Приветствую!
В 1988 году в журнале «Смена» № 24 вышла публикация «Неожиданная женщина» литературного критика, мемуариста и прозаика Владимира Яковлевича Лакшина (1933-1993) об актрисе театра и кино Фаине Георгиевне Раневской (1896-1984).
В своем посте я представляю факты (не обойдется и без остроумных высказываний Ф. Г. Раневской) о выдающейся артистке, изложенные в статье Владимира Лакшина, который был дружен с Фаиной Георгиевной около двадцати лет.
«Мы познакомились в доме Елены Сергеевны Булгаковой, наверное, в середине 60-х годов».
В. Лакшин «Смена» № 24-1988
- Настоящая фамилия Фаины Георгиевны Раневской Григорьевна.
«Она утверждала, скажем, что ей 77 лет, но уже в следующем году неожиданно обнаруживалось, что она собирается на днях отмечать свое восьмидесятилетие… Умаление возраста- невинная женская слабость».
В. Лакшин «Смена» № 24-1988
- Однажды после спектакля почитатель актрисы попросил подписать программку и спросил, сколько ей лет. «В субботу-115», - не задумываясь ответила Раневская. «А-а-а, - застонал он. – И в такие годы так играть!» «Вот и шути с этой публикой!» - заметила Фаина Георгиевна.
- «Только не вздумайте мне говорить об этом идиотском Муле…», - так актриса реагировала на попытки поговорить с ней о фильме «Подкидыш».
«Она испытывала собеседника острой игрой ума, лукавой импровизацией, в том числе естественным, негрубым употреблением словечек, отсутствующих в салонном и дамском лексиконе. Лишь в последствии я догадался, что это было одним из средств преодоления природной застенчивости».
В. Лакшин «Смена» № 24-1988
- Фаина Раневская о своем самочувствии:
«Ужасно. Весна, а такой холод. Вы не находите, что наша планета вступила в климактерический период?»
- «Не могу больше с вами говорить, звоню из автомата…»,- Фаина Георгиевна отбривала надоевшего собеседника, который, к слову, сам звонил артистке.
«Главную популярность Раневской принесли роли комедийные, гротесковые. Пошлость и грубость были ее врагами, она во множестве изображала таких женщин. И делала это с художественным изяществом, потому что умела передать незаметные переходы от пошлого к человеческому, от наглого к жалостному и беспощадному. В последние же годы ее волновала драма старости. Боязнь одиночества, сложные отношения с выросшими детьми, светлые порывы души и беспомощные выходки старческого эгоизма – всё это читалось в ее голосе, жестах, движениях. И – напоследок – особо острое зрение на людское добро».
В. Лакшин «Смена» № 24-1988
«Три четверти ролей, какие я должна была играть, мною не сыграны. Я была некрасива, заикалась, и режиссеры меня не любили. Они любили молодых и красивых. К тому же в молодости я была бездарна…»
Ф.Г. Раневская "Смена" № 24-1988
Владимир Лакшин в своей статье «Неожиданная женщина» описал квартиру Раневской, она находилась в Южинском переулке:
«Просторная, светлая комната была чуть затенена экзотическими растениями в кадках. Стояла красивая, но давно требовавшая починки старинная мебель <…>
На одной из стен висели фотографии лиц, в большинстве своем знакомых каждому, с самыми возвышенными надписями: «Дорогой и замечательной…», «Дорогой и гениальной…» – и подписи: Качалов, Ахматова, Пастернак, Николай Акимов. Другую же стену этого домашнего иконостаса занимали веселые, печальные, оскаленные, удивленные, мохнатые и гладко причесанные, в профиль и анфас собачьи морды. «Почему-то в публике, особенно в провинции, – объясняла Раневская, – распространилась весть, что я люблю собак, и мне все присылают их портреты».
В. Лакшин "Смена" № 24-1988
- У Фаины Георгиевны была любимая собака по кличке Мальчик, с которым она не расставалась и даже отказывала себе в поездках в дома отдыха и санатории.
- Раневская была уверена, что люди, которые любят животных не могут быть злы.
«Вот еще птицы. Я тоннами сыплю зимой воробьям пшено за окна. Вы подумаете: психопатка. А сейчас холод, пшено падает в грязь, затаптывается, и они его не найдут. Честно говоря, я непрерывно думаю об этом».
Ф.Г. Раневская "Смена" № 24-1988
- Фаина Раневская любила русскую классику, как пишет В. Лакшин, Пушкиным, Чеховым, Толстым она «жила вседневно».
«Если о Пушкине она говорила возвышенно, с ощущением дистанции, то Чехова воспринимала коротко, как близкого человека, почти родственника – ведь она к тому же была его землячка. Вспоминала Таганрог, дом, где она жила с родителями – Николаевская, 12 <…> «Представьте, в Таганроге во многих домах стояли фортепьяно. Наш город был очень музыкален». <…>
«Я лечила зубы у его племянника, – вспоминала Фаина Георгиевна. – Мама знала многих, с кем он был знаком, у кого бывал. Гимназисткой я бегала к домику, где он родился, и читала там книги, сидя на скамье в саду».
"Смена" № 24-1988
- В 1920 году Фаина Георгиевна посетила Ясную Поляну. Возвращаясь домой в Таганрог, Раневская остановилась в придорожной гостинице, здесь ей приснился сон, будто в комнату зашел Толстой и присел на ее постели. Она проснулась, почувствовала жар: «У меня началась лихорадка… имени Толстого».
«Жалуясь на то, что она так мало сыграла в театре, Раневская замечала, что только одна ее роль ей самой нравилась – бандитки Маньки из «Шторма», «но там я почти все слова сама придумала». Она вживалась в роль так плотно, так всерьез, что пустотелые фразы в современных пьесах нередко заменяла и дополняла своими».
В. Лакшин "Смена" № 24-1988
- Раневская обожала голос оперного певца Федора Шаляпина.
- Как-то актрису попросили написать воспоминания об Анне Ахматовой для «Литературного наследства»:
«Ахматову я вспоминаю ежесекундно. Но писать о себе воспоминания она мне не поручала…»
***
А вообще не зря ее фамилия Горенко. Она была очень несчастна. Вот и весь сказ».
***
«Я всегда вспоминаю слова Ахматовой: какая ужасная профессия быть актером – обречены всего бояться, от всего зависеть…»
Подписывайтесь на мой канал!
Спасибо за внимание! Всем мир!