Приход к власти открытых националистов, таких, как Жапаров и Ташиев, можно теоретически сравнить в правой волной в Восточной Европе: в Венгрии и Польше. Во всяком случае эмоционально ненависть условных либералов и космополитов к условным
патриотам и неполиткорректным лидерам выражается практически одинаково.
О сезонных киргизских революциях известно, что они до сих пор успешно тасовали колоду из одних и тех же политиков. Практически все они – из начала нулевых, в основном чиновники, уволенные еще во времена первого президента Акаева. А также немногочисленные оппозиционные вожаки все той же акаевской эпохи. Несмотря на самый подлинный накал протестной активности, к власти постоянно приходили одни и те же атамбаевы с отунбаевыми. И нынешнюю революцию многие восприняли привычно скептически: сейчас опять придут и рассядутся по местам. Особенно когда толпа освободила прежнего президента Атамбаева, который привычно стал собирать лидерские митинги, а в руководители министерств стали самоназначаться давно известные персоны. Они же составили некий координационный совет, пытавшийся взять на себя функции временного правительства. По примеру предшествующих переворотов. Обострилась активность экс-президента Розы Отунбаевой, призывавшей к переговорам «элит»; стало быть, тем самым «элитам» предлагалось в очередной раз замутить какой-нибудь скучный консенсус и поделить власть. До следующего взрыва народного возмущения.
Однако все пошло совсем не по писаному. Даже попытка ползучей контрреволюции, предпринятая президентом Жээнбековым, не увенчалась успехом. Назрела настоящая смена жанра и политического стиля. Рядовые активисты, сбросившие власть, агрессивно объяснили «вчерашним», что старались не для них. Дошло до драк и стрельбы.
В итоге у Киргизии теперь новый лидер. Притом Садыр Жапаров, приведенный к властью радикальной и требовательной улицей, от упомянутых бывших отличается весьма значительно.
Возрастом, прежде всего. Он из другой поколенческой обоймы. Неучастием в профсоюзе акаевских отставников и акаевских же оппозиционеров. Хотя все это второстепенно. Есть и посерьезнее отличия.
Жапаров жестко шел к власти, не реагируя на призывы «старших» этой властью делиться. Сегодня он стал премьером, и согласие уходящего парламента на его назначение было вырвано улицей, явной угрозой обострения ситуации, а совсем не переговорами и уступками. Так же он и его старший товарищ и идеолог Камчибек Ташиев неполиткорректно пообщались с президентом, который еще накануне пытался всех переиграть и обмануть, фактически ультимативно вынудив того все же объявить об отставке. Сегодня Жапаров, которого месяц назад никто бы не назвал фаворитом местной политики, исполняет обязанности как временного президента, так и премьера и фактически является единоличным руководителем страны на фоне растерявшихся «бывших», которые впервые оказались не у дел.
Более фатальное и фундаментальное отличие в том, что новый премьер – настоящий киргизский киргиз. Он не имеет отношения к так называемым «балконным» (то есть подчеркнуто городским), из которых полностью сформирована тусовка, до сих пор в разных раскладах возглавлявшая как власть, так и оппозицию. И чуждость Жапарова была усвоена ею сразу. Ведущие СМИ восприняли его с широким диапазоном эмоций, от активного отторжения до насмешек. Примерно как американские масс-медиа – «чужака» Трампа. Столичная интеллигенция выразительно воротит нос от «понаехавшего быдла». А толп его сторонников откровенно боится.
Уже упомянутая Роза Отунбаева пыталась дать категорический отвод идее люстрации, ставшей знаменем для молодежи, опрокинувшей прежний режим. Под политкорректное бормотание про «всем надо понимать друг друга» она провозглашает: «сейчас надо думать о стране, думать о будущем, не надо проводить люстрацию, у нас есть политики, которые могут составить костяк выхода из этой ситуации».
Составить костяк выхода они могут! Попросту Отунбаева говорит, что протестной молодежи надо убраться вон, предоставив решать дела профессиональным политикам. При этом откровенно коряво выражающая свои нехитрые мысли на русском языке Отунбаева жестко характеризует своих оппонентов «мы смотрим на них и нам стыдно». Чем же они плохи в первую очередь? «Такая деградация. Они даже не могут говорить по-русски».
Вот это – ключевая фраза. Для кадровой аппаратчицы КПСС непонятные киргизы, у которых родной – киргизский, а Жапаров их типичный представитель, вызывают отторжение и категорическую неприязнь просто по факту своего существования. Хотя наивно и неверно ождать, что русскоязычная, а не киргизоязычная, «элита» относит себя к пророссийским силам. Некоторые ее представители пробовали играть в пророссийских, но не большинство. И уж точно не Отунбаева, которая во всех раскладах считалась откровенно проамериканской.
Так что мы имеем здесь не принципиально «русскоязычную» партию, а профессиональных политиков-перевертышей, чуждых своей стране. Русскоязычие этой публики – не более чем вынужденное обстоятельство. Просто, когда они делали карьеру, учить киргизский им было незачем.
Приход к власти открытых националистов, таких, как Жапаров и Ташиев, можно теоретически сравнить в правой волной в Восточной Европе: в Венгрии и Польше. Во всяком случае эмоционально ненависть условных либералов и космополитов к условным патриотам и неполиткорректным лидерам выражается практически одинаково. Что в Варшаве, что в Бишкеке. Что и в Вашингтоне, где профессиональные политики и профессиональные журналисты категорически не готовы принимать за равного выскочку из «глубинной» Америки. Уже в этом смысле сегодняшние киргизские события интереснее прежних и претендуют на явные обобщения.
На ближайших парламентских выборах можно ожидать объединения всех традиционных оппозиционеров, поскольку им брошен первый настоящий исторический вызов. И даже не персональный. Приход Жапарова – это громкое «нет» всему поколению «элиты» разом. И приоритет патриотическим настроениям и патриотическим партийцам. Неслучайно, что партия «Мекенчил», стоящая за Жапаровым, больше всего голосов получила в провинции и неудачно выступила в столице. И не просто в провинции, а в Джалал-Абадской (южной) и Иссык-Кульской (северной) областях, опровергая расхожий миф, что любая партия в Киргизии «северная» или «южная». Это характерное преимущество, на которое может опираться формирующаяся патриотическая власть.
Окончательно отжать вчерашних поможет и реформа, которую новый премьер активно продвигает, вынуждая парламент принять его условия: резкое снижение проходного барьера для партий и одновременно снижение избирательного залога. Это даст Киргизии возможность получить многопартийный парламент, а не очередной клуб избранных, где будут верховодить вчерашние, которые так уверенно сформировали свой координационный совет, но не дождались, когда восставшие признают их, мудрых и профессиональных, верховной властью – непременно расходясь по домам.
Так что у сегодняшних событий есть робкие основания считаться в меру историческими и способными изменить траекторию движения Киргизии весьма основательно.
Сергей Дунаев
Читайте больше на нашем сайте