Как римляне оставили в живых - побеждённого Атиллу и отстояли свои земли.

Сегодня вы узнаете как римляне, одержав победу над своим самым опасным врагом, оставили его в живых и почему. А также об искусном политике и полководце Аэцие, оттягивающему падение Рима.

Аттила - это вождь империи гуннов и союза племён составляющих эту империю. Переселяясь из Азии они достигли Европы и доживающей последние годы Западной Римской империи.

Кризисом в Риме воспользовались и многие другие народы. Пришедшие с севера германцы, занимали самые богатые провинции, тем самым усугубляя кризис. Среди них были вестготы, поселившиеся в Аквитании (юг Франции), став временным союзником империи, ищущим повод напасть.

Римская империя (жёлтая), Империя гуннов (оранжевая) и Королевство вестготов (розовое)

Поход Атиллы в Галлию

В V веке н.э. Аттила совершал мощные походы на территории Западной Римской империи. В одном из этих походов, он со своим войском, состоящим из многих народов, в число которых входили германцы, вторгся в Галлию (Францию). На тот момент под властью Рима оставалась лишь центральная её часть.

Подойдя к Орлеану, вождь гуннов начал его осаду. Город был готов сдаться. Его стены сокрушались под ударами стенобитных орудий, население умоляло господа помочь им, пока на горизонте не появилось нечто, напоминавшее облако пыли, поднимающейся с земли. Это было войско "последнего римлянина" Флавия Аэция, которое заставило гуннов отступить, а затем и погнало их прочь. По легенде именно с Орлеана началось освобождение Галлии и Запада от гуннов.

Флавий Аэций

Каталаунские поля

Примерно в 150 километрах к востоку Аэций вновь настиг Аттилу. Аэций шёл на гуннов во главе дисциплинированных в Италии и Галлии соединений римской армии и войск союзных племён, в числе которых были бургунды и вестготы короля Теодориха. До конца неизвестно где именно разразилась грандиозная битва на Каталаунских полях, скорее всего это было близ одноимённого города Каталаун.

Сто лет, прошедшие со времени баталии, не пригасили впечатлений, которые передаёт историк Иордан:

"Место это было отлогое, оно как бы вспучивалось, вырастало вершиной холма. Как то, так и другое войско стремилось завладеть им, потому что удобство местности доставляет немалую выгоду. Таким образом, правую сторону занимали гунны со своими союзниками, левую же римляне с вестготами. И они вступали в бой на самой горе, за оставшуюся ничейную вершину."

Атилла отправил своих, чтобы занять вершину, но его опередил Аэций, взобравшись на вершину холма, он со своим войском с лёгкостью низверг врага, благодаря преимущественному положению на горе.

По легенде ручей на упомянутом поле сильно разлился от крови убитых. "Те же, которых нанесённая им рана гнала туда в жгучей жажде, тянули струи, смешанные с кровью. Застигнутые несчастным жребием, они глотали, когда пили, кровь, которую сами они - раненые - пролили."

Битва

Вестготы, отделившиеся от основного войска напали на гуннские полчища и чуть не убили Аттилу, но тот предусмотрев это, заранее заперся за оградами лагерей, которые он держал окружёнными телегами, как валом.

Неожиданное решение

Вестготы и римляне рассуждали, что делать с Аттилой. Решили изнурять его осадой так как он не имел запасов хлеба, а подвоз задерживался его же стрелками. В таком отчаянном положении король гуннов готов был броситься в сооружённый из конских сёдел костёр, не желая сдаваться врагам.

Аттила на коне

Дальнейшие события приняли странный поворот! Аэций не стал преследовать гуннов и распустил свою армию! Этим решением он добивался баланса сил: лучше два конфликтующих между собой врага (вестготы и гунны), чем одна - единственная противостоящая сила. Гуннам позволили уйти, потому что их уничтожение сделало бы вестготов единственным противником империи и в случае конфликта с ними, Рим оказался бы вновь под ударом.

Аттила несказанно удивился поведению своих противников: он уже смирился с поражением, как вдруг увидел, что лагерь врагов пуст! Конные лучники вождя смогли отступить. Иное дело - его пешие союзники-германцы, чью кровь впитали Каталаунские поля. Германские племена роптали, но пока не смели выступить против могущества гуннского вождя.