А разве есть хоть один человек, который не смеётся над "Вишнёвым садом"? Ну не знаю - тогда у меня слов нет. Вот представьте: у вас совсем нет денег, и за долги хотят продать вашу квартиру. И есть только один вариант - это сдать ее внаём. И сразу всё в полном порядке. Долгов нет, а денег куры не клюют. А у вас семья, дети, какой-то брат. И вы вдруг начинаете выпендриваться, рассказывать про свое детство, про то, как ходили в сад, и презирать того, кто говорит про сдачу квартиры и решение финансовой проблемы. Полгода вам втирают про вашу ситуацию, и полгода вы вещаете про то, что на обоях тут мама карандашом помечала ваш рост. А в день аукциона вы устраиваете танцы, по окончании которых вас выселяют на улицу. Ох, на месте Чехова я бы сделал так, чтобы вся эта публика ещё и на поезд опоздала. Вот было бы смешно. Протрындели имение, а потом долго базарили на крыльце, обнимались, целовали друг другу руки и опоздали на поезд. Стояли бы на пустой платформе: "Мы просрали всё что могли, мы раздолбаи, мы восторженные идиоты, мы не можем нести ответственность ни за себя, ни за своих детей, - мать в этих роковых обстоятельствах бросает своих дочерей и едет к любовнику в Париж, - мы хуже детей, потому что мы ещё и спесивы, как польская шляхта. Но, господа, посмотрите какая ночь! Не будемте унывать. Мы начинаем новую жизнь!" Многоуважаемый шкаф. Разве не смешно? Нам с Чеховым очень. Надо помнить, что Антон Палыч не дворянин. Он сын и внук крепостных. Это его эти не пускали бы даже на кухню. И это он смеётся над ними. Нам отсюда кажется, что дворянство - это эполеты, пистолеты, бретеры, адъютанты; натертые полы, блестящие балы. Это нам отсюда кажется, что Чехов - это белая кость, шляпа, бородка, пенсне. А между ними была пропасть. Дворяне, по Чехову, - это ничтожные болтуны, обезумевшие оттого, что им веками приносили кофе в кабинет или баранью ногу в постель. Для них "работать" - это даже не суровая данность, а нечто романтическое. Так можно хотеть полететь на Марс. Тишина. Кроме нас на сотни миллионов никого больше нет. Жёлтые пески. Звездочка - Земля. Но жить там, мон шер, - благодарю покорно. А какое они были благородное хамло! Помните, как Гаев разговаривает с Лопахиным? Тот ему про то, что время течёт неумолимо, а этот в ответ: "Кого?... Здесь пачулями пахнет". Со шкафом Гаев разговаривает почтительно, с Лопахиным - как с мразью. Вот представьте, что в ответ на ваши слова вам: "Кого? Здесь, кажется, дешёвыми духами воняет". Нравится? Вот и не надо удивляться, что через десять лет этих господ будут колючей проволокой связывать и топить живьём. Достойное получаем по делам нашим. Аристократы духа. Гиганты мысли. Тонкие пальцы. Голубая кровь. А чего же они в эмиграции, в Парижах своих, все сгинули? Или был там какой-то другой, альтернативный русский мир? Чего они прозябали в таксистах и официантах? Бухали в кабаках и слушали цыган. От них потому ничего не осталось, что без своих наследственных имений и имён они ничего не стоили. Юсупов жил на деньги жены, которая открыла модный бутик и ходила моделью в облегающих юбках, а французы оценивали ее задницу. Долгорукая связалась с польским шпионом. Чего они не застрелились от собственного наследного благородства? Они из себя наскребли на один философский пароход, а сколько из него приплыло к нам в двадцать первый? Лосский, Бердяев, ещё с десяток. И это
всё. Как только вырубили их вишневый сад, они превратились в тени. Ну разве не смешно, когда тени пытаются превозноситься над вами? Не смешно? Тогда попробуйте представить, что вас презирает ваша кошка: ходит, хвостом дрыгает. Но без вас она сгинет в одиночестве или станет местной шлюхой, и ее отымеет весь двор. Так и наши герои. Чехов пишет про то, что они сами по себе дрянь и никчемность, которая не может решить простую проблему собственного выживания. Крепостной выносит приговор: господа виновны по факту рождения. А это самый суровый приговор. По факту рождения дед и отец Чехова были рабами. А теперь оказалось, что их господа - говно. Сын крепостного покупает их дом и выгоняет всех во тьму внешнюю. И они там, кто куда: трахаться в Париж, "строить новую жизнь", банковским клерком и даже в прислуги. Ну разве это не комедия положений? Ну разве это не смешно? Смейтесь, смейтесь - уж лучше смеяться, чем быть одним из них. А то велик соблазн у нас признать, что бывают "несмь, якоже прочии человецы". А то есть у нас тут желающие новых аристократов. Желают, чтобы их забыли в господском сарае. Хотите узнать чем все это кончится? Всё очень просто. Ничего не ново под луной. Будут разговаривать со шкафом и поедут в Париж к любовнику. А вам, Антон Палыч, огромное спасибо. Плюясь кровью, вы нам подарили прекрасную комедию. Прошло сто лет, мы в ней ни черта не поняли - все господ хотим или сами в господа хотим. Но это уже не ваши проблемы, а наши.
А вы спите спокойно: сделано всё, что можно. Вы видите небо в алмазах. Всё хорошо.