А и холодно же нынче было в лесу! Лука да Лукерья шли по тропке от села с покупками. Тётенька Увва, когда не едой брала за разную свою ворожбу – с монетой детей посылала в ближайший городок или посёлок, смотря что надобно. Селяне ведь всё больше курями, яйцами, творожком, салом платить любят, а ведь и другие надобности у ведьмы тоже были. К примеру, взять хотя бы мыло или ткани отрез, ниток шерстяных клубки да спицы деревянные. Свечи вот тоже…
– Зря к Увве согласилась идти, – сказала вдруг Лукерья. – Всё у ней не так. И не учит она ничему.
– Как это? – обиделся за тётеньку Увву Лука-Плакальщик. – Учит, ещё как учит! Намедни показывала, как тесто на опаре ставить, а на позатой неделе зелья варить учились, помнишь? От перхания да сопления… И ещё от боли головной да бессонницы глодучей!
– Это я и сама бы по книгам освоила, а уж как квашню ставить, и без ворожбы сообразить можно. Нет, Рёвушка, не зря считают, что к тётке Увве самых безнадёжных шлют, потому – самая она среди учителей местных бездарь.
– Неправда, – возразил Лука. – Зря так говоришь, хорошая она и таланты все видит. Просто к ней с такими талантами идут, с которыми другим совладать не получается. Взять, к примеру тебя…
– Не надо, – буркнула девочка. – Сама знаю, что дар непростой. Да только я б лучше к вязальщице пошла, уж она-то лучше бы знала, что со мною делать.
– Или к магам погодным, – предположил Лука.
Тут маленькая ведьма вздохнула. Нет, не взяли б её маги погодные в свои ученики: не так они тучи ловят, не так стада снегов да дождей с места на места переправляют.
– Знать бы, что так студёно будет, варежки бы взяла, – проворчала Лукерья, явно тему беседы переводя. – Это ж наказание, а не погода!
Ворчать она любила! И тётенька Увва, и старая травница-кудесница, и даже дядька Кош все вместе за год бы столько не наворчали, сколько Лукерья за неделю наворчит. В том была её особая сила. Ворчаньем своим она могла погоду портить. Наворчит-набурчит – тучи серые откуда ни возьмись сберутся, дождиком землю спрыснут.
– Хороший дар, пущай будет, – говорила на это Увва. – Можно целые уезды от засухи спасать!
– Это ты, что ли, холод-стужу наворчала? – спросил Лука, по очереди дуя то на одну, то на другую озябшую руку.
Перекладывал корзинку с припасами то в правую, то в левую, и дул – грел свои пальцы.
– Дурень, – сказала Лукерья незлобно, – вишь – ясно, хоть и студёно. Видно, Холодун проснулся. Будет теперь во все стороны иньевые дорожки прокладывать!
Холодуна Лука ни в жисть не видал, а посмотрел бы! Да только дорогу ребятишкам вовсе не он заступил. У Холодуна брови да борода в кухте, шуба белая, шапка высокая… а эти, видать, совсем завалящие мужичонки, раз в рваных портах на дороге стоят, лапти лыком подвязали, шапки к голове бабьими платками подмотали.
Нищие, что ль? Лука даже в кармане порылся, нет ли мелкой денежки подать.
А мужичонки – четверо их было – обступили ребятишек и ухмыляются.
– А ну сымай кожушок, паря, – сказал один, беззубый да лохматый. – И корзинку давай, чо у тебя тама?
– Кидай корзинку и беги, – сказал Лукерье Лука. – Скажи тётеньке Увве – тут людям плохо. Ну?
Мужики услыхали – чай, не глухие! – и плотнее встали, да только зря это всё. Лукерья и не думала бежать, хоть корзинку и впрямь бросила наземь. Руки ей надо было в боки упереть, так ворчалось лучше.
– Сам беги, – сказала сварливо. – И скажи, что людей из лесу волною смыло.
Но Лука не мог бросить девчонку. Тем более – на то, чтоб в такую погоду дождя наворчать, время надобно.
– Дяденьки, – сказал он задушевно, – вижу, горе у вас большое. Нужда заела, да?
– Нужда не нужда, а вот от работы бежим, – добродушно заметил старший.
– Лежебоки они, лодыря гонять привыкли, – начала Лукерья вдохновенно. – Да ежели б у нас-то в деревне такие поселились, всем миром бы погнали в поле али в лес да за хворостом!
В голосе у неё вдохновенные нотки поселились. Вот и Лука вдохновился!
– Ой дяденькиииии, – заголосил он, – да что ж вас так от работы-то отворотилооооо! Вот ведь горе-беда, нежданно-негаданно пришла, по лавкам расселась, холодно в дому, беспросветно… Гонит нужда на дорогу большую, в лес неприветливый, прохожих обижать, детушек… малых… грабиииить!
Опустили мужики руки с ножами да топорами, повесили буйные головы, платочками повязанные. Лука ещё пуще стал соловьём заливаться, и на лицах грабителей слёзы появились, из носов закапало. Задрожали у них плечи да руки, и залились мужики в три ручья.
– Вот-вот, – подхватила Лукерья. – От нечего делать и не такие мысли в дурные головы приходят, окаянные, нет на вас ни Батюшек-Светов, того и этого. А говорят, лентяев и лежебок отец Кресень заставляет колесо мировое крутить после смерти, так вот, вам бы и того не доверил, остановилося бы!
– Ваша правда, ребятишки, – запричитал старший да самый беззубый мужик, – все как один в село вернёмся, работою займёмся…
Тут заворочались в небесах тучи тяжёлые да снегом разразились. Видно, никакой уж волны ждать не стоило. Да и того мужики испугались, что густой снегопад повалил – видно, за какой знак приняли. А уж густым-густо западало, так что и за протянутой рукой не видно ничего, будто каша белая с неба летит!
Подобрала Лукерья припасы с земли, в корзинку побросала и сказала Луке:
– А теперь вытри нос да бежим!
Припустили ребятишки, пока снежище да вьюжища, да пока дядька Холодун на них не набрёл. Уши отморозит за такие-то шалости!
Прибежали в избу, рассказали всё тётеньке Увве как есть, а она давай их журить.
– Не связывайтесь лучше с такими! Научу я вас, как от разбойников уйти, как отвести глаза да следы за собою замести. Садитесь вот, обедайте, а потом урок вам будет.
А кот и того пуще осердился. Видно, решил, что вот – нельзя на пару часов детей без пригляду оставить, как непременно в историю встрянут! Оцарапал сначала Луку, потом и Лукерью, нашипел на них, чтобы показать, как сердится, а потом гнев на милость сменил. «В другой раз, – подумал, – сам с вами пойду! Чтоб не было такого конфузу в нашем лесу!»
После обеда урок начался. А окно изморозью изузорило: Холодун заглянул-таки. Заглянул, улыбнулся, и дальше пошёл: иньевые дорожки по лесу прокладывать.
Предыдущая часть здесь: Горе Луковое (3)
Продолжение: Горе Луковое, часть 5