Как правило, мир заключенных всегда благоприятно относится к людям, оказавшимся по другую сторону решетки, преступившим закон. В советские времена существовало лишь одно противостояние – политзаключенных и уголовников. Впрочем, даже эти две категории «жителей» ГУЛАГа объединялись в своей неприязни к бандеровцам.
Последователи Степана Бандеры – лидера националистического движения в Западной Украине, попадая в ГУЛАГ, понимали, что им придется нелегко. Ведь остальные заключенные считали их сродни полицаям, пособникам фашистов. Если политические заключенные, многие из которых были идеологическими предателями, старались просто игнорировать бандеровцев, то уголовники считали привычным делом при возможности самостоятельно лишить жизни предателей родины.
Патриоты за решеткой
Стоит отметить, что в послевоенные годы практически всех западных украинцев считали бандеровцами, доказать непричастность к националистам было крайне сложно. Ну, а руководство, распределяющее заключенных по лагерям, было занято более серьезными делами, поэтому не церемонилось с бандеровцами, отправляя их в обычные лагеря, где последние часто становились жертвами уголовных заключенных. Впрочем, особо буйные украинские националисты до ГУЛАГа не доезжали, их просто расстреливали, чтобы долго не возиться.
Выжить среди политических заключенных было еще можно, а вот откровенно уголовный элемент весьма агрессивно относился к подобным предателям родины. Узнав, что вновь прибывший относится к националистам, его могли подвергнуть жестокому избиению, если в дело не вмешивались надзиратели и руководство лагерей. Как правило, уголовники были людьми патриотичными, хоть и не соблюдали советские законы, поэтому к бандеровцам относились крайне негативно.
Чужие среди своих
Уже позже, в 1948 году сторонников Степана Бандеры и его националистического движения стали отправлять в лагеря, где основным контингентом были все же политические заключенные. Здесь у бандеровцев было больше шансов выжить. Да и лагерному начальству было спокойнее, все инакомыслящие находились в одном месте и не могли проводить идеологические беседы, подначивая зэков пополнить ряды предателей родины.
Впрочем, лагерный быт бандеровцев был и здесь не сладок. Им приходилось держаться вместе, так как для всех других категорий заключенных они оставались чужими. Никто здесь их не принимал в расчет, по отношению к ним демонстрировалось явное, открытое неуважение, их старались оставить без пайки и всячески унижали. Защищаться от избиения было сложно, так как можно было попасть под гнев надзирателя, который при желании мог просто застрелить. Именно поэтому бандеровцы в ГУЛАГе старались объединяться только с другими украинскими националистами, с другими заключенными не общались и не проявляли активности ни в работе, ни в лагерных развлечениях. Это был единственный шанс остаться в живых.