В детстве была у меня собака - немецкая овчарка. Жадная была до невозможности. Слово "отдай" она воспринимала, как "унеси подальше, спрячь поглубже, но ни за что не отдавай".
Однажды вечером сижу, режу овощи для всеми любимого салата "Оливье". Эта красавица сидит и клянчит у меня ну хоть что-нибудь.
Несколько раз пыталась её выгнать командой "на место", она уходила, понурив голову, но через пару минут ползком, отводя от меня взгляд, возвращалась на кухню. Подползала ближе, клала морду на ноги и изо всех сил не смотрела на меня.
Потом потихоньку поднималась, садилась, подавала сначала одну лапу, потом другую - она была уверена, что лапы у неё волшебные: стОит подать одну из лап, и можно получить всё, что захочешь.
Надоело мне её попрошайничество, дала ей маринованный огурчик.
Она с радостью его схватила, но как только чуть-чуть прикусила и из него в пасть попал маринад, глаза её сузились, а стоявшие торчком уши разъехались в стороны. Огурец она выплюнула.
Я ей говорю: "Ах так? А ну отдай!"
Она хватает этот огурец и выбегает из кухни. Я за ней. Она от меня. Зажала её в углу одной из комнат. Она держит огурец в пасти.
Я говорю: "Отдай!" Она не отдает, сидит, смотрит на меня. А морда вся сморщенная... Мне и смешно и жалко её - бедолага мучается, но не отдаёт добычу. Я снова говорю: "Если не ешь, отдай мне сейчас же!"
Она закрывает глаза и начинает жевать этот несчастный огурец. Уши в стороны, морда вся сморщенная, но ест. Видно, что штука противная.
Съела. Обиделась на меня и ушла на своё место. Салат я доделывала в одиночестве.