Продолжение.
А вот фабула.
Сестра мечтала заработать на этот финский домишко, поэтому старательно откладывала каждую копейку. Где-то в середине срока командировки, примерно через полгода, они с мужем прилетели в отпуск в Москву, привезли заработанные деньги и положили маме под подушку. И улетели обратно. Сколько я потом ни пытала маму, она так и не сказала, какую сумму они тогда привезли. Догадываюсь, что миллион рублей или даже больше, но точно не знаю. Вдумайтесь только - больше миллиона больше года лежало у мамы под подушкой. На мое робкое предложение положить их в банк под процент сестра категорически отказалась. Процент тогда был, если мне не изменяет память, 7 или 8 годовых. То есть просто за нечего делать можно было за год спокойно получить 70 тысяч.
Попытка войти в тайный сговор с мамой и положить их в банк без ведома сестры, а прибыль поделить пополам, тоже не увенчалась успехом. Мама побоялась - тогда банки периодически лопались, правда не в таком количестве, как спустя 6 лет, но тем не менее. Мои доводы, что если деньги разбить на две части, чтобы уложиться в страховую сумму, и разложить в разные банки, разбивались о глухую стену. Да и вообще мама банкам не доверяла, обжегшись на них в еще 90-е годы.
Что в итоге? Сестра с мужем вернулись, получив расчет сполна и приступили к строительству.
Поскольку то, что они хотели, не было стандартным, с них содрали за разработку проекта. Это были приличные деньги. Кто строился, тот знает.
Муж сестры, тот еще проектировщик, ошибся в количестве венцов, и сруб получился ниже, чем надо - в окна можно смотреть, сгорбившись, а жить в нем можно только людям не выше 1,80. Люди ростом 1,90 уже вынуждены пригибаться, чтобы не задевать головой потолки. Ну да ладно, мы все невысокие, потерпим.
Но самое интересное, что поставив стены и покрыв крышу сруба времянкой, муж с сестрой с удивлением обнаружили, что деньги закончились.
Правда перед этим они успели поставить вокруг участка забор из профлиста вместо старой рабицы, которую ставил еще дедушка. А еще муж сестры купил два убитых мотоцикла и два таких же убитых корейских мини-джипа не на ходу.
Один джип он восстановил и даже периодически ездил, а второй вместе с двумя мотоциклами, так и стоял на участке.
А, еще они в новом срубе сложили печку за 80 тысяч, наняв узбеков (или таджиков, не знаю, но сути это не меняет), которая, естественно, не работала ни дня.
В итоге сестра с гордостью где-то год еще демонстрировала печку и стены сруба всем вновьпоявляющимся на участке друзьям.
С мужем сестра разошлась, тот ушел, забрав машины, оставив неработающие мотоциклы, один из которых, Урал, сестра просто отадала таджикам за какую-то разовую помощь по хозяйству. Второй, Ямаха, так и стоит в сарае, занимая большую часть полезного места. На мои предложения продать его, сестра неизменно отвечает отказом, заявляя, что она его починит и будет ездить на нем за водой. Учитывая, что у нее нет прав и никаких телодвижений она к этому не предпринимает, не говоря уж о том, что мотоцикл весит килограммов 100 и его так просто женщине не поднять, сомневаюсь, что это когда-нибудь случится.
Сруб простоял несколько лет, пока родители не подкопили денег и не решили заняться его доделкой.
Сначала перекрыли крышу, разобрав печку. Потом сделали внутреннюю отделку, переложив печь (печь перекладывал чувак, которого привезли строители, занимающиеся внутренней отделкой откуда-то по знакомству), сделали окна и двери.
Печь, как ни странно, так и не заработала, топить ею невозможно - она долго нагревается, но дом не прогревает. Жить в доме зимой до сих пор невозможно.
Папа, правда, занимается сейчас электрикой дома, и возможно все будет хорошо, если родители успеют доделать дом до своей естественной кончины. В противном случае, дом так останется стоять в том виде, до которого они успеют его доделать, потому что денег доделать этот дорогой долгострой у сестры больше нет и вряд ли когда-нибудь будет.
Кстати, совершенно случайно папа, решив прочитать надписи на картинке, по которой строился сруб, обнаружил, что план сруба старинной финской избы является планом старинного норвежского кафе.
Мораль этой истории? Да морали в истории нет. Каждый живет, как он может и хочет жить в соответствии со своими убеждениями и жизненной позицией. Хочется, конечно, кинуть камень с криком "а вот я бы так никогда не поступила", и не могу - в моей жизни тоже случалось много разных вещей, о которых я очень сожалею.