Отец Тихон прежде был настоятелем Николо Великорецкого мужского монастыря, а кроме того - предстоятелем и организатором, если так можно сказать, Великорецкого крестного хода – самого могучего и многолюдного в России. Этот крестный ход, кто не знает, собирает до 30 000 богомольцев, которые приезжают в Вятку со всей страны и даже из-за ее пределов. Люди идут несколько дней от Вятки и до реки Великой, а потом обратным путём 150 километров. Идут счастливые, намоленные, воодушевлённые не столько своим подвижничеством, сколько неведомым иным людям волшебным чувством единения и общей молитвы. Идут и в дождь, и в слякоть. С иконами. Спальниками. Палатками. Рюкзаками. Старух немощных волокут на носилках. Деток малый тащат через бурелом. И никто не стонет. Не ноет. Но только радуется.
Это я к тому, что отец Тихон все это организовывал и вдохновлял. Попробуй-ка сорганизовать такую ораву! Но вот церковное начальство на Тихона ополчилось по какой-то причине и отправило его в отставку. Даже монастырь закрыли. И это, наверное, единственный случай, когда церковная власть сама закрыла монастырь, уподобившись, прости Господи, каким-нибудь богоборцам. Монахов прогнали. А настоятелю дали глухой приход в 200 километрах от Вятки. Машины у батюшки нет. Ездит туда раз в неделю на попутном транспорте. Но не ропщет. Вот открыл у себя в избушке Музей Рембрандта. Заказывает копии великих полотен. И вешает у себя на стенах. Копии хорошие. Народ к нему ходит. А он объясняет народу христианский подтекст полотен великого живописца. Денег он с народа, естественно, не берет.
Поп этот – даже по Московским понятием – явление выдающееся. И даже по международным понятием, поскольку иных таких вот частных музеев, которые содержит на свои более, чем скромные деньги, сельский священник, я просто не знаю.
И людей таких мало. Но они, слава Богу, пока еще есть. Вот же, сидит напротив. Наливает водочку в мензурку. Рыжики солёные со сметаной мечет на стол. Картоху с маслицем чухонским, да укропчиком молодым. И говорит, говорит о Рембрандте.