Был в деревне, планировал неделю там пробыть, но вернулся раньше, стало там просто невозможно возвращаться обратно в реальность, если оттуда забирают, дабы не вернуть. Многое пропускаю, ибо мне, как бы интересно окунуться в одно, а оказывается не туда. Я сам засмотрелся, множество раз возвращали туда, где я уже был, но теперь, как бы я в нужную кому-то строну смотрел. Да, обо всём этом не то, что написать, думать то невозможно, а они там, не так написал, не то обозначил, соединил, а оно вообще, не то.
До того устал, тошно так было, ну сколько ж можно, теперь я стоял, а всё само на меня летело. Грязь вычищал, а я думал, ну вроде бы уже было всё нормально, а тут всё по новой, да ещё так сильно, грязь от меня двумя большими волнами в стороны уходили, как бы в круги свои заворачиваясь, что там было, уже не помню, совершенно мне было неинтересно в этом стойле стоять.
Потом пошли разные миры, сначала красивые, энергетические, из красок, на наши мультфильмы похожие, не наша жизнь короче, то шары от воздушных шаров надувал над костром, шары маленькие, гондолы у них большие, а сами шары, такие выкрутасы устраивали, как в той песне, он то плакал, то смеялся, то щетинился как ёж, то какие-то перетягивания канатов через деревья, словно механизмы противовесы накручиваемые, то животные, похожие на кротов, но на двух ногах, в касках и с дубинками, на дело шли, еду воровать, да все так разговаривают, то ли скороговорками, то ли песни поют, и идут, что горизонтально, что вертикально препятствия обходя.
В общем, долго я там был, всё исправлял ошибки, обнаружил большую новую алюминиевую кастрюлю, крышку открыл, а там, на дне, остатки недоеденного борща, практически прокисли, но плавают четыре лягушки, усердно круги нарезают, что бы самим не утонуть, и заодно, чтобы борщ не закис окончательно, откуда они тут взялись.
Потом было много, невероятно убогих, серо грязных миров. Свыше мне объяснили, что это первичное, что сам заработал, то и получил. Я был там, так долго, так кушать хотелось, и пить, меня, аж пополам сгибало. Я, так долго под чужими заборами валялся, корчась в конвульсиях, зато встретил там всех своих должников.
Все там ходили с головами вниз опущенными, ничего вокруг себя не замечая, и даже не разговаривали, мы мол, сами тут, в полной Ж. Да, но у них было своё жильё, и у кого земли немного, у кого побольше, но одна глина. Мне никто, не то, чтобы хоть копейку вернул, глоток воды подал, или крошку хлеба, меня, никто даже на порог своего дома не пустил.
Ночью там не твари шастали, а сгустки энергий, поедали бездомных. Да вы же меня обокрали, отдайте, хоть моё, из всего имущества у меня была, лишь та доска, невероятно старая спинка, от подростковой кровати из спрессованных опилок.
Я корчился в страшных муках силясь встать, и думал, что я правильно поступил, тогда стерев мёд с доски, мёд этот тут вообще стал бы моей погибелью, и доску бы эту начал бы есть, а там клей, невероятно ядовитый, а доска, как камень, до чего задубела, этой же доской я и мышь, тварь убил.
Свыше мне долго рассказывали, тебя же предупреждали, хоть кусочек земли своей, чтобы ты и сам там смог бы разместиться, предупреждали ведь. Да, свыше мне снова кучу всего на этот счёт насунули, надо же было, почему о себе не позаботился.
Да, они тебя обокрали, и смогли сами себе хоть что-то приобрести, естественно с твоей помощью, не решающей, а в совокупности.
А, как же моё наследство? Это отдельно, тут только те, у кого лишь своё. Вот у тебя доска эта, у кого-то там, что-то другое. Всё было бы совсем иначе, если бы ты милостыню собирал, или там, что другое сделал бы.
Я всё время мультфильм про Чиполлино вспоминал, где дом строил один персонаж, что бы бочком согнувшись в нём лёжа поместиться, даже, чтобы сюда попасть, нужно было в Рамки определённые поместиться.
Тут одни доедали своё, долго и мучительно, сначала оставались ни с чем, потом их по ночам, эти сгустки поедали, и всё они, ниже на уровень опускались, откуда уже не было возврата, и только вниз дальше шли полностью разлагаясь. Некоторые наоборот меня винили, да мы, лучше бы сразу вниз бы ушли, там бы, сами бы сориентировались, сами, чем вот так мучиться, и откуда ты, мол взялся, не обокрали бы тебя, и сюда бы не попали.
Некоторые, у кого были свои дома в городе, могли ездить на работу на уровень выше, там была уже просто сказочная жизнь, богатая, весёлая, там жила сестра Иисуса в юбке, у неё был свой личный большой магазин и свой бизнес.
Там было много народу со своим имуществом и со своим бизнесом. Весьма странно, но сестра Иисуса в юбке, так идеально вписалась в существующие там рамки, поэтапно шла, денег никому в долг не давала, всё своё, и двух этажный дом свой, и магазин сама построила, нет исков никаких со стороны, а многие не попали, даже крутые фирмы не прошли. У кого арендованные площади, у кого сдано в аренду и нет своего личного бизнеса.
Тут жизнь кипела, полно электроники для дома, полно покупателей, Иисус в юбке не прошла, не втиснулась в рамки, но из-за того, что сестра была очень богата, и Артём подросток ещё, мужа нет, ей разрешили работать у сестры, только вот всё шло на улучшение будущего, улучшения следующей жизни, а назад с собой, на более низкий уровень, ничего взять было нельзя.
Всё шло либо вверх, либо вниз, и других вариантов не было, там только то, что за свою жизнь в реальности заработал. Я там обнаружил и ореховую рощу возле Миуса, в реальности её за один миллион восемьсот тысяч продают, но лучше за эти деньги, дом в городе купить, дом, а не квартиру, и тогда можно ездить на работу на уровень выше, а уж если потом деньги останутся, то тогда и роща, большое подспорье.
В общем, и тут я всё определил, всё срослось и явило себя, тут, то же дома одноэтажные, друг к другу пристроенные, вроде бараков, клетушек, жактов, я уже разбирался с этим раньше, но не знал, что из таких городов, где всё стареет на глазах, и всё дорожает постоянно, можно на работу ездить, в более продвинутые миры и измерения.
Многое стало понятней, несколько раз я там встречался с Иисусом в юбке, у самой тут ничего нет, нужно самой выживать, все там, только под себя гребли, неудачников добивая, и все, так боялись кого-то к себе пустить, мол, потом не выгнать, а под забором ночь провести и остаться в прежнем состоянии, это было практически невозможно, ибо, сгустки набрасывались на несчастных со всех сторон, но хоть не твари, но так же процесс лишь усиливался.
Я не спал, отгонял от себя, а многие падали, сами сдаваясь. Я столкнулся с Иисусом в юбке несколько раз, всё с разных сторон заходя и ей, помогая, я, как бы возвращался на исходную. Была передышка у меня, а у остальных бездомных и обречённых, даже такого не было.
Вернулся я туда, где была и кастрюля, забрал её, вылил в огород. Да, не сюда, а вот сюда, сказал Артём. Возле двери стояла миска, я остатки и туда выплеснул, отдал кастрюлю Артёму, он с ней, такой радостный и довольный в дом свой маленький убежал, и дверь закрыл за собой, мама на работе, никого, сказала в дом не пускать.
Понятно, проанализировав ситуацию, я понял, чек ей предъявили, а она значит мне, но на этот раз, я там выложился не по-детски. Что-то уж слишком сильно меня поимели, несоизмеримо, в купе естественно, а свыше всё мне, что-то рассказывали, поясняли. Да всё понятно, вот только почему-то, это всё не получается у меня.
В общем, я и дальше продолжил круги нарезать. В конце оказывалось, что это всё я помогаю Иисусу в юбке, а ей лишь бы своё, да всё остальное под себя подгрести, молча, стояла с опущенной головой, в некой прострации, мол, не до тебя, самой бы выбраться.
Потом я сложил большой лист железа, у Иисуса в юбке была и глина, большой участок и лист там лежал, в воздухе я его сложить не смог, сначала на три сложения в длину, что бы одна полоса получилась, а потом и её в квадрат согнуть, не удержал, уголком в глину воткнулась, не до сложенная конструкция с огрехом сбоку.
Что-то там запищало, я посмотрел, а там утка и целый выводок, штук шестьдесят, как бы под навесом, это всё не её тут и утята, и странные надутые цыплята, явно не куры. Один утёнок в листе застрял, я его высвободил, сложил большой лист, покрашенный, но ржавый, уже на глине, упадёт, их всех придавит, да и не спасёт их он от сгустков, сарай нужен.
Руки все в утином помёте вымазал, тряпку поискал, руки вытер. Странные порывы ветра несли то ли рис дроблённый, то ли манну небесную, живность кормилась, и голубь был и кочан зелёной капусты, я оторвал пару листьев, хотел порвать на клочки, но листья превратились в бумагу, я так, скомкал и бросил.
Я всё котят вспоминал, такие хорошие были, играли, а как кусок жилистого мяса увидели среди остатков борща, так всё дружба закончилась, вцепились в него со всех сторон, шипят, спины выгибают, друг друга пугают, кусок растягивают лапами упираясь, а потом все кубарем обратно в кучу, и по новой. Так было интересно смотреть на их борьбу за мясо, а вот ни капуста, ни картошка, ни сама юшка их почему то, вообще не заинтересовала, мясо, только мясо.
Нет, меня это никак не задевает, не возмущает, не унижает, мне по барабану, я прошёл, увеличил свой потенциал, естественно тот, кто остался охранять и дальше, они все так же поднимают свой потенциал, и становятся сильней меня того, который был я прежде, это естественно.
Что они там делают, якобы, меня съев, или борются, с пустой оболочкой, чревовещанием занимаясь. Хочется тебе верить во всю эту ерунду, верь, ты же кормом станешь, не я.
Я, прошёл, создал коридор, создал рамки, в которые включил лишь свои интересы, теперь я беспрепятственно мотаюсь, туда-сюда. Кто мне нужен, если что, я его сам по этому коридору проведу, а все остальные на корм отправляются.
Я часто вижу и такие спектакли, и толпы радостных лохов, вот, они так их поедая возрастут до таких, мол, возможностей. Никуда они не вылезут, ибо, они там живут, естественно, чем дольше всё это протянется, тем сильнее они сами станут, поэтому они и сами тянут время.
Нет там меня, нет, ибо без Яхве, дальнейшая жизнь просто невозможна, там теперь не стены, а узкие коридоры из 100 % металла, их им не пробить, и туда самим не попасть, не втиснуться, там я, внутри всей этой системы, а снаружи, они там сами всё поедают.
Нет у меня друзей, и нет врагов, только поступки людей всё определяют, в данном случае, ибо, не я там решаю, а как всё складывается, всё само в таких случаях определяется, с кем ты. Есть рамки дозволенного, везде Власть имущие так же помещены в определённые рамки, есть у них там возможности для манёвра, мол, приложим усилия, и пойдём другим путём, обходным, только время теряют, ресурсы, энергии, деньги, доходят до стены, в стену упираются, а потом их обратно утягивает, в уже обозначенный мною результат, только там всё многократно уже усилилось, само и без меня. Бог, так подсуетился, видимо из каких-то своих личных интересов.
Случайно встретились с отцом, в огромном Магните. Я этот Магнит давно очистил, но мне не заплатили, в этом Магните и отдали отцу последние 10 тысяч долга, куча свидетелей, запись на видео, отец сказал, что всё вернули даже с излишком, его уже расходы покрывая, у некоторых, аж пена изо рта пошла. Я то тут причём? Бог исходил лишь из своих интересов, да, долго времени всё это занимает, даёт Бог им время, а потом по полной. Сами себе, всё своё будущее уничтожили, первичное.
Немцы, рабы Евреев, даже в футбол за них играют. Ситуация несколько изменилась, распалась на явные зоны личных интересов. Мы с напарником, в качестве секретных агентов спецслужбы поехали в США. Напарник у меня высокий, красивый парень, полностью защищён, даже я его не пробил, и ничего с него не скачал, ничего не определил, да, оно мне как-то и не нужно было.
У Напарника была всего одна извилина, и та думала, только о еде, он всё время кушать хотел, но все команды выполнял исправно, и вопросов не задавал, приходилось только часто останавливаться, его кормить.
Так кушать там было нельзя, нужен был специальный прилавок, где я мог НЗ развернуть наш, ломти разного хлеба, куски руками оторванные, были и тостерные, и крошки, но всё было засушенное до предела, ничего, хрустел, аж за ушами всё хрустело.
Ну, в общем, умудрялся всё это во рту растворить. Задание было аховое, Дьявол продал один килограмм белого вещества, наркотик, и нам нужно было сорвать сделку Дьявола, или перехватить инициативу. Там была полная дурка и я решил включиться в игру, мне не впервой, а у напарника одна извилина всего была, и та не в ту сторону смотрела.
Мы шли с напарником, то вместе, то расходились по разным измерениям, он, то у меня учился, то всё за мной повторял, очень старался, но выглядело это весьма комично, все его телодвижения, особенно, когда он сам путь прокладывал.
У меня, тут всё было, как бы очеловечено, а у него там, всё плавало, непонятно что, в непонятно в чём, но и проблем с ним я никаких не знал, я ведь всегда работаю один, а тут вот такая компания.
И вот мы расположились за столиком в гостинице, в фойе кафе, вальяжные такие, всё такое вокруг красивое. Напарник значит, сухари трескает, аккуратно мною разложенные на каменном изумрудном столике, на целлофане, как на салфетке, радостный такой, крошки пальцем собирает. Пока нёс сухари, немного их растёр, мы тут надолго, отдохнём немного, ешь, на меня не смотри, я не голодный.
А я ему все детали сверх секретной операции, сидя прямо под замаскированной звукозаписывающей камерой рассказываю, во всех подробностях. Нет, Франциск не прошёл, Дьяволу, такие хлюпики не нужны. Подкатили некие личности. Да, покупаем, нет, нам нужен белый порошок, такой наркотик, натуральный, а не этот. Предложили кусок на пластилин похожий, нет, не из корнеплодов, это сахар, а вот и группа захвата.
Всё, перекусили, в стене открылся потайной лифт, нам сюда. Вошли, кнопки управления на потолке, поехали, но застряли, пытаясь нас вытащить, дрелью просверлили не то, а решётку на стене.
Мы вылезли в другую гостиницу, побежали, сюда, в это кафе, на столике у бармена я разобрал подставку для денег, и обнаружил, что это не то, не схрон. Да сколько ж можно её мне тут ломать, бармен так заохал, подставки на столиках, но там было много столиков, долго возиться. Девушка быстро все разобрала. Вооружаемся, берём готовые пистолеты, их было всего четыре, а так деталей разных полно, и обоймы, но из этих деталей пистолеты не собрать.
Взяли пистолеты, передёргиваем стволы с умным видом, ибо видно, что плохой, передёрнули, так и побежали, пистолетами толпу разгоняя, выскочили в фойе, а там, вдоль стен у окон ФБР в полной экипировке, с короткоствольными автоматами, снайперы, и всё нас на улице ждут, нашего там появления, а мы возникли за их спинами.
Кто ж откажется от предложения, от которого невозможно отказаться, у окон затаились и без прозрачных щитов. Мы не террористы, сказал я, это мы от грабителей защищались, прячем стволы в карманы, спрятали, прошли.
Зашли в хлебный магазин, квадратный прилавок со стёклом, стойка вокруг, я сбоку поляну раскрыл, всё доедай. Вы что, сюда кушать зашли? Нет, будем покупать, а это так, в процессе, тут же можно и кушать. Дай деньги, сказал я напарнику, тот вытащил пресс долларов, сложенный пополам, и мне его отдал.
Вы что, банк ограбили, спросил ошарашенный продавец, рукоятки-то пистолетов из карманов торчали. Не совсем, мы туристы, сказал я, дайте вон ту, большую фирменную круглую булку, а она там с крупой какой-то, и сам хлеб рассыпчатый, вот, это. Продавец выдал целый рукав из плотного целлофана. Нет, это заберите обратно, я отмотал метров пять, другого поданного продавцом рукава, а там уже всё сладкое, кренделя, булочки, печенье, леденцы на палочке, слишком много для него одного.
Сколько с меня? 36 долларов, вроде, уже не помню. Так дёшево? Я протянул сто долларов, фишка началась со сдачи. Нет, это всё не то, сказал я, возвращая продавцу очередную порцию сдачи, долго мы играли в тяни толкая. Напарник уже всё доел, скоро заново проголодается.
И это не то, я вернул коробку, с какими-то маленькими блоками, мол, очередь уже нервничает. Набери сам себе на сдачу. Дайте мне монетами мою сдачу. Столько нет. Возьмёте на доллар больше. Возьму, лучше я буду вам должен один доллар, чем вы мне.
Разменяю, занесу, я-то в себе уверен, дошли до аптечного киоска, тут есть размен. Разменяйте, что бы один доллар был, взяли десятидолларовую монету, выдали десять полосок из белой бумаги, на каждую капнули клеем, белым, канцелярским, всё растеклось, я сбоку их переложил, перемазал пальцем, долго ждать пока высохнет.
Подошёл парень, из какой-то секты, разменяйте мне, отдал доллары, ему в книжку похожую на чеки, вклеили полоски справа, в отрывные квадраты, община 147.
Понятно, тут доллары монетами сдают, общины, а вот эти чеки для оплаты получают.
Подошла моя бухгалтер, высокая, та что на мне выехала, похудела, почернела. Ты до сих пор тут, по всем уровням прошли и сюда попали. Да, это США, тут так красиво. Всё на русском языке написано. Нет, мы в Пентагон не попали, напарник всё время кушать хочет, задержались в ФБР.
Я взял одну полоску, ждать некогда, отнесём долг, а ты забери все эти оставшиеся себе, покушаешь на них. Так весьма странно получается, тут из-за одного доллара, так сам себя промурыжил, а там кушать отказался. Бесплатно такой стол накрыли, всё так изумительно, ресторан фешенебельный, обед не на одну сотню долларов тянул, но я отказался.
Всё оно хорошо, вроде презент за встречу, но зачем мне весь этот шик, зачем мне за него в разы потом переплачивать.
Был в деревне, птицы вернулись, а вредители, только народившись, сразу помирают и муравьёв не стало. Бегают мураши, в двух старых деревьях, муравейники ожили, но на землю не спускаются, летающая живность появилась, мухи, бабочки, ну и естественно колорадский жук.
Дожди прошли, всё на землю в основном стекло. Помидоры новые соцветия выпустили, только вот уже середина июля. В прошлом году, только в деревне, закрыл банок 70 разных, компот, варенье, соки, помидоры, а сколько так компота сварил, комбинировал, то персики, то малина, то виноград.
Так запотевшую банку из холодильника достанешь, да ещё с кислинкой, то жёлтая маленькая терпкая алыча, жменьку сорвёшь, а она сама вёдрами падала. Закрыл, только 10 баллонов вишни, и все баллоны взорвались, жуткая пена по пёрла, какая-то зловещая, за две недели, даже крышки изнутри почернели.
Такого чуда у меня ещё не было, долго мы летели с Богом двумя странными образованиями. Бог летел справа от меня, мы были похожи на два длинных тупорылых круглых батонов хлеба, со своими Ликами впереди.
Осознав себя, я определил, есть у каждого из нас своё начало, и нет конца, батоны сходили на нет, и дальше была, лишь энергия в проделанных нами двух тоннелях. Летели мы очень долго, тут была непробиваемая стена, состоящая из невероятно разных конструкции.
Там тебя не признали, *истинным Богом*, *единственным Богом*, все всячески тебе противодействовали, во всём, не заплатили тебе, и в итоге, там все самоуничтожились, ничего там не осталось, всё уничтожено, все стены, все рамки.
Всё уничтожено, бактерии, микробы, вирусы, вся память, остались лишь энергии, которые теперь сами взаимодействуют, сами всё для себя добывают, они там всё съели, и бесконечный ужас, и бесконечное безумие, поэтому, есть у нас начало и нет у нас конца, а мы сами тут, в своих ликах сконцентрированы.
Там остался, только твой *Океанский Ноев Ковчег*, но там, так мало людей, им столько энергий теперь не нужно. Ты двигался, преодолевая чудовищное сопротивление, а все, вместо того, чтобы помочь тебе и самим выжить, все наоборот, устремились к самоуничтожению.
Эту стену никому пробить, не дано, слишком прочная, и невероятно длинная, никто не смог её преодолеть, все пали, не смогли преодолеть сопротивление *Истинного Бога* и тем более, не заплатили тебе. Тут же всё противоположное, тут меня признали Богом. Нас же всего, два, ты отказался быть Богом, хочешь остаться человеком, тебе не нравится существовать Богом, поэтому мы так легко всё тут преодолеваем, без всякого сопротивления, прокладываем, два параллельных пути.
Там, за этой, никем ещё не пробитой стеной, находится будущее, которое существует отдельно, и не связано с тем, что тут было. Будущее, которое даже не знает о нашем существовании, и никогда об этом ничего не знало.
Пётр Порошенко, его высшее я, выбилось вперёд, он один прошёл, и занял собой всю картинку. Такого никогда не было, это впервые произошло, Бог скинул мне картинку, меня впечатлил размах и мощь, а самое главное чистота и красота самой картинки.
Да, всех поел, всех локтями растолкал, и прошёл, один, теперь он, используя те же самые технологии, станет тем недостающим звеном в этом ряду, которого ещё не было.
То всё было, а этого ещё никогда не было и вся линейка эта, получила, и начало, и свой логический конец.
Это всё ошибки, которые спрессовались до состояния непробиваемой стены, но мы так легко всё преодолеваем, получая от этого невероятное наслаждение своего существования в этом. Бог долго мне всё рассказывал, но я, что-то забыл.
Мы просто так легко уничтожаем ошибки на нашем пути, а они-то все всевозможной разной конфигурацией запрессованы тут, теперь мы подсоединены к тем энергиям, что бушуют там, за пределами стены, они стали частью нас, и кормят нас, и продлевают наше существование. Трудно всё это описать, всё уничтожено, стен там больше нет.
В общем, а для тех, кто остался в *Океанском Ноев Ковчеге*, им столько всего не нужно, им там хватит для своего развития, и зачем думать о тех, кто полностью уничтожен, ведь они сами стремились к самоуничтожению, *Истинный Бог* оказался им совершенно не нужен, гнули своё, пока сами не съели друг друга. Стен там больше нет, а эту стену только мы вдвоём можем преодолеть, и то, мы остановились.
Всё, дальше мне нельзя идти, сказал Бог, дальше, только ты можешь пройти, я таких полномочий не имею. Бог повернул вправо и уже совсем по-другому стал летать внутри этой стены, вертикальной стены, он не смог больше проделывать такой тоннель, а стал летать внутри конструкций, заново познавая себя.
Весьма странно, подумал я, вспоминая Дьявола. Дьявол, так же дальше не пошёл, мол, нет на это у меня полномочий, я шагнул вперёд, став человеком. Понятно, только один путь, по прямой для энергий я пробил, а второй путь свернул в никуда, в бесконечность.
Мне совершенно не интересно существовать Богом, я этого не понимаю, летать ничего не имея, и тащиться, познавая непонятно что. Кто же тогда всё это построил, и для чего? Совершенно непонятно и каким большим нужно быть, всё уничтожено и уходит само в бесконечность, весь этот генетический мусор.
Долго летели, очень долго, я перешагнул через рубеж, который Бог не может преодолеть, оказался в красивой комнате, в стене лифт, он мне уже знаком, стоит несколько мужчин и среди них мой напарник с папкой в руках.
Долго я не думал, и даже не останавливался, локтями всех раздвинул и в левый угол лифта забился, к передней стене прижимаясь, ближе и сподручней мне так. Сверху толстая дверь опускается и всех зазевавшихся давит.
Да, бывает, ты, победитель, выходишь на сцену, что бы получить заслуженную награду, а тебя раз, такая нелепость, дверью лифта расплющило, расслабился от своей значимости, вот и всё.
Нужно это понимать, напарник то же проскочил, справа к стене прижался, а до этого всё пытался сначала папку мне, вернее о ней рассказать, о её значимости, кушать уже не хочет, определил я, наелся. Я-то был, в теле, а он худой, кто там ещё всунулся, а кого раздавило, мне это было совсем не интересно.
Да, многих ждут и очень сильные разочарования, и многочисленные соблазны, просто об этом нужно заранее знать, и не обложаться самому. Там, где я всё давно прошёл, там меня нет, просто нет, одни артисты, вышли. Мы, вдвоём с напарником, долго шли по коридору, он папку раскрыл, рассказывал мне, очень нужная, срочная, добытая информация, она мол, всё соединит, явит недостающее, мол, и сам собирал, анализировал.
В общем, я его не слушал, мне оно не надо. В руке я держал странный пропуск, сверху красная пластмасса, а внутри электроника. Всю мою комнату, в которой я складывал все свои дипломы, и всё остальное, всю её преобразили в электронный пропуск, а кульминацией всего была та справка, которую я впервые получил, или она завершающим фактором всего стала.
Весьма странно, всех этих, Спасителей, Иисусов, Богов, Отцов, ну, в общем, всех, список был огромен, их ловили, помещали в псих больницы, лечили, а потом в белые простыни заматывали, в одних трусах, и мужчин, и женщин, всяких там, матерей, и всех их штабелями укладывали, в одном купейном вагоне, но в разных измерениях, и их там много оказывалось, и потом эти поезда, полностью заполненные в Ад гнали, и у всех у них всё, так внутри раскалённым песком жгло.
Странно, как я сам в этом поезде оказался, Иисуса в юбке спас от Ада, и вообще оказался там раньше, чем больницу на высшем уровне запустил, и так там надо мной, просто чудовищно все врачи издевались, такие пытки я выдержал, не сломался и ради чего.
Ты, что сделал, заорал я, там большой сейф в коридоре стоял, с прорезью сверху, и в эту прорезь напарник свой красный бейджик сунул, сейф оказался открыт. Напарник развернулся, присел, вытащил свой бейджик, но длинными ручонками долго в сейфе шарил, подошел парень, он не заметил напарника, прошёл через него и сейф закрыл.
Пошли дальше, сам бы я никогда бы, до такого бы не опустился, ловушек везде полно, дуракам везёт, но не часто.
Дошли, невероятно красивая комната, люди, всё в насыщенных глубинных жёлтых красках. Бог меня предупредил, что они там все очень заняты, нужно нечто неординарное, более значимое, что сможет переключить их внимание на тебя.
В комнате на вид, были одни дебилы, кто на чём скакал, сидел, вертелся, бодался, смеялся, что-то изображал и непонятно с чем игрался. Я, как стукнул по столу кулаком, да, так заорал, у меня вообще нет свободного времени, я так занят, что даже могилу матери не смог посетить.
Все тут же переключились, да, это весьма весомый аргумент, он более значимый. Мы присели, я долго сюда добирался, устал, а некоторых сюда с комфортом доставили, я пока отдохну, напарник у меня для этого есть, сказал я женщине. Я вообще не в курсе, слишком долго сюда летел, ни рук, ни ног, один туман и тот в голове, она тут главная была и сидела в середине комнаты, примерно так я и сказал, женщина не уточнила, и продолжила говорить.
Тут у них, вроде финансовой группы, главные финансисты тут сидят. В качестве налога на зарплату мы берём 24 %, но в данном случае это для нас катастрофический отток денежных средств, уже все банки разорились, вкладчики обанкротились, стали должниками, остались самые крупные десять банков, они объединились, но и это не спасает нас от надвигающейся финансовой катастрофы. У Дьявола нет ни одного управленца, ни одного, в России никто не прошёл.
Да, дела, мало написал, так всё за долбало. Напарника я вам тут своего оставлю, ему вроде в кайф с этим всем более дотошно разбираться, и папка мне эта не нужна, я дальше пошёл.
Я осознал себя в будущем, тут было всё совершенно иное, мне нужно было сесть на трамвай 11 номер на конечной, много трамваев проехало, а на ЖД вокзал никто из них не едет. Трамваи разные, есть и такие, которых я ещё не видел, у нас такие, только в разработке ещё. Трамваи заезжали в депо, там видоизменялись, дёргались, разворачивались на очень узком повороте, для этого делились вагончики, или сцепка вверху такая, и становясь обратно такими же, но с изменёнными вывесками, выезжали из депо на остановки.
Многие не хотели ждать своего номера, показывали водителю тысяча рублёвые купюры, и он махал рукой, собирая толпу, влез и я, мол, до вокзала довезу, многие недовольные сходили, так и не оплатив, сходил и я, зачем платить, другой трамвай подожду.
Что-то всё не то, я и в трамвае ехал, который по канатной дороге ходит, ничего нет, синева одна вокруг, а внизу огромные, искорёженные металлоконструкции, что-то муторно мне одному, в этом будущем, что-то всё не то.
Тут можно существовать только человеком, Богом ты не захотел существовать, Бог там остался, а тут только человеком, никаким не полубогом, получеловеком, тут всё чётко разделено. Всё не то. У меня в кармане пресс тысяча рублёвых купюр, такой, что и пиджак выпирает, в руке дорожная сумка, я молодой, красивый, а ещё у меня есть *Карта банка*, и на моём счету, просто неприличная сумма денег, просто астрономически неприличная.
Нужно доехать до вокзала, там есть банкомат, купить билет на поезд, куда хочешь, можешь уехать, и там жить, нужно бизнесом заниматься, увеличивать свой капитал, расширяться всё время, следить за тем, что бы тебя конкуренты не задавили, не ограбили, такая тоска, несусветная.
Я ведь стремился нечто к другому, но в своих стремлениях оказался практически одинок. Свыше и тут мне всё объясняли. Да, всё понятно, это нижний уровень, тут нужно работать, развиваться, тут живут, совершенно другие люди, а там уже нет никого, один *Океанский Ноев Ковчег* остался. Ты же все эти уровни, уже прошёл, какой смысл возвращаться.
Да, наверное, это так, но тут всё несколько другое, тут, столица, почему то Одесса, а не Москва, и откуда у меня такая заоблачная сумма денег на счету. Я сел в красивый трамвай, на задний ряд, поставил сумку между ног, устал кататься совершенно бесцельно, вытащил пачку купюр, никому не интересно, наоборот ещё на колени свёрнутых купюр набросали, может билеты хотят купить. Я их развернул, сложил, положил снова в карман.
Люди тут все, совершенно другие, их ничего не интересует, кроме жизни и работы, и к деньгам равнодушны, цены им не знают. Очень много времени прошло, и я, так далеко забрался, там уже всё уничтожено, на кой мне, это всё, подумал я, если то, что нужно мне было, я так и не смог сделать. Сидя я попытался вернуться обратно, не получилось, вроде уже и свыкнулся с мыслью, что всё. Приехал, напрягся, попытался ещё несколько раз, толку нет.
Увидели, что я дёргаюсь, следят, значит, качок, стоял возле входа, в самом начале, а двинул ко мне, с баулом через плечо, здоровая сумка, сейчас мне на колени поставит, мол, подержи, и всё.
В общем, я вернулся, и понял, что это просто чудо из чудес произошло, так я ещё не уставал, зачем мне такое будущее, мне там совсем не интересно, не о чем даже поговорить с этими людьми, совершенно они другие, никого там не было извне, всё там было другое.
Потом меня снова забрали, я там так долго летал, ошибки исправляя, вернули, словно внутри меня одна наждачка, всё так горело. Уехал из деревни, ибо не смогу повторить такое, пыл взорвался и угас, сегодня так же долго мурыжили, всё плывёт, никакого просвета.
Зачем вернулся? Разве мало тебе тех издевательств, что над тобой там спасённые тобой же люди учинили, ведь видишь, беспросветно всё это. Да, вижу, но не вижу в этом никакого смысла.
Я долго молчал, смотрел, как стучат ложками о края чашек обречённые на распыление, они сидели за длинным столом, и молча ели кашу, рассыпчатую гречневую кашу. Парадокс, те, у которых в их чашках было с горой насыпано каши, очень быстро, съедали её, вставали, озарялись изнутри белым светом и исчезали, те же, у кого в чашках было совсем мало, вылавливали по одной крупинке и невероятно тщательно её жевали. Я вспомнил, как меня распыляли.
Да, теперь я понимаю разницу между Инструктором по Распылению и тем, кого ждёт распыление. Вам всем не хватило по одному рублю до несгораемой суммы. Перед Богом все равны, это каша ваше бывшее имущество, у кого сколько было.
Что такое рубль, или другая денежная единица, эквивалент, совсем ничего, но тут его негде взять, нет, тут нет перемычки, где бы могли задержаться те, кому не хватило совсем ничего. Занять негде, и у вас нет ничего, что бы вы могли мне предъявить.
Тут только два варианта, либо, вы смогли набрать несгораемую сумму, либо нет. Округление до целого идёт только в меньшую сторону. Можно бесконечно долго пытаться, но так и не набрать до несгораемой суммы. У многих у вас были яхты, личные самолёты, невероятно дорогие автомобили, дворцы.
У меня сердце кровью обливается, когда я это всё распыляю, ведь после распыления это всё идет по цене вагона дров, последнего использования, а ваши миллиарды, они вообще ничто. Там куда вы отправляетесь, всё это вам не нужно.
Теперь каждый из вас будет представлен сам себе, шанс воскреснуть вновь, пройдя весь путь, заново есть, но он минимален. Вот перед вами, на другом пути мне предъявили чек к оплате, кто-то позаботился о себе раньше. Я вытащил из себя сетку картошки и сетку моркови, и отдал ему, я сам чуть не сдох, протащить через горло 50 - ти килограммовый мешок, хорошо, что у меня есть технологии Ноев Ковчега, я сетку скрутил и выдернул.
Вы представляете, какое богатство досталось тому, кто заранее позаботился о себе, каждую картофелину или морковину, за какие деньги он может там продать, а может он захочет стать Богом, накормит мир, в который попадёт, разбогатеет, а может он захочет попасть в *Звёздные Воины*, да вырастит там огромные плантации на продажу.
Там сейчас так интересно, время идёт нормально, а не в обратную сторону, а то, раньше нужно было сначала на горшке посидеть, чтобы потом покушать, но это всё уже не ваше направление.
Бог возмущался, а если это враги, чек выкупили, как тогда. Ты же сказал, что не будешь врагам ничего из продуктов питания продавать, монополия же у тебя. Тогда, как, так возрадуемся все мы этому предприимчивому человеку, который срубил кучу бабла на пустом месте.
Кто вам мешал иметь такой чек, кто, абсолютно никто, только не забывайте предъявлять чек и требовать к оплате можно только то, что разрешено, а то можно получить нечто другое.
Доедайте, стучать ложками, издавая пустой звук уже бесполезно, мне нужно продолжить свой путь, теперь моя голограмма будет говорить одно и то же следующим обречённым.