О том, как грустно изучать поэтов в школе
Почему- то в школьной литературе из жизни поэтов и писателей мы узнаём лишь какую-то тоску смертную. Скучные факты о том, кто, когда родился, кого когда убили. И что сей деятель сделал такого значимого для литературы в промежутке. Я не спорю, эти вещи знать надо, всё-таки классика. Но можно же как-то повеселее это делать?
Тот же самый Пушкин, например. Светило русской поэзии, гений, изменивший русский язык. Что ещё нам рассказывают в школе? Ага, щас. Кто-то, быть может, и вызубрит подобные пафосные строчки, лишь для того, чтобы ответить урок. Или сдать экзамен. А ведь за этими строчками стоял человек. Ему тоже что-то нравилось (играть в азартные игры, например), что-то он не любил (Дантеса), о чём-то мечтал (чтобы деньги сами к нему приходили, а он бы мог заниматься своим огородом и семьёй). С кем-то даже ругался (этот товарищ имел в своём активе более двух десятков дуэлей).
Однако Пушкин был не только забиякой, который за косой взгляд мог схватиться за пистолеты. Он ещё был господином весьма острым на язык. Попробуйте почитать его меткие и даже едкие эпиграммы. Сразу оговорюсь – это не для ханжи. Я не имею в виду его ”Гаврилиаду” от которой он сам потом открещивался, утверждая, что не мог быть настолько богохульным (мог. И ещё как). Нет, использовал он совсем недостойные для возвышенных поэтов слова. Тот же самый ”Курилка”… да или эпиграмма на князя Дундука (это вообще можно на нашей думе вывесить, ничего, кроме фамилии не поменяется).
Так вот, попался мне весьма любопытный момент, когда Пушкин устроил нечто вроде «чата» с другим поэтом. Это сейчас запросто можно отыскать чужую электронную почту или вотсап или что-то другое, и скинуть гневное сообщение из десяти-пятнадцати однотипных слов. Тогда же подобного не было (и снова ваш Кэп). Приходилось прибегать к традиционным методам – чернилам, перу и бумаге. Однако даже такие опусы весьма быстро распространялись по всей Москве или Петербургу.
Конфуз у княгини Волконской
В те времена было принято устраивать сходки у каких-нибудь именитых или не очень лиц. Собирались разные люди, кого приглашала хозяйка или хозяин. Люди развлекались, как могли. Культурные встречи тоже были. А некоторые становились известными. Как встречи у княгини Волконской, например. И однажды, во время одной такой встречи, некий поэт Митрофан (которого сейчас никто не знает, верно?), отчаянно мечтавший прославиться на литературном поприще, случайно сломал руку… нет, не соседу по столу. А статуе Аполлона Бельведерского.
Сконфуженный, Митрофан долго думал, как извиниться. И, в конце концов, решил написать стихотворение. Пафосное, насыщенное разными эпитетами, полное сожалений по поводу сломанной руки (однако, дело не ограничивается поэтическими строчками. Митрофан на свои деньги покупает сфинксов. И с тех пор они радуют жителей Петербурга). И тут об этом узнаёт Пушкин, кстати, весьма частый гость княгини. Это событие его не оставило равнодушным. И он пишет в ответ на это своё произведение, пародируя пафосность товарища.
Лук звенит, стрела трепещет,
И клубясь, издох Пифон,
И твой лик победой блещет,
Бельведерский Аполлон!
Кто ж вступился за Пифона,
Кто разбил твой истукан?
Ты, соперник Аполлона,
Бельведерский Митрофан.
Казалось бы. Обидная эпиграмма. Всё, пора карать наглеца, к барьеру его, да хорошенько проучить. Но то ли у Митрофана проклюнулось чувство юмора, то ли он устрашился Пушкина на дуэль вызвать, но он ответил очень даже по-поэтски. И написал свою ответную эпиграмму.
Как не злиться Митрофану?
Аполлон обидел нас:
Посадил он обезьяну
Самым первым на Парнас.
Парнас, к слову сказать, это тоже гора вроде Олимпа, только обитали там музы, Пегас, Аполлон периодически, да источник вдохновения. В переносном смысле - это так же место обитания самих поэтов.
Да, Пушкина частенько сравнивали с обезьяной. Маленький, шустрый, даже подвижный, с забавными ужимками. Он производил незабываемое впечатление. Причём, сам поэт не обижался, когда его сравнивали с этим животным. Да что уж далеко ходить, он сам говорил, что у него обезьянья физиономия. Так что на эпиграмму поэт не обиделся и даже посмеялся. А что, разве неприятно, когда тебе отвечают не тремя буквами, ну ладно, пятью, а чем-то остроумным? Тогда и посмеяться можно, а не пожать недоумённо плечами и на следующий день забыть.
Если кому интересна дальнейшая судьба Митрофана, то на литературном поприще он не состоялся. Хотя Пушкин предлагал ему писать стихи, обещал почитать. Но Митрофана что-то дёрнуло показать стихи другому человеку. Тот авторитетно заявил, что стихи бездарны. И всё, загубил карьеру на корню. Потом Митрофан пытался писать прозу, театральные постановки. И ничто из этого не выстрелило. С горя он пошёл в священники и запугал там все нижестоящие чины. Зато его духовные изыскания были довольно высоко оценены.