишься здесь — тебе это припомнят обязательно.
Итак, предлагаю разобраться — каковы наиболее характерные черты жанра, как он развивался, и что вызвало его стремительное возрождение.
Внимание! Це лонгрид, если вы в маршрутке — смело «сохраняйте репостом», потом дочитаете и репост удалите. Вам — удобство, мне — польза.
Достаточно интересный жанр по своей сути. Про будущее далёкое писать можно без труда: сбудется, не сбудется, то когда ещё будет. Об исторической правоте Азимова и Станислава Лема мы можем более-менее судить только сейчас, когда их книги перешли в тот самый разряд «фантастики ближнего прицела» (причём с оговорками, но осуществимой).
Куда как сложнее писать о том, что сбудется (или не сбудется) уже в ближайшие лет так ____ть. Потому что если ты не справишься здесь — тебе это припомнят обязательно. Итак, предлагаю разобраться — каковы наиболее характерные черты жанра, как он развивался, и что вызвало его стремительное возрождение.
Что такое «Фантастика ближнего прицела»?
Вообще-то, как по мне — для того, чтобы выделить её основные черты надо сначала понять, откуда она такая взялась.
Почему авторы начали фантазировать «на ближайшую перспективу»?
И ответ тут, в сущности, очевиден: научно-технический прогресс и его скорость. В годы зарождения фантастики ближнего прицела считалось, что происходящая на глазах научно-техническая революция — это навсегда, что технический прогресс — это такая себе экспонента, и в будущем будет только ускоряться.
Из века аграрного — в век космический!
И как они это начали делать
А вот здесь-то и скрывалась основная «засада»: твои предсказания легко проверить. Из этого следует, что НФ «ближнего прицела» была крайне консервативна на общем фоне: брались уже имеющиеся изобретения и физические принципы, а затем экстраполировались в будущее.
Иногда удачно, иногда нет, но хорошая НФ «ближнего прицела» (да, впрочем, и дальнего) всё равно должна проходить по трём критериям.
Так, например, Жюль Верн успешно «экстраполировал» и появление подводных лодок в «Двадцать тысяч лье под водой», и зарождение индустриальных «моногородов» в «Пятистах миллионах бегумы», и многое, многое другое. Григорий Адамов же успешно предсказал, например, появление и развитие геотермальных электростанций («Победители недр») и европейский триумф солнечной/«зелёной» энергетики с массовым распространением электромобилей («Пути будущего»).
От каждого я взял только по два примера, но в целом можно вынести следующее:
- Место действия — «наша родная Земля» лет эдак через ...цать, но не слишком много.
- Кардинальных перемен в образе жизни не наступило: те же люди, та же мораль.
- Большой акцент на описании инноваций, с одной стороны — перетряхнувших жизнь, но с другой стороны — в целом оставивших всё так же, как и было в плане общества.
- Несмотря на то, что существенная часть предсказанного сбылась, временной разрыв между временем написания и временем действия нужно умножать примерно на два, и тогда получается удивительно реалистично.
Так, с тем, что такое «НФ ближнего прицела» мы разобрались, а теперь предлагаю разобраться с тем, что вызвало упадок этого жанра в начале шестидесятых годов XX века.
Упадок «ближнего прицела»: с чем он связан?
А связан он с тем, что научно-техническая революция вдруг как-то резко сбавила обороты. Вспоминаем про последний пункт из прошлого раздела: времена предсказанного наступали, но что-то как-то не сбывалось.
Да и в целом — возникло впечатление, что кривая научно-технического прогресса на самом деле представляет собой параболу с пиком в районе тридцатых, а дальше всё будет замедляться и замедляться до полной остановки.
В самом деле, ничего принципиально нового типа «больших» ракет или силы атома как-то не открыли, до луны-то дотянулись еле-еле, а на Марс как-то публично уже и не замахиваются... В СССР всё стало вообще очень грустно, так как инновации из общественного взгляда исчезли вовсе, а после отсутствия хоть какого-то ответа на «Луну в цветах американского флага» ожидания и вовсе рухнули «на дно».
Таким образом «ближний прицел» кое-как потрепыхался до конца шестидесятых — «у нас» и семидесятых — «у них», но в итоге заглох.
В это же время начала набирать обороты научная фантастика «классическая», изображающая далёкое-далёкое будущее под лозунгом «а кто его знает, что там будет в будущем, один чёрт не доживём», и понеслась. Исай Давыдов, Стругацкие, Ефремов... И это только у нас, на западе их было не меньше, но если тут расписывать всех — не влезет.
Казалось бы — всё, приехали, о будущем можно только мечтать в стиле «а вот лет так через...», но тут наступает событие, которое могло бы привести к возрождению жанра, и вот оно, казалось бы...
Компьютерная революция: первый «подход к снаряду»
И вот здесь проблема в том, что в этот раз кардинальные изменения произошли слишком быстро: со второй половины восьмидесятых по вторую половину девяностых, а потом — опять унылый количественный рост надоев. Быстрее процессоры, быстрее интернет, но в целом всё по-прежнему.
С учётом того, что вокруг всё ещё была «доинтернетная эпоха», а книги писались по году-два минимум — слишком малый «лаг» для полноценной реакции писательского общества, а когда уже «созрели» — из новинки всё стало обыденностью.
Западный мир отреагировал на это мимолётным киберпанком (который, как ни крути, тоже «фантастика ближнего прицела» во всей своей красе), а у нас... А у нас была Перестройка-Катастройка-П...., и было как-то не до мыслей о будущем. Разве что Лукьяненко выдал шедевральный на все времена «Лабиринт отражений» (серьёзно, таким количеством отсылок в других книгах, хоть как-то относящихся к фантастике не может похвастаться ни одно отечественное произведение в принципе), но это скорее всё же не фантастика, а «альтистория».
И вот опять — унылые, полные безысходности «трудовыебудни». Спонтанный всплеск или...
Второй «подход к снаряду»: космическая, нейроэлектронная и нейросетевая революции. Одновременно.
И вот мы подобрались к настоящему времени. Прошлое десятилетие наглядно показало, что технологический прогресс — это не экспонента и не парабола, а синусоида. Всплеск-спад, всплеск-спад...
Что самое интересное — в наше время наложились сразу три таких всплеска.
- Космическая революция. SpaceX и возрождение стремления в «Большой Космос» у всех стран, тут даже сказать-то больше нечего. Кажется, что Марс никогда не был так близок, как сейчас, а орбитальный интернет ждёт уже в следующей пятилетке-за-три-дня.
- Нейросетевая революция. Генерация текста, голоса, «умная» обработка изображений... Шпионаж «по-Оруэллу». Это и многое другое происходит прямо на наших глазах, заставляя беспокоиться за потерю работы в неведомом грядущем даже лиц творческих специальностей.
- Нейроэлектронная революция. Пока на горизонте, но штурмует реальность всё ускоряющимися темпами. Настолько ускоряющимися, что уже представлены рабочие прототипы.
И вот из-за этого резкого «технологического всплеска», продолжающегося вот уже десять лет и всё никак не собирающегося тормозить (скорее даже наоборот: такое впечатление, что даже до пика ещё года два) мы сейчас можем наблюдать «в прямом эфире» самый настоящий ренессанс фантастики ближнего прицела, причём с невиданным ранее дроблением на поджанры:
- Космическая революция возродила «твёрдую» НФ ближнего прицела. Одно слово: «Марсианин» Энди Вейера.
- Нейросетевая революция дала новый пинок социальной фантастике и антиутопиям в сеттинге «+10». Китайская система социального рейтинга и американское «мерянье очками» в соцсетях тому прямо-таки категорически способствуют.
- Нейроэлектронная же революция в наиболее жестокой форме прошлась по странам СНГ, наложившись на бум «попаданцев» нулевых и породив новый жанр «ЛитРПГ». По буржуям это, впрочем, тоже аукнулось, но там это всё больше ушло в кино. И опять-таки ближний прицел.
И на этом я, пожалуй, закончу, а то портянка какая-то выходит. Напоследок оставлю прекрасную короткометражку «два в одном»: общество после как нейросетевой, так и нейроэлектронной революций. Пугающе, блин, реалистично в свете последних событий.
***
Если вам есть что сказать или предложить идею — смелее в комментарии, особенно с последним: я пребываю в перманентном творческом кризисе.
Вы меня таки очень сильно поддержите, поставив лайк и подписавшись на «Закрытую Книгу». А чтобы принять решение, нужно оно вам или нет — можете посмотреть эти статьи
—>4 факта, которые могут изменить мнение о Мире Полудня Стругацких. Коммунизм, увы, не наступил даже там.
—>Как писатели реанимируют «мертворождённых» героев, и почему это плохо
—>Открытая книга: Исай Давыдов, трилогия «Я вернусь через тысячу лет»
