Во времена Маркса «пролетарием» считался тот, кто не имел в собственности домовладения и/или находился в служебной зависимости. Сторонники имущественного ценза считали, что самостоятельное решение может принимать только экономически независимый человек. Если же на него может «надавить» и склонить к тому или иному решению работодатель, то, мол, как он может определять политику страны? Он даже личную жизнь определить не в состоянии и делает то, что ему прикажут.
С тех пор прошло много лет, десятки революций и вооруженных столкновений, и демократия со всеобщим избирательным правом была установлена на большей части планеты. При этом, несмотря на то, что собственное жилье в богатых странах имеют многие, пролетариат по-прежнему составляет подавляющее большинство населения. Его численность даже растет, по мере того, как малый бизнес не выдерживает конкуренции с крупными корпорациями и разоряется. И так как всякий наемный служащий является пролетарием в понятиях девятнадцатого века, то мы можем определить численность пролетариата следующим образом:
В 2018 году в США насчитывалось 168 млн наемных работников. Общая численность населения США около 330 млн человек, таким образом, пролетариата как будто чуть больше половины. Однако к 168 млн нам следует прибавить их детей. Если даже мы предположим, что в эти 168 млн входят равным образом и мужчины, и женщины, и на двоих из них приходится один несовершеннолетний, то даже в этом случае мы должны будем добавить еще 84 млн и получим итоговое число 252 млн человек – более трех четвертей.
Формально, впрочем, в число наемных работников будет входить и топ-менеджер с доходом миллионы долларов в год. Его служебная зависимость благодаря имеющимся накоплениям будет невелика, и вряд ли он может быть отнесен к пролетариям.
Другой спорный вопрос: можем ли мы считать пролетарием того, кто находится в служебной зависимости, но имеет в собственности, например, пакет акций своей компании? Вопрос будет в размере его пакета акций. Чем меньше их стоимость и доля от общего числа, тем меньшее влияние он имеет.
Представляется, что число топ-менеджеров и других наемных работников со сбережениями в размере нескольких годовых доходов может быть компенсировано или даже превзойдено многочисленными безработными и неработающими домохозяйками (домохозяевами). А значит, на число наемных работников и будем ориентироваться при определении численности пролетариата в разных странах. Примем его равным числу наемных работников, увеличенному в полтора раза (один ребенок на каждых двух взрослых пролетариев).
Если в США это более 252 млн человек из 330 млн общей численности, то в Германии более 64 млн (из 83), 7,5 млн (из 10,3 млн) в Швеции.
В России из 76 млн человек рабочей силы, 67,5 млн работают по найму, и еще 3,7 млн являются безработными. То есть если в богатых странах мы определили минимальную долю пролетариата более 75% населения (фактическая может быть существенно больше), то в России можем определить даже еще точнее: до 93% трудоспособного населения могут быть отнесены к пролетариату.
Таким образом, спустя полторы сотни лет после активной деятельности Маркса пролетариат по-прежнему составляет абсолютное большинство населения планеты, включая самые богатые государства. И учитывая тенденции к монополизации и разорение малого бизнеса крупными корпорациями, доля пролетариата будет не уменьшаться, а расти.