Много говорится и пишется въ послѣднее время о свободѣ слова. Свободу эту многіе находятъ необходимымъ твердо узаконить, какъ существенное условіе для дальнѣйшаго преуспѣянія нашего отечества. Объ этой-то именно свободѣ я и намѣренъ нынѣ побесѣдовать съ читателями. Постараюсь быть краткимъ и безпристрастнымъ. Изложу лишь сущность вопроса, а ужъ тамъ пусть каждый судитъ самъ, кто какъ хочетъ.
Хотя подъ выраженіемъ свободы слова, по настоящему, должно бы было подразумѣваться прежде всего свобода выражать свои мысли изустно, рѣчью, но, въ сущности, весь вопросъ этимъ далеко не ограничивается. Гораздо важнѣйшимъ обстоятельствомъ является въ этомъ вопросѣ возможность выражать свои мысли письменно, для вѣдома всѣхъ и каждаго, а въ особенности, для самаго широкаго распространенія ихъ среди публики путемъ печати.
Такимъ образомъ вопросъ о свободѣ слова сводится обыкновенно всѣми лицами, проповѣдующими эту свободу, къ вопросу о свободѣ печати. Объ этомъ-то вопросѣ, какъ обнимающемъ свободу слова въ самомъ широкомъ значеніи этого выраженія, и необходимо поэтому повести рѣчь.
Разсмотримъ этотъ вопросъ подробно.
Стремленіе сообщить другимъ людямъ свои думы и мысли, подѣлиться съ ними своими взглядами и впечатлѣніями, научить людей, направить ихъ на путь истины — присуще почти всѣмъ людямъ, одушевленнымъ благими намѣреніями и чувствующими себя способными толково излагать свои мысли. Стремленіе это вполнѣ естественно и понятно. Запретъ, налагаемый на это стремленіе со стороны начальства, является поэтому крайне для подобныхъ людей стѣснительнымъ, непріятнымъ и часто даже невыносимымъ. И въ самомъ дѣлѣ, съ перваго взгляда кажется: что можетъ быть вреднаго въ томъ, что человѣкъ пишетъ и печатаетъ то, что онъ чувствуетъ и думаетъ? Кому отъ этого вредъ? Если мысли его неразумны и вредны — всякій читатель ихъ по достоинству и оцѣнитъ. Если же онѣ разумны и полезны — сколько блага онѣ могутъ принести людямъ. Если кто съ ними не согласенъ — тотъ и возражай, и докажи ихъ непригодность. Но за что же запрещать ихъ печатать?
Наконецъ, если они преступны, направлены противъ нравственности, религіи или вообще нарушаютъ установленные законы, то пусть и караетъ за это судъ по заслугамъ. Пусть онъ и наказываетъ сочинителей по законамъ. Но зачѣмъ же вмѣшивается начальство и запрещаетъ что-либо печатать? Вѣдь, тотъ изъ начальства, который разрѣшаетъ или запрещаетъ печатаніе, можетъ и ошибаться въ, своей оцѣнкѣ или даже злоупотреблять своею властью. Сколько вслѣдствіе этого полезныхъ и умныхъ статей можетъ совершенно пропасть для всѣхъ читателей. Сколько разумныхъ мыслей останутся невысказанными по прихоти начальства.
Такъ обыкновенно разсуждаютъ всѣ люди, ратующіе за свободу печати, и находятъ многихъ себѣ сторонниковъ. Но рядомъ съ этимъ, имѣются и очень многіе, разсуждающіе иначе.
Печать есть великая сила и управляться съ нею надо умѣючи и съ осторожностью. Хорошо, если печать въ хорошихъ, надежныхъ, честныхъ рукахъ. Но бѣда, если она попадаетъ въ руки людей своекорыстныхъ и недобросовѣстныхъ. Всякое сужденіе, всякое описаніе событія, всякая оцѣнка личности, всякая хорошая или дурная слава разносится печатью на цѣлую страну и часто даже на цѣлый свѣтъ. Борьба съ недобросовѣстностью является въ силу этого свойства печати особенно важною и требуетъ мѣръ исключительныхъ.
Если бы всякаго рода, печатное слово было вполнѣ искренне, то было бы еще полъ-бѣды, но дѣло въ томъ, что нынѣ почти у всѣхъ народовъ печатное слово стало предметомъ ремесла, и главною цѣлью его служитъ нажива, какъ и во всякомъ другомъ ремеслѣ.
Торговля печатнымъ словомъ нынѣ дошла у насъ до высшихъ предѣловъ, а за границей и еще того хуже. Причиной этому служитъ общее паденіе добрыхъ нравовъ, забвеніе правилъ добродѣтели, завѣтовъ Божескихъ.
Человѣку, къ сожалѣнію, вообще свойственно замѣчать недостатки своего ближняго. Порицать, находить ошибки въ другихъ всегда гораздо легче, чѣмъ отмѣчать его достоинства. Способность находить эти недостатки считается даже признакомъ ума, а потому злословіе является даже для всякаго и лестнымъ. Поэтому-то не даромъ говорится въ народѣ, что „хорошая слава лежитъ, а дурная бѣжитъ".
Этимъ-то дурнымъ свойствомъ человѣчества и пользуются многіе писатели, а въ особенности газетчики ради своихъ личныхъ выгодъ, а иные и просто ради куска хлѣба. Публика считаетъ болѣе интересной газету, въ которой больше порицаній; больше злословія, больше критики. Она больше читаетъ ее, а, слѣдовательно, и больше покупаетъ. Хозяину газеты отъ этого, понятно, одна только выгода, а потому онъ и отъ сочинителей, своихъ работниковъ, требуетъ побольше обличеній, побольше хлесткой критики.
Чѣмъ выше стоитъ лицо или учрежденіе, которое критикуютъ, тѣмъ больше разгорается любопытство у читателей, а, слѣдовательно, и тѣмъ лучше идетъ продажа и большій получается барышъ. Отсюда ясно — почему явилось въ печати такъ много обличителей „званныхъ и незванныхъ" критикующихъ всѣхъ вкривь и вкось, исключительно ради заработка.
Но, кромѣ этихъ обличителей есть еще работники печати и другого сорта — менѣе корыстные, болѣе убѣжденные, но также недобросовѣстные.
Этого сорта люди едва ли еще не болѣе вредны, чѣмъ простые продавцы своей совѣсти. Разсуждаетъ обыкновенно такой писатель такъ: „цѣль моя самая благая — я хочу, по моему мнѣнію, общаго счастья и благополучія, но достичь этой цѣли прямымъ путемъ не могу, такъ какъ меня никто слушать не станетъ, да и силы у меня мало, а потому стану-ка разбивать нынѣ существующій порядокъ всѣми мѣрами; гдѣ можно и ложью, и клеветой и обманомъ и всякаго рода газетными подвохами и подтасовками. Благая цѣль моя должна служить оправданіемъ всякихъ моихъ проступковъ и преступленій". Забываютъ эти люди приэтомъ только одно, что дурными путями ничего хорошаго достичь нельзя.
Спрашивается — можно ли бороться противъ такого рода дѣятельности газетчиковъ одними лишь наказаніями?
Одни говорятъ что можно и даже должно, такъ какъ всякій человѣкъ воленъ дѣлать, что хочетъ, а въ случаѣ вины нести наказаніе по закону. Другіе же говорятъ, что — нельзя и вотъ почему.
Опредѣленными статьями закона весьма трудно предусмотрѣть всѣ злоупотребленія печатью и пресѣчь весь вредъ, ею приносимый. Предположимъ, что можно наказывать за прямую клевету, за обиду, за распространеніе завѣдомой лжи и т. п. Но какъ преслѣдовать за скрытное издѣвательство, глумленіе, за какъ бы ненамѣренную ложь, за невольную ошибку и пр.? Не только преслѣдовать, но и установить даже преступность часто совершенно невозможно. Ловкій газетчикъ, въ большинствѣ случаевъ, всегда какъ-нибудь отъ обвиненія отвертится, а между тѣмъ дурное дѣло уже сдѣлано — газета съ любопытнымъ извѣстіемъ уже распродана, дурная слава о томъ или другомъ, лицѣ уже пущена въ ходъ. Допустимъ даже, что газетчика привлекли къ отвѣтственности, хотя бы за ложь. Онъ заявляетъ что былъ введенъ въ заблужденіе, показываетъ какое-нибудь письмо или статью, доставленную за подписью другимъ лицомъ,— а подобныхъ лицъ за деньги достать всегда можно. сколько угодно. Строго его наказывать по закону нельзя — грѣхъ его является какъ бы невольнымъ — а корыстная цѣль его вполнѣ достигнута. За границей дошло уже до того, что у нѣкоторыхъ собственниковъ газетъ служатъ такіе наемные редакторы, которые ради платы отсиживаютъ въ тюрьмахъ по приговору судовъ и даже дерутся иногда на поединкахъ съ обиженными, прикрывая собою корыстную и безнравственную дѣятельность своихъ хозяевъ.
Еще труднѣе предусмотрѣть закономъ преступленія газеты по ея общему направленію. Можно вести газету, не искажая и не выдумывая сообщеній, но такъ, что читатель, прочтя газету, вынесетъ впечатлѣніе или самое отрадное, или самое тягостное. Какъ примѣръ приведу слѣдующее. На одной изъ окраинъ Россіи кучка инородцевъ, враждебныхъ Правительству, да и вообще всѣмъ русскимъ людямъ, однажды стала издавать газету, въ которой, въ отдѣлѣ русской жизни, все время выбирала изъ всѣхъ русскихъ газетъ самые возмутительныя событія, какъ, напримѣръ: убійства, грабежи, растраты, мошенничества и тому подобное. Событій этихъ, въ виду обширности нашего отечества и ста тридцати милліоннаго населенія, конечно, ежедневно случается по нѣскольку. Читатели этой газеты, просматривая этотъ отдѣлъ, очевидно, получали впечатлѣніе, самое отталкивающее, и невольно задавали себѣ вопросъ: стоитъ ли намъ тяготѣть сердцемъ къ народу, среди котораго совершаются постоянно такія ужасныя вещи. Цѣль газетчиковъ въ концѣ концовъ была достигнута. Вмѣсто сліянія инородцевъ съ нами и любви къ намъ получилось невольное отчужденіе. А вмѣстѣ съ тѣмъ, преслѣдовать газету судомъ являлось невозможнымъ, такъ какъ ни одного сообщенія не было выдуманнаго, или извращеннаго. Прекратить такую дѣятельность газеты могло только начальство, усмотрѣвшее ея вредное направленіе. Много такихъ лицъ, отмѣчающихъ только одно дурное въ нашей жизни, существуетъ и нынѣ, и къ сожалѣнію, не только среди инородцевъ, но и среди нашихъ русскихъ газетчиковъ.
Защитники полной свободы печати, указываютъ еще — какъ на благое послѣдствіе ея — на возможность изобличенія различныхъ тайныхъ правонарушеній и беззаконій, но противники ихъ и это обстоятельство цѣнятъ не особенно высоко.
Слѣдить за порядкомъ и за выполненіемъ закона — говорятъ они — поставлено въ нашемъ государствѣ много лицъ и образованныхъ, и опытныхъ, и дѣловитыхъ. Быть можетъ среди этихъ лицъ, какъ и вообще среди людей, попадаются и недостойные, и недобросовѣстные, и нерадивые, но, спрашивается: неужели же, въ общемъ, всѣ эти лица, избранныя Правительствомъ, хуже, чѣмъ набранныя съ борка да съ сосенки газетные сотрудники? Неужели также и газетные собственники лучше могутъ услѣдить за всѣми злоупотребленіями, чѣмъ разныя начальствующія лица, наблюдать за закономъ поставленныя? Трудно этому повѣрить въ особенности, если принять во вниманіе, что обличеніями-то только и живетъ большинство газетчиковъ. Можно ли при этомъ условіи ожидать отъ нихъ обличеній, вполнѣ точныхъ и добросовѣстныхъ? Во всякомъ случаѣ, какъ полагаютъ противники полной свободы печати, польза, приносимая рѣдкими, правдивыми обличеніями газетчиковъ, далеко не искупаеть всей массы вреда, приносимаго ихъ преднамѣренной или легкомысленной ложью, склонностью ихъ къ смутьянству и клеветничеству. Безспорно — полезна свобода печати только лишь при условіи, если ведется печатное дѣло людьми, вполнѣ честными и добросовѣстными, ну, а такъ какъ такихъ безупречныхъ газетчиковъ попадается не очень-то много, то и является необходимость большинство изъ нихъ обуздывать не только страхомъ судебнаго наказанія, но и путемъ постояннаго, строгаго за ними надзора съ предоставленіемъ начальству права, въ случаѣ нужды, прекращать во всякое время ихъ злонамѣренную, вредную дѣятельность.
Кто правъ и кто не правъ въ данномъ спорѣ — предоставляю судить самимъ читателямъ.
Русскій.
[Сельскій Вѣстникъ, 1905, № 66, стр.2-3]
Подписаться на канал Новости из царской России
Оглавление статей канала "Новости из царской России"
YouTube "Новости из царской России"