Первый сольный пост-битловский альбом Джона Леннона, вышедший 11 декабря 1970 года на лейбле "Apple Records" под вывеской "Plastic Ono Band", оказался, как бы то ни было, самым искренним и исповедальным. Ни до ни после Джон не был столь откровенным ни разу. Минималистичный музыкальный язык, нарочито им используемый на альбоме, позволил ему предельно точно выразить свой творческий замысел и беззастенчиво распахнуть окно в свой внутренний мир, позволив любому прикоснуться самых сокровенных струн его души. Души ищущей, страдающей, любящей – экстраординарный поступок большого художника.
Возможно, на такую открытость его сподвиг распад The Beatles, и та боль, какую он подсознательно от этого ощущал. Отсюда аллюзии и ассоциации с семьей, какую ему до этого времени, по большому счету, замещала группа. Это накладывалось на чувство вины, вытекающего из героиновой зависимости, в какую Джон впал в этот период своей жизни. И это все вкупе с политическими эскападами, продолжающимися весь 1969 год, удивительным образом уживающимися с бурной музыкальной деятельностью, спровоцировало психологический кризис. Как описывал его состояние психотерапевт Артур Янов:
"Уровень его боли был огромным. Он был почти полностью нефункциональным. Он не мог выйти из дома, он едва мог покинуть свою комнату. Его обожал весь мир, но это ничего не меняло. В центре всей этой славы, богатства и лести был одинокий маленький ребенок".
Все, что раньше делали Джон с Йоко независимо от The Beatles, неотвратимо углубляло пропасть между ними и группой. Она становилась непреодолимой и в конечном итоге привела к ее распаду. В творческом отношении у Пола и Джона уже не было больше ничего общего. И когда Джон публично заявил, что хочет окончательно покинуть группу, Маккартни подвел последнюю черту, позвонив Джону и сообщив ему: "Я делаю теперь то же самое, что ты и Йоко, – издаю альбом и покидаю The Beatles". Ошеломить Джона это решение не могло, но он чувствовал себя глубоко уязвленным:
"Я создал группу. Я распустил ее. Все очень просто. Моя жизнь с The Beatles стала ловушкой, закольцованной магнитной пленкой. И прежде случались периоды, когда я отдалялся от группы, писал книги, помогал переделывать их в пьесы. Я даже снял фильм без участия остальных, но, скорее, это была реакция на то, что The Beatles перестали ездить в турне, а не проявление независимости. Впрочем, даже тогда я стремился к свободе.
Когда я, наконец, набрался смелости и сказал остальным, что я подаю на развод, они поняли, что это правда, а не что-то вроде недавних угроз Ринго или Джорджа. Должен признаться, я чувствовал себя виноватым в том, что не известил их заранее. В конце концов, у меня была Йоко, а у них – только The Beatles. Я упрекал себя за то, что включил Маккартни в соавторство своего первого самостоятельного сингла "Give Peace A Chance", вместо того чтобы включить настоящего соавтора – Йоко".
Джон уединился, его накрыла депрессия, даже присутствие Йоко уже не спасало: "Мы по двадцать четыре часа были вместе, мы начали подавлять друг друга". Он в то время еще не осознавал, что ему нужно что-то еще, кроме Йоко, в чем бы он смог найти отдушину. Однажды в его руки попала книга американского психолога Артура Янова "Древний крик":
"Когда я ее прочел, она стала для меня чем-то, вроде колумбовова яйца. "Это надо осуществить", – сказал я себе. Ведь уже было так много ошибок – с наркотиками, с Махариши… Я дал это почитать и Йоко. Она полностью разделила мое мнение, и тогда мы схватились за телефонную трубку".
Вскоре после этого Ленноны отправились в Лондон, где Артур Янов путем раздельного лечения пытался добиться того, чтобы каждый осмыслил самого себя. В совокупности четыре месяца в Лондоне и Лос-Анджелесе по два раза в неделю по полдня групповой психотерапии привели к тому, что Джон стал лучше понимать самого себя и не считал больше необходимым стыдливо скрывать свои чувства за маской цинизма и клоунады:
"Я полагаю, что в начале этой терапии люди очень удивляются тому, что узнают о себе все. В этой фазе они думают: "Дружище, об этом определенно еще никто ничего не слышал". Это – гарантированное безумие, потому что ты переживаешь то, чего никто и не переживал… Я, как и прежде, нахожу терапию великолепной и очень не хочу, чтобы из нее опять получилось что-то вроде большого дела Махариши".
И вот после сеансов Янова на фоне такого общего психологического состояния Джон Леннон и записал в сентябре и октябре 1970 года на студиях "Ascot Sound Studios" и "Abbey Road Studios" свой первый сольник одновременно с дебютным авангардным сольным альбомом Йоко Оно. На обоих альбомах выступают одни и те же музыканты и продюсерская группа, да и обложки почти идентичны, с той лишь небольшой разницей, что на обложке альбома Йоко она лежит на теле Леннона. Фотография была сделана в поместье Леннона в Титтенхерст-парке актером Дэном Рихтером , который в то время также работал помощником четы Леннон. На оборотную сторону поместили фото Джона в шесть лет.
Джон, как он сам нередко заявлял, не любил концептуальные альбомы, но по факту его первый же сольник после The Beatles оказался концепцией, основной идей которой стали поиск самого себя. Не будем же мы всерьез считать музыкальными творениями эксперименты "Unfinished Music No.1: Two Virgins", "Wedding Album" и "Unfinished Music No.2: Life with the Lions". Если для первых синглов Plastic Ono Band "Instant Karma!" и "Cold Turkey" Джон собирал в 1969 году супергруппу, то сейчас в записи участвовали лишь трое – Ринго Старр на ударных, Клаус Ворман на басу и сам Джон Леннон на фортепиано и гитарах. Плюс еще в паре треков на клавишных помогли Билли Престон и Фил Спектор.
Ряд аналитиков отмечают, что подобные изменения в поведении людей характерны как раз для "кризиса среднего возраста", когда происходит переоценка жизненных ценностей. Просто кого-то он настигает в сорок лет, а Джона накрыл в его тридцать. Отсюда минор, сентиментальная грусть, тревожные гармонии, пронизывающие от начала до конца атмосферу этого музыкального полотна.
Когда я впервые в стародавние времена услышал "John Lennon/Plastic Ono Band", то был просто ошарашен: я ожидал чего-то очень битловского, а представленный на альбоме музыкальный материал был неожиданно другим. Нет, какие-то битловские интонации сохранились, но в то же время это было нечто совершенно иное – не следующий этап развития, а поворот с магистрального шоссе в какой-то непонятный тоннель. На альбоме – характерная атмосфера, здесь есть баланс, концепция, свой музыкальный язык, есть несколько просто отличных песен. Со временем я не только это все принял, но и очень полюбил эту работу Джона, а подтянув английский, смог целостно воспринять и весь замысел творца. Признаюсь, очень приятно было узнать, что в 1987 году журнал "Rolling Stone" поставил его №4 в своем списке "100 лучших альбомов последних двадцати лет", а в 2012 году поставил его на 23 место в списке "500 величайших альбомов всех времен".
Американский кинорежиссер и сценарист Орсон Уэллс как-то раз дал рецепт хорошего фильма: с первой же сцены зрителя необходимо огорошить чем-то ярким и запоминающимся, вроде ядерного взрыва. Таким по эмоциональности эффектом обладает первая же песня, предвещая сильное потрясение и от всего альбома. Исповедальная "Mother", начинаясь с медленного четырехкратного звона поминального колокола, нарочито по-юношески надрывно исполняется Джоном под лаконичные аккорды фортепиано. Настроение великолепно передает и столь же ненавязчивая ритм-секция. Завершается же все истошным призывом: "Мама, не уходи, папа, вернись домой!", девятикратно повторяемым как заклинание. Честно, песня пробирает любого, даже без знаний у того азов английского языка.
Джон высказался о ней так:
"У меня было несколько идей, как выразить себя через рок-н-ролл с "Mother", но когда вы просто ее услышите, фортепиано сделает все за вас, все остальное может сделать ваш разум. Я думаю, что моя поддержка столь же сложна, как и поддержка любой записи, которую вы когда-либо слышали, если у вас есть слух. Это всем известно. Любой музыкант скажет вам: просто сыграй ноту на пианино, в ней есть гармоники. Дело дошло до этого. Какого черта, я не нуждался в этом".
Вторая песня "Hold On" (Держись) – это такой бодрящий призыв: "Держись, Джон.., Держись, Йоко.., Держись, Мир. Все будет хорошо, ты увидишь свет". Это самая оптимистичная песня на альбоме. Леннон пытается убедить себя, что у него и его жены Йоко Оно есть силы, чтобы преодолеть свои проблемы, и если они будут держаться, то "все будет хорошо" и "мы выиграем бой". Здесь представлены только вокал, гитара, барабаны и бас-гитара. В музыкальном плане Леннон бархатисто играет на гитаре, используя эффект тремоло, чтобы соответствовать в лирике "успокаивающей уверенности". По свидетельствам, он сделал 32 дубля, экспериментируя с разными подходами, прежде чем приступил к этому варианту.
Сам он дал такие пояснения:
"Я говорю: "Держись, Джон", – потому что я не хочу умирать ... Я не хочу, чтобы мне было больно, и, пожалуйста, не бейте меня ... Постой, мы можем выпить чашку чая, в любую минуту мы можем получить мгновение счастья. Так вот о чем идет речь, момент за моментом. Вот как мы живем сейчас, но на самом деле так живем, дорожим каждым днем и боимся его тоже. Это могло быть последним днем".
Третья песня "I Found Out" (Я Выяснил Это) построена на блюзовой пентатонике. Джон опять использовал эффект тремоло своей фуззовой электрогитары, а резкая вокальная подача очень соответствует его чувству досады и разочарования в мире, полном ложных идолов и религий. Ударные Ринго выведены на передний план, они хорошо гармонируют с катящейся и порой удачно сваливающейся в фанк партией бас-гитары Клауса. В обзоре "Classic Rock Review" охарактеризовали "I Found Out" как "мрачную, но прекрасную мелодию", а кроме того охарактеризовали басовую линию истинной изюминкой трека. В лирике Джон в язвительной форме критикует религию, своих родителей и наркотики:
"Я же говорил тебе не подходить к моему дому,
Не говори, что мы все еще друзья, друзья, друзья...
Безумцы, звонящие по телефону, не оставят меня в покое.
Так не говори, что мы все еще друзья, друзья, друзья...
Я выяснил это...
Теперь, когда я показал тебе, через что я прошел,
Не позволяй никому указывать, что тебе делать.
Нет Иисуса, который спустится с небес.
И, раз я выяснил это, я знаю теперь, что смогу плакать...
Я выяснил это...
Кто-то из вас сейчас сидит там с топором в руке:
Сиди дома, не надо сумасшедших поступков.
Я слышал кое-что про своих родителей:
Я им был не нужен, поэтому они сотворили из меня звезду...
Я выяснил это...
Старая Харе Кришна не сравнится с тобой,
Продолжай сходить с ума ничего не делая,
Сиди дома со своими пустыми надеждами.
Я выяснил это...
Я видел настоящих наркош, я прошел через это,
Я знаю всю эту религию от Иисуса до Павла,
Не позволяй им одурманивать себя марихуаной и кокаином.
Никто не может навредить тебе, почувствуй свою собственную боль.
Я выяснил это..."
А вот следующая далее "Working Class Hero" – на первый взгляд, вроде бы, простая фолк-баллада с акустической гитарой в качестве аккомпанемента. Здесь очень простая аккордовая последовательность, построенная на ля-миноре и соль-мажоре с коротким обходом ре-мажор в одной строке припева. В музыкальном плане она очень напоминает песни Боба Дилана, тон и стиль ее аналогичны некоторым его композициям. Но на самом деле – это самая, что ни на есть, политическая манифестация. Она представляет собой критику различий между социальными классами, в ней идет речь о людях из рабочего класса, превращающихся в средний класс:
Леннон говорил о ней так:
"Я думаю, что это революционная песня – она действительно просто революционная. Я просто думаю, что ее концепция революционна. Я надеюсь, что она для рабочих, а не для шлюх и педиков. Я надеюсь, что она о том, что Дает миру шанс (Give Peace a Chance), но я не знаю. С другой стороны, это может быть просто проигнорировано.
Я думаю, что это для таких людей, как я, которые относятся к рабочему классу – неважно, верхнему или низшему, – которые должны быть переработаны в средний класс с помощью машин, вот и все. Это мой опыт, и я надеюсь, что это просто предупреждение для людей. Я говорю, что это революционная песня; не сама песня, а то, что это песня для революции".
Интересно, что Леннон сделал более сотни дублей, пока записал именно то, что его устраивало. И в финальную версию вошла комбинация двух из них.
Завершающий трек первой стороны альбома, грустная "Isolation", – это своеобразная "англизированная версия негритянского фортепианного блюза". Мелодика получилась довольно интересной, аккордовая гармонизация идет за счет хроматического подъема пятой ступени в ре-мажоре от ля – к до. Инструментовка начинается с ударных и фортепьяно в сопровождении "живого" и нюансированного вокала Леннона. Когда вокал становится более эмоциональным, к инструментам добавляется орган Хаммонд. Инструментарий также включает очень деликатный бас Клауса Вормана.
Лирика демонстрирует чувства уязвимости Леннона, несмотря на всю его известность и достаток. Можно в этом увидеть и продолжение темы альбома, поскольку Леннон снимает еще один слой мифа, скрывающий истинную реальность. Это очень болезненно, но это необходимо принять. Он разочаровался в славе, он устал от нападок на себя и Йоко, последовавших после распада The Beatles, он не удовлетворен и тем, куда зашла его жизнь:
"Люди говорят, что мы сделали это.
Но они не знают, что мы так боимся
Изоляции.
Мы боимся остаться одни,
Мы должны иметь свой дом,
Изоляция.
Только маленький мальчик и девочка
Пытаются изменить этот огромный мир
Изоляции.
Мир – это всего лишь небольшой город,
Где каждый пытается подавить другого:
Изоляция.
Я не жду, что ты поймешь
После того, как причинил такую сильную боль.
Но с другой стороны, ты не виноват,
Ты – просто человек, жертва безумия.
Мы боимся всех,
Боимся солнца,
Изоляция.
Солнце никогда не исчезнет,
Но у мира, возможно, не так уж много лет в запасе.
Изоляция".
Интересно, что позже будет сделано более десятка каверов этой песни. Роджер Уотерс, бывший музыкант Pink Floyd, называет "Isolation" "одной из своих самых любимых песен всех времен". Я тоже считаю эту песню одной из лучшей у Джона.
Вторую сторону альбома открывает "Remember". Конструкция песни создается с помощью мелодии, в которой нет единой линии, – она, скорее, состоит из нескольких пентатонических фрагментов, странной тональности, которая перемещается между несвязанными аккордами. Джон использовал один из своих излюбленных композиторских приемов, соединяя различные кусочки музыки, а затем придавая им общую форму, склеивая фрагменты вместе.
В качестве аккомпанемента Леннон здесь играет аккордам стаккато на фортепиано, а когда начинает петь, ударнику Ринго Старру приходится "компенсировать неустойчивое чувство ритма Джона", наглядно демонстрируя как же хорошо тот знаком с различными его особенностями. Примечательно, что первоначальная версия "Remember" длилась более восьми минут. Эта версия содержала наложенный орган Хаммонд, двухдорожечный вокал и варган, но Леннон сократил запись и добавил взрыв в конце, который является отсылкой к Ночи Гая Фокса, празднику в Великобритании, который отмечается 5 ноября фейерверком.
Лирика следует в канве концепта альбома, продолжая череду разочарований Джона. Ее можно расценивать как "развенчание родительских мечтаний о своих детях, столь же фальшивых, как сценарии для телевидения или кино". Ряд критиков полагают, что взрыв в конце символизирует собой детскую травму, отражающуюся у взрослого, и это подтверждается формой "детских стишков":
"Просто вспомни, когда ты был маленьким,
Как люди казались такими огромными,
Всегда имевшими свой собственный путь.
Ты помнишь своих Маму и Папу,
Мечтавших об актерской славе,
Всегда, всегда игравших роль?
Если тебе когда-нибудь станет так грустно,
И весь мир будет сводить тебя с ума
Помни, помни сегодняшний день.
И не жалей
О том, что уже произошло.
И не беспокойся
О том, что ты сделал.
Нет, нет. Помни, помни
Пятое ноября".
Символично, что песня была записана 9 октября 1970 года, в день 30-летия Джона Леннона. В тот же день Леннон в последний раз встречался со своим отцом, Альфредом Ленноном, которого Леннон пригласил к себе на обед. Встреча не порадовала обоих, поскольку на ней в следствии психотерапии Артура Янова Джон разразился гневной тирадой в адрес своего отца, которая того напугала и потрясла. Альфред Леннон позже вспоминал об этой встрече:
"Он начал рассказывать о своем недавнем визите в Америку, и по мере того, как история разворачивалась, на его лице начали проявляться пытки, причиненные им самому, и его голос поднялся до крика, когда он сравнил себя с Джими Хендриксом и другими поп-звездами, которые недавно ушли со сцены. Завершилось все в крещендо, когда он признал, что он "сумасшедший, чертовски сумасшедший" и должен скоро умереть. У меня не было никаких сомнений в том, что он имел в виду каждое сказанное слово. На его лицо было страшно смотреть".
Седьмая композиция "Love" предстала в узнаваемом истинно битловском стиле самой мелодичной песней альбома и самой оптимистичной. В записи обошлись без ритм-секции – только акустическая гитара Леннона и фортепиано, на котором сыграл Фил Спектор, спродюсюровавший совместно с Джоном весь альбом. Да еще голос Джона, обретшего истину и делящегося теперь этой истиной с миром: "Любовь везде и во всем, и любовь – это необходимость быть любимым". И этого оказалось более чем достаточно, чтобы сотворить настоящий шедевр. Текст же представляет собой по сути даже не гимн –своеобразную молитву, мантру.
Песня выходила и отдельно синглом, но уже после смерти Джона. А тогда в 1970 году он тоже собирался выпустить ее как сингл для раскрутки всего альбома, но отказались в пользу "Mother". Сам он об этом эпизоде рассказал так:
"В этом тоже есть своя политика. Она создаст почву для моего альбома, так же как и "My Sweet Lord"подготовила почву для Джорджа. Я не собираюсь получить свой хит просто так; народ не бросится покупать мой альбом только оттого, что журналу "Rolling Stone" он понравился, или потому, что его будут проигрывать сегодня вечером, или потому, что Пит – хороший толкач. Людей нужно каким-то образом раскрутить, им нужно представить это всеми доступными им способами.
Может быть, "Love" – это лучший способ. Мне нравится песня "Love". Мне нравится и мелодия, и слова, и все остальное. Я думаю, что это красиво, но я – больше рокер. Первоначально я представлял себе "Mother" и "Love" как нечто единое, но теперь мне кажется, что "Mother" – это слишком тяжело. Может, Аллен (Аллен Кляйн, менеджер "Apple Records") и прав – "Love" принес бы мне больше пользы. Но я так не думаю. Я считаю: "Доверяй своему собственному инстинкту". Дело в том, что "Mother" – это именно то, о чем весь альбом. Что останется в вашей голове дольше всего? Я открываю дверь для Джона Леннона, а не для музыки, или для The Beatles, или для кого-то или чего-то.
Я буду думать о "Love". Первоначальное ощущение было такое, что на альбоме не было достаточно вещей, чтобы выпустить один сингл, – только десять песен, даже девять, если не считать "My Mummy’s Dead", – и это означает, что тогда нечего покупать. Для меня же это звучит так, как будто там сорок песен. Есть и такая сторона рынка, и я не собираюсь ее игнорировать.
Я хочу продать как можно больше альбомов, потому что я артист, который хочет, чтобы все меня любили и все покупали мои вещи. Поэтому я иду на такое."
Уже в 1971 году на "Love" станут делать каверы другие музыканты, со временем их число достигнет несколько десятков.
А вот песня "Well Well Well" – это самый настоящий гаражный рок по форме с паур-трио в лице Леннона, Вормана и Старра. Ряд критиков утверждало, что манера игры Леннона на гитаре в этой песне оказала влияние на панк-рок, не зря же аргентинская панк-группа Los Rusos Hijos de Puta сделала позже панк-кавер на эту песню. Мелодия песни является пентатоникой, включающей обыкновенный тритон. В строфах почти нет гармонии, звуки фуззовой электрогитары и ритм-секция удваивают вокальную линию и держат строй. Используется гармоническая триада. Стук большого барабана Ринго, наряду с гитарой, делает "Well Well Well" "самой тяжелой и громкой" песней Леннона. Его пение варьируется от нежного до свирепого. В рефрене он кричит, заходясь, с особой энергией, мощно выдувая из своей грудной клетки весь воздух без остатка. Хотя, казалось бы, текст не предполагает такого драматизма:
"Я позвал свою любимую на ужин,
Так что мы могли немного перекусить.
И хотя мы оба должны были следить за фигурой,
Она была столь прекрасна, что я бы съел ее.
Я позвал свою любимую на большое поле,
И мы могли смотреть на английское небо.
Мы оба нервничали, чувствовали себя виноватыми,
Но никто из нас не знал, почему.
Мы сидели и говорили о революции,
Прямо как два либерала под солнцем.
Мы говорили об освобождении женщин,
И как бы нам, черт возьми, все это сделать..."
Джон Леннон предстал здесь таким рокером, каким он и был всегда:
"Мне всегда нравился простой рок и ничего больше. На меня когда-то повлияла кислота и я творил психоделик, как и все то поколение, но на самом деле мне нравится рок-н-ролл, и я лучше всего выражаю себя в нем".
Следующая далее "Look at Me" вполне могла в свое время появиться на альбоме The Beatles и выглядела бы там вполне органично. Джон начал ее писать в Индии в 1968 году, а довершил во время одной из сессий работы над "White Album". Однако в этот альбом ее не включили, как и в последующие. Песня опровергает слова ряда критиков о том, что Леннон пренебрегал мелодизмом. Здесь очень красивая вокальная линия идет только в сопровождении акустической гитары. Аккомпанемент построен на основе техники перебора пальцев, которую Джон использовал также в таких своих песнях, как "Dear Prudence", "Happiness Is a Warm Gun" и "Julia" из "White Album". Он научился этому гитарному Finger style игры на гитаре, известному как переборы Трэвиса, у шотландского музыканта Донована, который паломничал в Ришикеше совместно с The Beatles. Лишив нас всех удовольствия слушать ее на битловсом альбоме, Леннон не прогадал, включив ее в свой сольник – здесь она пришлась явно к месту.
"Посмотри на меня,
Кто я по-твоему?...
...Чем я должен быть?...
...Никто не знает, кроме меня...
Только ты и я, о, любовь моя!"
Джон Леннон был удивлен тому, что именно эта песня из альбома будет чаще всего исполняться по радио:
"Я не знаю. Примерно через неделю я смогу сказать, что происходит, потому что на радио начали играть "Look At Me", так как это было легко, и они, вероятно, думали, что это были The Beatles или что-то в этом роде. Так что я не знаю, так ли это. Ну, это одно, а вот "God" и "Working Class Hero", вероятно, являются все же лучшими песнями альбома, что бы там ни было – вроде идей или чувств".
Кульминацией альбома стала песня "God", программный манифест Джона Леннона, провозглашающий отказ от любых внешних спасителей и обретение самого себя после поисков и метаний. Два рояля: на одном – Джон, на втором – Билли Престон, плюс ритм-секция ограняют эту проникновенную балладу. Основной посыл заложен в текст.
Песня состоит из трех частей: в первом разделе Джон Леннон описывает Бога как концепцию, с помощью которой мы измеряем нашу боль: "Повторюсь: Господь – мерило нашей боли". Во втором Леннон перечисляет множество феноменов, в которые он не верит, заканчивая тем, что он просто верит в себя и Йоко. Он отвергает магию, И Цзин, Библию, Таро, Гитлера, Иисуса, Кеннеди, Будду, мантру, Гиту, йогу, королей, Элвиса, Циммермана (Боба Дилана) и The Beatles.
В финале Леннон описывает перемены, прошедшие с ним после распада The Beatles и обретения своего истинного нового "Я" после процедур психотерапии. Он заявляет: "Я был мечтателем – Но теперь родился заново, Я был моржом (имеется в виду битловский персонаж Walrus, символизирующий в данном контексте самого Джона в The Beatles) – А стал всего-навсего Джоном. И таким образом, милые мои друзья, Вам придется признать: Грезам – конец". Финальная строка песни "Грезам – конец" фактически официально провозглашает конец 1960-х годов с их поисками смысла в разных утопических движениях. Леннон говорит, что смысл находится внутри нас самих.
Джон Леннон дал такие комментарии по этой песне:
"Бог – это понятие, с помощью которого мы измеряем нашу боль... Ну, боль – это та боль, через которую мы все время проходим. Ты рождаешься в боли. Боль – это то, что мы испытываем большую часть времени, и я думаю, что чем больше боль, тем больше вы ищете Бога.
Видите ли, это было мое собственное откровение. Я не знаю, что кто-то написал об этом, или что кто-то еще сказал, я просто знаю, что это – то, что я знаю. Да, я просто почувствовал это. Когда я это почувствовал, меня словно распяли. Так что теперь я знаю, о чем другие говорят".
Завершает альбом песня "My Mummy’s Dead". Этот музыкальный эскиз длительностью менее минуты с вокалом Джона под акустическую гитару сделан частично на мелодию английской народной детской песенки "Three blind mice". Лирика посвящена его погибшей матери, и эта тематика зацикливает весь альбом. Только в отличие от первой песни альбома, "Mother", Джон поет совершенно без эмоций, монотонно и механически, передавая ощущение трагической пустоты у себя внутри. И это делает эту песню одной из самых страшных и пугающих песен Леннона, несмотря на то, что она одна из самых простых. Сам Джон заявил, что такие простые, короткие, детские стихи получились от того, что он пытался написать песню похожую на хокку:
"Моя мама мертва,
И я не могу выкинуть это из головы,
Это было так давно.
Моя мама мертва,
Я не могу объяснить,
Так много боли,
Я никогда не говорил об этом,
Моя мама мертва".
Видео с официального ютуб-канала johnlennon
Спустя полтора месяца после выхода альбома Джон Леннон дал интервью, в котором рассказал подробнее об альбоме "John Lennon/Plastic Ono Band":
"Думаю, это лучшее из того, что я сделал. Думаю, он – настоящий, и в нем полностью нашло отражение мое "Я", сформировавшееся на протяжении долгих лет моей жизни. "I’m a Loser", "Help!", "Straw berry Fields" – это все личные откровения. Я всегда писал о себе, по мере возможности. Да, мне не нравится писать песни от третьего лица, о людях, которые живут в безликих бетонных квартирах, и все такое. Мне нравится музыка от первого лица. Но из-за своих "зависаний" и по многим другим причинам я писал конкретно о себе только время от времени. Теперь я все написал о себе, и поэтому мне это нравится. Это – я! И никто другой. Вот почему мне это нравится. Это реально, вот и все.
Не знаю, что еще сказать, правда, и немногие честные песни, которые я когда-либо писал, напоминают "Help!" и "Strawberry Fields". Не могу говорить о них с ходу. Они были песнями, которые я всегда считал своими лучшими. Песнями, которые я написал на основе жизненного опыта, а не проецируя себя на выдуманную ситуацию ради красивой истории. Всегда считал это фальшью, но мне случалось так делать, потому что я был завален работой или подчас так подавлен, что не мог даже думать о себе".
На этом альбоме нет практически никаких ярких образов.
"Потому что их не было у меня в голове. В ней не было никаких галлюцинаций".
Нет никаких "газетных вырезок".
"Собственно, это была линия Пола. Я сознательно писал стихи, и это застенчивые стихи. Но поэзия на этом альбоме превосходит все, что я написал до этого, потому что в этом смысле она не застенчива. У меня было меньше всего проблем с написанием песен за все время".
Аранжировки также просты и очень скромны.
"Что ж, мне всегда нравился простой рок. Сейчас в Англии есть отличная песня "I Hear You Knocking", несколько месяцев назад мне нравилась "Spirit in the Sky" – мне всегда нравился простой рок и ничего больше".
Как вы составили эту ектению в "God"?
"Что за ектения?"
"Я не верю в магию", и эта остальная серия заявлений.
"Ну, как и многие слова, это просто вышло из моего рта. "God" составлен почти из трех песен. У меня была идея, что "God"– это "концепция, с помощью которой мы измеряем боль", поэтому, когда у вас есть такое слово, вы просто садитесь и поете первую мелодию, которая приходит вам в голову, и мелодия проста, потому что мне нравится такая музыка, а потом я просто погрузился в нее. Это просто происходило в моей голове, и я успел по первым трем или четырем, остальные просто вышли наружу. Что бы ни вышло".
Когда вы узнали, что собираетесь работать над "Я не верю в Beatles"?
"Не знаю, когда я понял, что записываю все то, во что не верил. Так что я мог продолжить, это было похоже на список рождественских открыток: где мне закончить? Черчилль? Пылесос? Я думал, что мне нужно остановиться.
Да, я собирался оставить пробел и просто заполнить ваши собственные слова: в кого вы не верите. Это только что вышло из-под контроля, и The Beatles были последним, потому что я больше не верю в мифы, и The Beatles – это еще один миф. Я в это не верю. Мечта окончена. Я говорю не только о The Beatles, я говорю о поколении. Все кончено, и нам нужно приступить к так называемой реальности".
Почему вы выбрали Циммермана, а не Дилана?
"Потому что Дилан – чушь собачья. Циммерман – его имя. Понимаете, я не верю в Дилана и не верю в Тома Джонса. Циммерман – его имя. Меня зовут не Джон Битл. Это Джон Леннон. Так просто!"
Почему вы наградили этот фрагмент в конце альбома названием "My Mummy’s Dead"?
"Потому что вот что случилось. Все эти песни просто вышли из меня. Я не садился думать: "Я собираюсь написать о маме", или я не садился думать: "Я собираюсь написать об этом, о том или другом". Все они вышли, как и все лучшие работы, которые когда-либо создавались. Будь то статья или что-то в этом роде, это просто лучшие из них, и все они вышли, потому что у меня было время".
Йоко: Вы знаете, Джон действительно продюсировал свой собственный материал. Как вы знаете, Фил Спектор известен как очень опытный специалист в области электроники и звукотехники.
"Но давайте не будем отказываться от того, что Фил делал, на что было потрачено много энергии и что многому меня научило, и я буду использовать это снова".
Как, например?
"Что ж, технически я многому научился на этом альбоме. Раньше мне не приходилось так много учиться. Обычно мы с Полом слушали запись, и нам не приходилось слушать каждый звук по отдельности. Итак, на этот раз я узнал кое-что о басе, той или иной дорожке, где вы можете получить больше, и где я что-то потерял на треке, а также некоторые технические вещи, которые меня в конце концов раздражали. Но и как концепцией, и в целом я доволен, да. Вот и все, правда. Если я перейду к мелочам, это сведет меня с ума, но мне это действительно нравится.
Вот "Isolation" и "Hold On" – это грубые ремиксы. Я просто микшировал их на скорость обычного домашнего магнитофона 19,05 см/с, чтобы забрать потом домой, поиграть и посмотреть, что еще я можно с ними сделать. Тогда я даже не стал ставить их на 38.1 см/с (скорость, с которой делается профессиональная запись пленки), так что качество у них немного не то".
Альбом начинается со звуков колокола: почему?
"Ну, я смотрел телевизор в Калифорнии, как обычно, и там шел этот старый фильм ужасов, и в нем зазвучал набат колокола. Наверное, все было иначе, потому что на самом деле это были замедленные звоны, которые они там использовали. Они просто так звучали, и я подумал: "О, вот как надо начать "Mother"". Я знал, что "Mother" будет первым треком".
"Working Class Hero" звучит как ранняя песня Дилана.
"Любой, кто поет под гитару и поет о чем-то тяжелом, обычно звучит так. Я обязательно попадаю под их влияние, потому что – это единственный настоящий фолк, который я слушаю. Мне никогда не нравились мармеладные Джуди Коллинз, Джоан Баэз и все такое. Так что единственная известная мне народная музыка – это песни о горняках из Ньюкасла или Дилан".
Что там с 5 ноября?
"В Англии есть День Гая Фокса – это день, когда взрывали здание парламента, поэтому мы празднуем его, устраивая фейерверки каждое 5 ноября. Это было просто импровизация: это был примерно третий дубль, и я должен был вспомнить. Я только что так расстался, и это продолжалось минут семь или восемь. Мы начали импровизировать и дурачиться, но потом я закончил и просто взорвался, это была хорошая шутка. Вы когда-нибудь слышали о Гае Фоксе? Я подумал, что это просто горько, что мы должны взорвать здание парламента".
Вы сказали, что написали большинство песен в Калифорнии?
"Ну вообще-то некоторые из них. На самом деле я написал в Англии и "Mother" , и "Isolation" и еще несколько песен. Я закончил их в Калифорнии. Если вам нужны более подробные сведения, вам придется подтолкнуть меня. "Look At Me" была написана во времена двойного альбома The Beatles, знаете, у меня просто так и не получилось тогда ее выпустить, есть еще несколько подобных песен".
Когда вы записываете, вы стремитесь к собственному ощущению или совершенству звука?
"Мне оба подхода нравятся. Я ищу чувства. Большинство дублей идет сразу же, и в большинстве случаев я пел и играл одновременно. Я терпеть не могу сначала поставить аранжировку, а потом петь, что мы делали раньше, но те дни, знаете ли, прошли".
Вы иногда смущаетесь, когда слышите альбом, когда думаете о том, насколько он личный?
"Я смущаюсь. Понимаешь, иногда я слышу это и меня смущает просто исполнение музыки или высказываний, а иногда нет. Знаешь, я меняюсь каждый день. Как и перед тем, как он выйдет, я не могу слушать его дома или играть где-нибудь, но за несколько месяцев до этого я могу играть его все время. Просто все время он меняется".
Подписывайтесь на канал, будет еще много чего интересного
Прежние материалы:
Инструментальная история The Beatles.Часть1
Инструментальная история The Beatles. Часть 2
История альбома "Rubber Soul", рассказанная музыкантами The Beatles
История альбома "Revolver", рассказанная музыкантами The Beatles
История альбома "Abbey Road", рассказанная музыкантами The Beatles
Секреты Abbey Road. Полвека после распада The Beatles
Пропавший третий диск White Album The Beatles
Раз, Два, Три, Четыре: The Beatles in Time Крэйга Брауна
Мегахиты The Rolling Stones. Кое-что о чем вы не знали
Объяснение в любви к The Rolling Stones
История Black Sabbath, рассказанная самими музыкантами
60-е. Лучшие песни Восточной Европы в стиле мерси-бит
Рок-композитор Грэм Гоулдман, гений минорных хитов
Песня, которую слушали все. История одного мирового хита
Сенсация 1975 года – фильм "О, Счастливчик!" и Алан Прайс
Закулисье музыкальной индустрии. Сериал Vinyl
Самый странный рок-альбом, из когда-либо появлявшихся в этой вселенной. King Crimson "Islands"
Духовное завещание The Who: Альбом "WHO"
