Представляю вашему вниманию рассказ об одном малоизвестном широкому кругу любителей древней истории памятнике археологии Минусинской котловины. Сегодняшнее повествование переносит читателя в одно из самых тёмных и загадочных времён - начало эпохи переселения народов.
Курган у Поперечной горы
В конце 80-х годов XX века Среднеенисейская археологическая экспедиция Института истории материальной культуры РАН (тогда это было Ленинградское отделение Института археологии АН СССР) проводила масштабные раскопки при подготовке строительства оросительной системы Тасхыл в Аскизском районе Хакасии. Так в 1989 году в пункте Тогр-таг (с хакасского – «Поперечная гора») археологами был исследован большой курган-склеп тесинской археологической культуры, с коллективным захоронением, позднее отнесенный руководителем раскопок Николаем Кузьминым к I веку до нашей эры - к тому времени, когда территория Минусинской котловины, как считают учёные, входила в состав кочевой империи хунну, властвовавшей в Центральной Азии с III века до нашей эры, до середины II века новой эры.
СПРАВКА: Тесинская археологическая культура получила название по первому изученному памятнику – Большому Тесинскому кургану, исследованному в 1889 году финской экспедицией И. Р. Аспелина у села Тесь на реке Туба. После этого подобные курганы раскапывались как на территории степной Минусинской котловины, так и на её северной границе - в пределах лесостепного Причулымья (один такой курган у села Назаровского в 1888 году исследовал Д.А.Клеменц). Тем не менее, большинство тесинских курганов-склепов (и все так называемые "эталонные", наиболее ранние) находится именно в степях на Среднем Енисее).
Открытие в Сибири курганов с коллективными захоронениями и посмертными лицевыми масками стало сенсацией, привлекшей внимание известных учёных Европы. Позднее учёные определили, что эти необычные погребальные сооружения возводились на заключительном этапе существования тагарской археологической культуры раннего железного века, и в период, предшествующий появлению таштыкской археологической культуры хунно-сянбийского времени, - то есть в период с начала III века до нашей эры, и вплоть до III века нашей эры. В указанное время население Среднего Енисея, возможно имевшее отношение к известным по древним китайским письменным источникам племенам динлинов, оказалось вовлечено в крутой круговорот истории, связанный с появлением на просторах Северного Китая и Центральной Азии первой кочевой империи народа сюнну (хунну), а затем со сменившим её кочевым государством племён сяньби.
Курган Тогр-Таг был раскопан ровно через сто лет после раскопок первого тесинского кургана - Большого Тесинского. Изначально он представлял из себя округлую земляную насыпь диаметром 40 на 35 метров, и высотою 1,2 метра, в которой виднелись два задернованных грабительских лаза (самый крупный диаметром восемь метров и глубиною 0,5 метра).
В основании насыпи до раскопок хорошо прослеживались верхние края почти всех плит квадратной каменной ограды, размерами сторон 20 - 22 метра. Ограда состояла из вкопанных каменных плит, по верху дополненная кладкой из горизонтально уложенных мелких каменных плиток. Высоких простеночных стел, входивших в конструкцию каменной ограды кургана, оказалось не менее 14 (часть была сломана). Среди них выделялись высотой (от 2,5 до 3 метров) три стелообразных камня: один с юго-восточной стороны каменной ограды и по одному - промежуточному - на северной и южной сторонах. С восточной стороны ограды устроен вход, закрытый снаружи плитами. Часть плит для строительства ограды была взята из более древних тагарских курганов.
На 30 целых плитах, встроенных в ограду, и на нескольких больших обломков стел археологи обнаружили и зафиксировали разнообразные таинственные изображения: круги, лабиринты, тамги, фигурки людей и животных. Изображения различались по технике нанесения, стилистически и сюжетно, так как были нанесены на плиты до их применения в строительстве кургана Тогр-таг, а также во время функционирования склепа, и уже после окончания его использования. (К этим необычным камням с нанесенными на них изображениями я вернусь чуть позже.)
В ходе раскопок было установлено, что изначально насыпь кургана имела форму усечённой пирамиды. Под нею археологи обнаружили прямоугольную яму, глубиною два метра и диаметром 8,5 на 6,5 метра, перекрытую тремя накатами брёвен. Покрытый берестою "потолок" дома мёртвых, диаметром 10 на 10 метров, в середине держался на толстом опорном бревне. Грунтовые стены и пол могилы были покрыты полотнами бересты (пол дополнительно перекрыт досками). На потолке могилы имелось отверстие - вход, шириною 1,5 метра. К нему примыкал смонтированный из дерева пятиметровый коридор наземного входа - дромоса, по которому покойных спускали в склеп. После окончания функционирования склепа вход в коридор - дромос, находившийся с западной стороны кургана, заперли брёвнами и каменной плитой.
В центральной могиле были найдены останки не менее 59 человек (всего в кургане, вместе с более поздними впускными погребениями, оказалось похоронено более 60 человек). Все тела, кроме детских, были мумифицированы, черепа трепанированы, обмазаны глиной и моделированы гипсом. Сопроводительный инвентарь погребения состоял из миниатюрных бронзовых копий боевых кинжалов - акинаков, боевых топоров - чеканов, ножей, а также полноразмерных бронзовых зеркал, разнообразной керамики (в том числе сосудов баночной формы, и на поддонах - кубковидных и котловидных), украшенных слюдою глиняных дисков, золотой серьги и обрывков золотой фольги, костей домашних животных. Вещей из железа в центральном погребении не было. А всё, что имелось, находилось в полном беспорядке.
Часть погребённых была бесцеремонно выкинута из могилы в коридор - дромос, другая часть - беспорядочно раскидана по всему склепу вперемешку с погребальным инвентарём. Выяснилось, что это были следы первого ограбления кургана, произошедшего уже после того, как курган-склеп перестал использоваться его создателями. По мнению участников раскопок, грабители проникли в склеп через потайной ход-дромос до того момента, когда прогнившие брёвна перекрытия рухнули в могилу, а кости похороненных там ещё имели не истлевшие сочленения.
Скорее всего, покой усопших был нарушен представителями какого - то другого племени условных исторических "тесинцев". После они устроили пожар в коридоре-дромосе, перекинувшимся в склеп. А спустя ещё какое - то время, похоронили здесь своих соплеменников, вырыв для них грунтовые могилы - одну точно над дромосом, другую - в центре главного входа в курган, и ещё две - за его каменной оградой (с восточной и южной сторон). Во впускных могилах археологи нашли железные вещи (в частности, пряжки). Это подтверждало то, что осквернение кургана произошло тогда, когда его создатели уже не использовали эту гробницу (в инвентаре центральной могилы, напомню, железа не было, только бронза). Руководитель археологического отряда, изучавшего Тогр-таг, Н.Ю. Кузьмин датировал курган-склеп не позднее середины I века до н.э. Впускные же могилы грабителей и осквернителей - рубежом эр.
Расхитители древних гробниц
Следует сразу отметить, что в скифское и хунно-сарматское время в Евразии ритуальные осквернения могил врагов были в общем-то вполне обычным делом. К примеру, согласно Геродоту, Причерноморские царские скифы никак не желали воевать с персами, и заставить их могло только если персы найдут и разграбят курганы их предков. В Центральной Азии, как сообщали древнекитайские историки, народ ухуани, желая отомстить хунну, разграбил курганы их знати. Похожие бесчинства происходили и на Среднем Енисее.
Строители тесинских склепов, к примеру, иногда использовали для этого более ранние тагарские курганы, при закладке центральной могилы напрочь уничтожая древнюю могильную конструкцию. Также археологами установлено, что все большие тагарские курганы в древности целенаправленно грабились именно представителями тесинской культуры (и интересовало их не только золото, но и изделия из бронзы, которые затем пускались в переплавку).
После первого ритуального осквернения курган-склеп Тогр-таг грабили ещё два раза, скорее всего, в этнографическое время так называемые "бугровщики" (для этого они выкапывали лазы в конструкции древнего погребального сооружения). Целью же первых грабителей кургана-склепа Тогр-таг было явно не только поживиться могильным золотом. По мнению археологов, скорее всего, грабителям было необходимо показать своё право на земли, прежде занимаемы каким-то другим, вполне возможно, некогда более могущественным тесинским племенем.
В этом случае вполне можно допустить, что этого прежде доминирующего племени на момент осквернения их родовой гробницы могло уже вообще не существовать. Стоит помнить, время бытования тесинской культуры было отнюдь не спокойным. Совершенно очевидно, что кроме довольно частых междоусобных войн, тесинское население горно-степной Минусинской котловины существовало и в очень не простых условиях постоянного противостояния более сильному противнику - могущественной орде хунну, с которой даже Китай имел официальный договор "мира и родства", признавая государство хунну равным себе. Правда, доподлинно неизвестно, насколько далеко и как надолго заходили на Средний Енисей, собственно, хунну. Эту территорию археологи уже исследуют почти 300 лет, но хуннских могил тут до сих пор не найдено.
Кто же были осквернителями? Археологи ответили - "тесинцы". Возможно, вы спросите: "Неужели тесинцы осквернили тесинский же курган-склеп, как такое возможно, и чего ради?" Давайте разбираться.
В Минусинской котловине одновременно с курганами - склепами существовала и традиция погребения в простых грунтовых могилах и погребений в каменных ящиках (граница их распространения находится на территории севера современной Хакасии), попавшая в Минусинскую котловину с центральноазиатскими племенами, появившимися здесь в конце I тысячелетия до н.э. Тагарской курганной археологической культуре эта традиция была не свойственна. Грунтовые кладбища неожиданно и практически одновременно появляются на территории Забайкалья, Монголии, Тувы и Минусинской котловины, начиная с III века до н.э. В Туве в это время саглынская культура сменяется улуг-хемской (памятники этой культуры были выделены А.Д. Грачом по результатам раскопок в бассейне Верхнего Енисея (Улуг-Хема)). Её представители хоронили своих умерших, как и тесинцы, в грунтовых ямах и в каменных ящиках. Учёные связывают это явление с началом активной военной экспансии в Центральной-Азии кочевого государства хунну. Более того, некоторые исследователи полагают, что именно грунтовые могильники на указанных территориях следует соотносить с племенами динлинов.
Что интересно: с появлением в Туве грунтовых могильников улуг-хемской культуры, прекращается и строительство саглынских курганов (саглынская культура V - III века до н.э., синхронная тагарской). Складывается такое впечатление, что саглынцы пропали (хотя так, согласитесь, не бывает). На Среднем Енисее, в отличие от Тувы, долгое время сосуществовало как минимум две большие группы тесинцев - тех, что продолжили тагарскую традицию возведения огромных курганов-склепов ( в III - II веках до н.э. позднетагарские курганы-склепы сосуществовали с первыми курганами-склепами тесинцев), и тех, кто хоронил своих покойников в грунтовых могилах и каменных ящиках.
Как показали исследования, похороненные в грунтовых могилах тесинцы ничем не отличались от тесинцев, похороненных в курганах-склепах - это были европеоиды. И те, и другие практиковали посмертные операции, сходен был погребальный инвентарь, присутствие импортных китайских вещей (в том числе монет "у-шу"), и вещей, копировавших хуннские прототипы. Однако курганы - склепы всё же возводились отдельно от грунтовых тесинских могильников, и часто в отдалении от более древних тагарских курганных могильников. И тех, и других тесинцев учёные считают пришлым населением, постепенно смешавшимся с автохтонным позднетагарским населением Минусинской котловины (часть которого была выдавлена пришельцами на север).
Динлинская хроника
Но если пришедшие на Средний Енисей с Тувы и Алтая кочевые племена были динлинами, то были ли динлинами тагарцы? Однозначного ответа на этот вопрос, увы, не существует. Однако совершенно точно можно говорить о том, что материальная тагарская культура была очень похожа на одновременные ей культуры ранних кочевников Монголии (Ордос), Тувы (саглынская культура), Алтая (пазырыкская культура). На вопрос - были ли перечисленные культуры историческими динлинами? - вам утвердительного ответа не даст ни один современный учёный, так как никаких конкретных сведений об этих землях, и населявших их народах нет.
Синхронизация тесинской культуры с периодом существования империи Хань в Китае позволила ученым привлечь для исторической реконструкции китайские письменные источники, в которых содержатся сведения о народах, проживавших в конце III века до н.э. – II веке н. э. в Саяно-Алтае. В китайских хрониках эти древние народы фигурируют под общим именем "северных варваров" - "динлинов".
СПРАВОЧНО: "Народ динлин был не китайским. Себя китайцы в древности называли "черноволосыми", а динлины были белокуры и голубоглазы. Одно из этих племен называлось чади, то есть красные ди. Тип их, восстановленный на основании сводки сведений, характеризуется следующими признаками: рост средний, часто высокий, плотное и крепкое телосложение, продолговатое лицо, цвет кожи белый с румянцем на щеках, белокурые волосы, нос выдающийся вперед, прямой, часто орлиный, светлые глаза. Психический склад их отличался воинственностью и столь сильно развитым индивидуализмом, что динлинам никогда не удавалось создать своего государства. Они жили мелкими общинами, занимались охотой и рыбной ловлей и охотно продавали свои мечи, поставляя наемников китайским князьям. Формой брака была моногамия, религией - культ героев. Вероятно, слово "динлин" было полисемантично и имело нарицательное значение вместе с этнонимическим. В контексте оно звучит как метафора"(Л.Н. Гумилёв).
По сообщению древнекитайских письменных источников - "Записки историка" (историка Сыма Цяня), "Истории Хань" (историка Бань Гу) и "Истории поздней Хань" (составитель Фань Е), известно о том, что во время северного похода в 201 году до н.э. легендарный хуннский шаньюй (князь) Модэ (Маодунь) покорил владение динлинов.
По поводу точного местонахождения этого "владения" учёный спор продолжается до сих пор. По мнению многих исследователей, племена динлинов в то время обитали на обширной территории Сибири - от Байкала до Иртыша, в том числе и в Минусинской котловине. Поэтому, где конкретно располагалось главное царство динлинов - науке неизвестно и сегодня. Однако, если исходить из огромных размеров тагарских и тесинских курганов - а эти памятники являются самыми большими погребальными сооружениями эпохи ранних кочевников и хунно -сарматского времени во всей Северной Азии, то вполне можно допустить то, что по крайней мере одно из самых удалённых, но крупных и мощных владений динлинов находилась именно за Саянским хребтом.
С III века до н.э. на территории Минусинской котловины в буквальном смысле бурлил котёл, плавивший позднетагарские племена с группами центральноазиатского населения, под давлением хунну массово проникавшего на Средний Енисей через Саянский хребет - по горнотаёжным тропам, и по руслу Енисея (последняя дорога была особенно актуальна зимой). В соответствии с таким раскладом, твет на вопрос - были ли динлинами те, кто хоронил своих родственников в тесинских курганах-склепах и грунтовых могилах? - должен быть, скорее положительным. Из степей Енисея динлины совершали набеги на север, в таёжную местность, и юг - Туву и Монголию. Точно также, как это делали столетия спустя после них енисейские кыргызы (про которых древние китайцы сообщали: они - "гяньгуни" (древнее название кыргызов, - прим авт.) сначала имели своё собственное царство, но потом "смешались с динлинами").
Согласно древнекитайским летописцам, попав в зависимость от хуннского племенного союза, в дальнейшем динлины от него отложились, и даже ходили на своих бывших сюзеренов войною.
Так под 85 год до н.э., в период ослабления северных хунну, "южные поколения напали на них с лица, динлины произвели набеги с тыла (севера), сяньбийцы ударили с восточной, владения Западного края - с западной стороны".
Около 69 года до н.э. "динлины, пользуясь слабостью хуннов, напали на них с севера, уханьцы вступили в земли их с востока, усуньцы - с запада. Сии три народа порубили несколько десятков тысяч человек и в добычу получили несколько десятков тысяч лошадей и великое множество быков и овец".
В 63-60 годах до н.э. "динлины сряду три года производили набеги на земли хуннов, убили и в плен увели несколько тысяч человек, угнали множество лошадей и рогатого скота. Хунны посылали за ними 10 тыс. конницы, но без всякого успеха".
В 55 году до н.э. из-за непрекращающихся дрязг за власть хуннское государство фактически распалось. Южные хунну добровольно подчинились власти сильного императора Хань. Северные, объединённые под властью мятежного шаньюя Джичжи, опасаясь мести со стороны китайцев, откочевали из Монголии в сторону Западного края. Тогда динлины на некоторое время вновь попали в орду северных хунну. Китайцы сообщали об этом следующее. В 49 году до н.э. Джичжи "расчисляя, что собственными силами не в состоянии утвердить спокойствие во владениях хуннов, подался далее на запад к Усуню. Выставил своё войско и, ударив на усуньцев, разбил их; отселе, поворотив на север, ударил на Угйе. Угйе покорился, и Чжичжы при помощи войск его разбил на западе Гяньгунь; на севере покорил Динлин. Покорив три царства, он часто посылал войска на Усунь, и всегда одерживал верх". Чжичжы "утвердил своё пребывание в Гяньгунь ", и через год ушёл дальше на запад в Кангюй (Восточный Казастан), где заключил союз с местным владетелем. Именно там была его последняя ставка: специально высланный из Китая карательный отряд добрался до мятежника, и разгромил его. Интересно, что "в последней битве на стороне Чжичжи выступал небольшой римский отряд, невесть как оказавшийся так далеко на востоке" (П.А. Азбелев).
От китайцев же известно о том, что в след за Чжичжи в Кангюй ушла большая группа динлинов, но впоследствии она вернулась в Центральную Азию, и их князь получил покровительство от китайского императора. Какое участие принимали в этой войне всех против всех динлины-тесинцы с территории Среднего Енисея, и принимали ли вообще - совершенно непонятно. Однако существуют исторические факты подтверждающие то, что на рубеже эр про Минусинскую котловину, и населявших её племенах, древние китайцы знали хорошо, как отдалённую северную провинцию державы хунну.
Письменных источников об этом пока не обнаружено, но не даром ближе к середине I века нашей эры на Среднем Енисее (не в степях Тувы, или Монголии, что важно, а рядом с сегодняшней столицей Республики Хакасия) появился укреплённый городок китайцев, с находившемся в нём небольшом дворце с ханьской черепицей. Видимо, китайцы попытались основать в этих землях торговую факторию, или резиденцию китайской дипломатической миссии, для вовлечения местных военных правителей и их дружины в совместную войну с хуннами. Однако просуществовал ханьский форпост в горностепной Енисейской стране не долго - китайцы даже не успели достроить защитную стену городка, когда на него кто-то напал, разрушил и сжёг. В этой связи становится понятным, почему в древних китайских хрониках об этом позорном для Поднебесной событии нет ни слова. Разрушить нарождавшуюся китайскую колонию в Минусинской котловине, судя по всему, могли и тесинцы - динлины, и карательные отряды северных хунну.
После гибели мятежного шаньюя северных хуннов Джичжи, какая - то часть его орды осталась в Центральной Азии, и китайскому императору это, безусловно, совсем не нравилось. Ни динлины, ни гяньгуни ничего с этим поделать не могли - они были данниками хунну. Известно, что в надежде скинуть с себя это ярмо, динлины даже вступали в военный союз с Усунь, но тщетно. Закончить хуннское владычество смогли усилившиеся племена сяньби. В 93 году нашей эры северные хунны были разбиты сяньбийцами, "северный шаньюй бежал, а оставшиеся рода хуннов сами приняли народное название Сяньби" (Иакинф Бичурин).
Письменный источник подтвердили археологи. В 60-х годах прошлого столетия на левобережье Енисея (Улуг-Хема) в 2 километрах восточнее города Шагонар, у северного склона одноименной горы, был обнаружен и исследован элитный хуннский курганный могильник Бай - Даг-II. По мнению отечественных археологов, это подтверждает нахождение в непосредственной близости от Западных Саян администрации северных хуннов. Это был их последний рубеж.
По сообщению китайских летописцев, в 147-156 годах предводителю сяньби Таньшихую "поддались все старейшины на востоке и западе, поэтому он на юге грабил пограничные места, на севере остановил динлинов, на востоке отразил фуюй, на западе поразил усунь и овладел всеми землями, бывшими под державою хуннов, от востока к западу на 14 тыс. ли, со всеми горами, реками и соляными озёрами".
Господство сяньбийцев продолжалось до середины III века, когда из сяньбийской среды выделяются самостоятельные части этого народа: тоба, муюн, юйвынь и другие. Тесинская культура Среднего Енисея в это время преобразуется в оглахтинскую (согласно П.А. Азбелеву), и таштыкскую археологическую культуры. Но это уже, как говорится, совершенно другая история.
Гробница для дружины
Вернёмся к подробностям итогов исследования кургана Тогр-таг.
По своим конструктивным особенностям он напоминал величественные гробницы тагарских вождей, сооружавшихся в IV - III веках до н.э. - Большой Салбыкский курган, и курган Барсучий лог (оба памятника находятся в Усть-Абаканском районе Хакасии). Но в отличие от них Тогр-таг был не вождевой, а родовой гробницей (также, как и другие тесинские курганы - склепы). Это обстоятельство археологи отметили особо, что важно для реконструкции бесписьменной истории позднетагарских и тесинских племён.
Судя по всему, в последние века I тыс. до н.э. все похороненные в больших тесинских курганах-склепах (в некоторых изученных археологами тесинских курганах были погребены до 100 и более человек) являлись элитой тесинского общества, но в похоронном обряде выделения на знать, служителей культа и рядовых общинников не было. Следовательно, могущественных вождей, возглавлявших целые союзы тагарских племён ещё в IV-III веках до н.э., в тесинский переходный период на данной территории по какой-то причине не существовало. Вероятно, большие курганы-склепы - место упокоения воинов и их семей. Групп наиболее подвижного населения Среднего Енисея, копировавших курганную архитектуру легендарного для них поколения "предков - героев". По-другому этого, как кажется, объяснить не возможно. Часть населения Минусинской котловины, существовавшее без верховных вождей, в условиях военной демократии, продолжало хоронить своих сородичей примерно так, как это делали тагарские "цари" - их легендарные предки. При этом совсем не факт, что все эти тесинцы-дружинники и их семьи, поголовно были, строго говоря, генетическими потомками тагарцев. Которым стремились подражать, хотя в похоронном обряде, безусловно, существовали свои особенности, обусловленные культурным влиянием новых царей восточной части евразийских степей - хунну, и империи Хань.
Тагарское население Среднего Енисея практиковало коллективные погребения и мумификацию как минимум с III века до н.э. Но тесинцы применяли ещё и обмазку голов умерших глиной, покрытой красной и чёрной краской. У археологов это нововведение в погребальном обряде известно под наименованием тесинских "глиняных голов". В Тогр-таг "глиняные головы", как оказались, дополнительно покрывались гипсом с раскраской лиц умерших. Это было необычно, и схоже уже с посмертными лицевыми масками оглахтинской и таштыкской культур, сменившим тесинскую в III веке нашей эры.
А вот как в 2011 году описал своё видение генезиса и эволюции величественных позднетагарских и раннетесинских курганов Н. Ю. Кузьмин в своей книге "Погребальные памятники хунно-сяньбийского времени в степях Среднего Енисея, Тесинская культура":
" Тесинские курганы-склепы встречаются реже и отличаются от курганов рядового населения тагарской культуры более высокими земляными насыпями, большим размером оград и числом угловых и простеночных камней, конструкцией склепа, погребальным обрядом, количеством захороненных, набором инвентаря. Новые элементы (в конструкциях, обряде, инвентаре) появились в курганах элиты и коллективных захоронениях позднетагарского времени. На раннем этапе тесинской культуры они, в сочетании с тагарскими элементами, определяли облик раннетесинских погребальных комплексов. Затем, на рубеже раннего и среднего этапов, произошло окончательное разрушение тагарской модели погребального сооружения, она была заменена новой, существовавшей вплоть до таштыкской эпохи" (III -V века н.э., - прим. авт.).
Тесинские курганы - склепы обнаруживают несомненное сходство с более ранними и близкими по времени погребальными сооружениями элиты тагарского общества - правящей династии родоплеменной знати или высшего слоя жречества. Сравнение тех и других памятников помогает понять истоки архитектурных особенностей тесинских надземных и подземных погребальных конструкций. По количеству трудозатрат, необходимых для сооружения подобных монументальных комплексов, они вполне сопоставимы. Заимствования инноваций в погребальном обряде поздетагарских племён наиболее отчётливо прослеживаются в ранних тесинских курганах-склепах, синхронных элитным позднетагарским курганам (Салбык, Барсучий лог). В тесинских курганах эти инновации становятся каноном, закрепляющим новые культурные традиции в погребальной практике. Можно предполагать, что формирование новой тесинской культуры началось в среде, вероятно, пришлой знати высшего ранга" (саглынцы?- авт.) .
О чём поведали древние изображения?
Теперь, как обещано, о рисунках кургана Тогр-таг.
Ученые считают, что рисунки на курганных плитах являются важным ключом для осмысления и возможной реконструкции религиозно-мировоззренческих представлений оставивших их древних племен Минусинской котловины. А изображения, нанесенные на плиты оград тесинских курганов, представляют для исследователей двойной интерес, так как при их изучении удается четко отделить рисунки, синхронные возведению кургана, от изображений предшествующего времени, и более поздних. Тогр-таг дал целую галерею разновременных изображений, выбитых, прошлифованных и процарапанных на более чем 30 плитах и обломках камней, составлявших ограду кургана. В 1989 году все рисунки были скопированы Н.Ю. Кузьминым, а в 1990 году, приглашенными исследователями наскального искусства Б.Н. Пяткиным и Е.А. Миклашевич.
Руководителя раскопок более всего заинтересовала композиция на одной из больших плит, установленных на входе в ограду погребального сооружения, изображающая сцену терзания хищником оленухи, кормящей олененка. По мнению Кузьмина, необычным в этой сцене было то, что рисунки древний художник выполнил в манере, характерной не для Минусинской котловины, а для Алтая и Тувы. Вот как он сам впоследствии это описал в своей книге:
"Само расположение этой композиции во входе - в месте перехода из мира живых в сакрализованное пространство внутри ограды - говорит о многом. Рисунки выполнены в скифо-сибирском стиле, но в манере, характерной не для Минусинской котловины, а для Алтая и Тувы (спирали и завитки на теле животного). Можно предположить, что вся композиция является увеличенной копией, сделанной с древнего образца во время сооружения ограды и входа в неё.
Особое отношение к образу оленя, судя по многочисленным воспроизведениям его в бронзе, характерно для поздней тагарской культуры. Но предполагаемая намеренная выбивка именно на плите входа строящейся ограды фигуры оленей, выполненных в центральноазиатской изобразительной манере, во-первых, ещё раз указывает на территорию распространения инноваций (Центральная Азия), появляющихся в позднетагарское и тесинское время в Минусинской котловине. Во-вторых, выявляет пока ещё не очень понятный "блок" иррациональных представлений, связанных с переходом из одного мира, в другой. Видимо, в этой связи нужно интерпретировать и одновременные кургану изображения на плитах ограды, где рядом с фигурками людей помещаются и рисунки оленей".
Как я упоминал, некоторые плиты для строительства ограды кургана Тогр-таг были взяты из оград тагарских курганов. На них уже были нанесены рисунки, выполненные представителями более древней культуры. По-видимому, это играло решающую роль при выборе тесинцами именно этих плит.
Н.Ю. Кузьмин: "Плиты с изображениями скифского времени (антропоморфные фигуры, травоядные животные, хищники) использовались древними строителями кургана-склепа Тогр-таг либо без изменений, либо с усложнением всей композиции путём выбивки дополнительных фигур. Вторичное использование плит с древними изображениями вряд ли было случайным и, видимо, являлось актом включения событий и образов прошлого (мифологических, эпических?) в текущее время, а дополнение композиции своими образами, возможно, усиливало такое восприятие.
Некоторые факты - например, горизонтальное или перевёрнутое вниз головой расположение фигур на плитах, наличие характерных фигур, напоминающих шаманов, изображение сцены терзания хищниками оленухи, кормящей оленёнка, спирали и "лабиринты", - позволяют предположить сакральный характер рисунков на плитах и их связь с заупокойным культом. Стилистические отличия некоторых изображений людей могут отражать реальное различие определённых групп умерших по социальным или этнографическим признакам. Усложнение и сакрализация композиций на плитах тесинских курганов связаны, очевидно, с изменением погребальной обрядности, эволюции представлении о загробном мире и путях его достижения".
Аналогичная ситуация стала известна в 2005 году, во время раскопок элитного тагарского кургана Барсучий лог, строители которого поступили точно так же, взяв плиты с рисунками с более древних тагарских же курганов. Проводившие раскопки немецкие учёные изначально предположили, что этим самым строители кургана Барсучий лог хотели подчеркнуть своё превосходство над хозяевами древних гробниц. Однако потом изменили своё видение. В то время автор этих строк опубликовал статью "Барсучий лог несбывшихся надежд", где предположил, что создатели кургана Барсучий лог, наоборот, желали подчеркнуть своё прямое родство с теми, кто возводил те древние гробницы, с которых были позаимствованы стелы с нанесёнными на них изображениями. После этого, в вышедшей итоговой научной работе, посвящённой раскопкам кургана Барсучий лог, мою версию взял за основу руководитель той археологической экспедиции, президент Германского археологического института Герман Парцингер: он указал, что, действительно, по его мнению тагарцы, строившие Барсучий лог, взяв стелы с более старых тагарских курганов, хотели этим самым подчеркнуть своё родство и право наследовать землю своих прямых предков - древних тагарских вождей.
Впрочем, сейчас важно другое - то, что этот вопрос, в общем-то впрямую касающийся и тесинского кургана-склепа Тогр-таг, его исследователь Н.Ю. Кузьмин по какой-то причине не учёл. Как и другой учёный, изучавшая рисунки этого кургана-склепа - Е.А. Миклашевич (в настоящее время она по праву считается одним из самых крупных специалистов в наскальной живописи Саяно-Алтайского региона).
Мы общались с Еленой Александровной на тему её исследований в 1990 году, и спросил, что она думает по поводу выводов Н.Ю. Кузьмина о манере, в которой была выполнена композиция терзаемой оленухи, якобы характерной не для Минусинской котловины, а для Алтая и Тувы?
- Да, у него так написано, но лично я ни в Туве, ни на Алтае таких рисунков не встречала! - сказала Е.А. Миклашевич. - На камнях кургана Торг-таг, конечно, имелись и другие рисунки, заслуживающие особого внимания исследователя. Больше всего было изображений схематичных человеческих фигур. Некоторые показаны с растопыренными пальцами, ушами, косицами и т. д. Часть «человечков» обращены головами вниз (так изображались умершие). У других ноги нарисованы «калачиком» (сидят на погребальной тризне?). Изящные изображения оленей в скифо-сибирском зверином стиле явно относились к более ранним погребениям тагарской культуры, плиты с ними тесинцы вытащили из других курганов. На тех же частях стел, которые возвышались над курганной насыпью, были выбиты более поздние рисунки, хакасские тамги и даже христианский крест.
По её словам, после того, как раскопки были закончены, место их проведения следовало выровнять для работы сельхозтехники.
- С каменными плитами тоже следовало как-то разобраться: либо зарыть в землю, либо самые необычные из них вывезти в музей, - уточнила Елена Александровна. - Переместить тяжеленные камни у археологов возможностей, к сожалению, не было. Тогда Николай Кузьмин принял наиболее компромиссное, на его взгляд, решение: плиты с наиболее уникальными рисунками свезли в ближайшее село Кызлас и оставили возле местной школы. Видимо предполагалось, что там с ними со временем как- нибудь распорядятся. Другую часть древних плит участники археологической экспедиции зарыли на месте раскопок.
А потом наступили беспокойные 90-е годы, и про камни Тогр-тага попросту забыли. Николай Кузьмин эмигрировал в Германию. Копии древних изображений археологи долгое время нигде не публиковали.
Обретенные артефакты
Случается, что под влиянием неблагоприятных обстоятельств важные археологические находки выпадают из поля зрения ученых. Но по прошествии какого-то времени неожиданно обретаются вновь. Так и произошло с "рисованным" наследием раскопанного кургана.
В середине "нулевых" Е.А. Миклашевич предприняла попытку поиска пропавших каменных плит Тогр-тага. К счастью, небезуспешно.
- По подсказке Н.Ю. Кузьмина, в 2009 году две плиты удалось обнаружить у школы в Кызласе – камни с рисунками стояли там, вкопанными в землю. Судьба остальных выяснилась позже: оказалось, что все прошедшие годы они лежали на задворках той же школы, – сказала Е. А. Миклашевич. – Сразу мы их не заметили, так как они были свалены в яму, за долгие годы пребывания в ней покрылись грязью и плесенью, заросли травой, мхом и лишайниками.
Через некоторое время несколько плит, в том числе с оленухой и олененком, были вывезены на хранение на территорию музея-заповедника в Казановке. В 2013 году Елена Александровна Миклашевич расчистила их от толстого слоя лишайника, после чего изображения вновь стали видны, хотя, по её свидетельству "изрядно пострадали".
По словам исследовательницы, по мере возможностей она продолжает расчистку и копирование вновь обретенных рисунков Тогр-тага, как и поиски того, что пока не найдено. В частности, еще предстоит найти место раскопок кургана и поискать там.
- Также нужно вывозить из ямы в Кызласе оставшиеся плиты и реставрировать их. Даже те плиты, которые установлены у школы, нуждаются в спасении, так как скальная корка с рисунками в том месте, где они вкопаны, отслаивается от влаги, посетовала археолог. - Я очень надеюсь, что вскоре вся коллекция полностью обретет свой постоянный дом в каком-нибудь хакасском музее.
‒ Уникальную коллекцию надо срочно спасать: удалять лишайники; укреплять разрушенный ими верхний слой камня; покрывать препаратами, замедляющими биообрастание. Желательно вообще бы спрятать их под крышу! Было бы не плохо также сделать реконструкцию удивительного архитектурного сооружения тесинской культуры, каким была ограда кургана Тогр-Таг, - считает учёный.
- Безусловно, очень важно продолжить исследование плит с изображениями, сделать их точные графические копии, издать каталог. Коллекция микалентных копий-натирок, сделанных нами в 1990 году, сохранилась. Однако рисунки на тогр-тагских плитах непростые; по микалентным копиям сделать их точные прорисовки не выйдет. Нужно обязательно работать с оригиналами. Современные технологии документирования позволяют извлечь гораздо больше информации из каждого объекта, чем прежде. Надо проследить все детали фигур и сюжетов, разобраться в перекрываниях одних другими, и различиях в технике. Только так можно получить достоверный источник для их датировки и интерпретации, - считает Е.А. Миклашевич.
Ну что же. В заключении остаётся лишь пожелать удачи и успехов в продолжающемся до сих пор исследовании тайн и загадок древней динлинской гробницы, коих она преподнесла нашим учёным, что называется, сполна. Изучать это наследие, судя по всему, им предстоит ещё не один год.
Сергей Амелин, г. Абакан (Хакасия)