Жил-был простой парень. Не рыцарь. Ни румян, ни бледен, ни богат, ни беден, ни в парче, ни в парше, а так вообче. Работа у парня простая: утром выгонял коров на пастбище, вечером загонял. И целый день рыбачил да охотился и собирал хворост в лесу. Так бы и прошла жизнь парня, в счастливом ничегонеделании и неведении, да один раз помог старушке. А даже дети знают: в сказках бабусям помогать - чревато приключениями. А парень на свою беду был неграмотный, сказок не читал. Короче, повстречал парень в лесу старушку на паршивой кляче. Кляча засмотрелась на бабочек на лугу, не заметила корягу, споткнулась. Старушка перелетела через клячу и ушиблась об пенек. Встать не может, охает, рукой до ушибленного места на спине достать не может. Парень подбежал, помог ей подняться, усадил на пенек, достал пирожок из котомки, угостил старушку. Та дух перевела, посмотрела на парня и говорит:
- Хороший ты парень. Только ходишь босой и штаны с дырой. Вот тебе золотой, плата за твой пирожок.
Отвечает парень
- Да не стоит мой пирожок, твой золотой. Да и не надо мне ничего. Я бесплатно помогаю от души, то-есть сдуру, хотел сказать.
- Вот потому и помочь я тебе хочу. Я как раз оказываю материальную поддержку малому бизнесу. Ну, хочешь я тебе сто золотых дам?
- Ни за что, я не удержусь и куплю себе новые штаны с сапогами и шелковую рубашку. Потом дом построю, стадо коров прикуплю, целый штат слуг заведу, женюсь, нарожаю детей, отправлю их в Англию учиться. Все решат, что я убил и ограбил кого-нибудь, изберут меня мэром города и в парламент. А кончится всё тем, что, когда я им построю дорогу вокруг города и мосты на всех реках, меня выгонят в Англию к детям футбол гонять.
- Да у тебя аналитический склад ума, как у Энгельса. Тебе бы в веке нанотехнологий родиться. А ты здесь прозябаешь. Ну да ладно. Вот тебе моя кляча, не смотри, что она каурая, она еще и вещая. В свое время я на ней много лье проскакала, да вот споткнулась. Теперь она твоя.
- Ну что ж, кляча мне, пожалуй, понадобится, хворост возить. Благодарю за подарок.
- Не за что. Чай, и мы в лесу не звери. Чай, поможем завсегда. Ежели будет какая беда, прямиком беги сюда. Меня здесь каждая сорока знает. Хакамада меня кличут. Отчество не говорю, всё равно не запомнишь.
Так парень приобрел первое средство передвижения. Хоть каурая, зато на четырех копытах. Погрузил он на нее хворост и хлестанул ее прутиком. Та обиженно побрела по лесной дороге. Выйдя на лесную поляну, парень увидел, как за сизой голубицей гоняется кречет. Он прижал ее к самой земле, а она в траве не может развернуть крылья и скачет по полю. А кречет взлетел немного вверх, готовясь к молниеносному прыжку на свою жертву. Парень, недолго думая, выломал дубовую ветку, снял шелковую веревку с крестиком, разорвал ее пополам, надел ее на оба конца. Получился лук, орудие которым они с детских лет с ребятами много раз баловались. Вынул из хвороста прутик поровнее, приладил его на тетиву и пустил в кречета. Стрела, то-есть временно исполняющий обязанности стрелы – вересковый прутик, пронзительно шипя, сорвался с тетивы и полетел. В сказках для детей все стрелы летят прямо в глаз черной птице, которая с криком коварного колдуна падает прямо в обрыв с крутого утеса. А в настоящем рыцарском романе, где каждому рыцарю в колыбель кладут меч, лук и стрелы, и в зависимости от того, что он выберет, быть ему французским рыцарем или английским футболистом. И он отлично знает, что в первые три года каждодневных тренировок, он и в корову попасть не может. И потому рыцарю такую притчу в колчан не засунешь. Короче, когда уже кречет предвкушал запустить свои страшные когтистые лапы в белое пушистое тело голубицы, он вдруг узрел боковым зрением приближение неведомого соперника, молниеносно развернув полет, он вцепился, как он полагал, в горло своего соперника, который летел прямо на его добычу. Но враг никогда не бывает один. Одновременно с вересковым прутиком со шнурка сорвался и железный крестик. Тот пронесся как сюрикен – смертоносное оружие ниндзя, по верхушкам колосьев луговой травы, срезал из крыла голубицы одно перышко и, пролетев дальше, вонзился в огромный шмелинник. Рой черных шмелей грозно поднялся над разрезанным шмелинником, высматривая жертву, в которую можно будет вонзить сотни жал. Кречет опешил от такой канонады, не весть откуда появившейся на его пустынном, обычно лугу. И взмыл вверх. Выпустил несъедобную корягу из когтей и полетел куда подальше. Коряга, выпущенная на свободу из когтистых лап, упала на взъерошенную голову парня, тот поднял палку и с силой затолкал ее обратно в вязанку хвороста. Потом подошел к голубице. Освободил ей крыло, запутавшееся в траве, щелкнул ее по клюву и сказал:
- Лети, глупая пичуга.
- Сам ты глупый. - Вдруг произнесла голубица. – Я дочь птичьего короля. У меня даже в зобу дыханье спёрло, как ты мастерски владеешь любыми видами оружия, которое и оружием-то, на первый взгляд не назовешь. Сначала ты запустил крест, который так точно выбил мне только одно перо из крыла, и кречет помчался за этим перышком и налетел на стрелу, которое и стрелой не назовешь. Видимо, это волшебная палочка, потому что она возвратилась к тебе, а ты, наверное, добрый колдун. Ты не Мерлин случайно? Я знаю, есть только один мужчина, овладевший древним женским колдовством, – Мерлин.
- Нет, - засмущался от заслуженной похвалы парень. - Я просто крестьянский сын.
- Так и Мерлин не из птиц орлиного полета. За то, что ты спас меня, возьми это выпавшее перо. Когда тебе понадобится помощь, пусти это перо по ветру, и я тотчас прилечу к тебе. Меня Белокрылка зовут.
И упорхнула.
А парень со своей каурой лошадкой пошли дальше. Проходя мимо неширокой речки, он засмотрелся, как рыбки играют на солнце, они разгоняются и взмывают вверх винтом, не то дразнясь, не то играючи, выделывая фигуры высшего пилотажа. В это время из воды показалась спина огромного сома. Стая мелких рыбешек порхнула в разные стороны, а одна, решив утереть нос другим, решила перемахнуть через сома. Тот как раз в этот момент нырнул головой в воду и своим хвостом зацепил смелую рыбёшку, и та вылетела от удара хвоста на берег. Оказавшись на песчаном берегу, она несколько раз безуспешно пыталась, кувыркаясь, попасть обратно в воду, наконец утомилась и замерла на песке, тяжело дыша жабрами. Парень подошел к ней, осторожно поднял, взвесил на глаз и решил, что для ухи маловато и бросил ее обратно в речку.
- Ну и глупая же рыба. С сомом решила потягаться.
Подвел он итог состязаний.
- Сам ты глупый, - донеслось из воды. – Я - дочь речного короля, а сом мой дядька, он за мной присматривать поставлен. Но раз ты меня отпустил, я тебе тоже помогу. Позови, когда понадоблюсь. Меня все Белохвосткой кличут. Ну, всё, привет червякам. Поплыву, а то меня к обеду кличат. Ох, попадет счас…
И вильнув хвостом на прощание, Белохвостка поплыла получать по усам на десерт.
- Нет, ты погляди, что творится в нашем лесу. Принцессы ведут себя похлеще деревенских баб, не удивлюсь, если и ты окажешься дочкой какого-нибудь короля. Судя по манерам принцесс, ты им подстать.
Каурка обиженно отвернула морду и с тоской посмотрела куда-то вдаль, откуда поднимается солнце.
- Чего глядишь – пойдем. Сегодня, видать, такой денек выдался, что если мы спасем еще пару принцесс, нам до ночи до дома не добраться. Только бы нам по пути не попалась дочка короля жаб, а то целоваться придется, а потом эти пойдут… Чего зубы скалишь? Я имел в виду бородавки.
И парень с кобылой пошли дальше, стараясь не смотреть себе под ноги.
И, как оказалось, правильно сделали. Потому что старое толстое дерево рухнуло прямо на дорогу, закрыв ветвями проход. Раздался страшный рёв. Постепенно рёв стал всё слабее и превратился в жалобный вой. Парень осторожно приблизился к дереву и увидел, что оно придавило огромного медведя. Тот силился встать, но не мог и потому жалобно ревел. Парень испугался огромного зверя и сначала дал стрекача. Но медведь продолжал жалобно выть, и парень вернулся. Он осторожно подошел поближе и разглядел, что, по-видимому, зверь хотел полакомиться мёдом в дупле этого дерева. Дупло было маленькое, у медведя не пролазила голова, он начал когтями расширять дыру и перестарался. Дерево разломилось и рухнуло прямо на медведя, придавив его поперёк туловища. А ещё пчёлы налетели на разорителя и жалили его прямо в морду. Медведь закрыл морду лапами и …плакал. Ничто так не проняло парня, как то, что огромный сильный медведь плакал. Не только от боли, не только от жалящих пчёл и липкого мёда, что стекал из разорённого дупла прямо на него, а от бессилия выбраться из-под дерева. Здоровый сильный зверь, король всего зверья, не привыкший считаться ни с кем, одним своим рёвом разгоняющий всех зверюшек со своего пути, сейчас вдруг понял, что есть что-то сильнее короны короля зверей. Что титул сильнейшего имеет силу только в кругу подчиненных. Парень осмотрел дерево и понял, что его и двадцать человек не поднимет. Осмотрелся, поднял длинную жердину и подвёл её под упавший ствол. Чуть только ствол шелохнулся, как жердина с треском лопнула. Медведь убрал лапы с морды и уставился на человека. Человек нашел жердь потолще, положил её на оставшийся обрубок ствола, приладил вроде рычага и надавил всем телом. Медведь, молча, наблюдал за манипуляциями этого двуногого. И когда увидел у него в руках толстую дубину, зарычал. Нет, он согласен получить смерть от достойного противника, но пасть от руки этого тщедушного двуногого, которых он пачками давил на завтраки. Шерсть у него встала дыбом, собрав все свои силы, он рывком поднялся на лапы, толстое бревно вдруг поддалось и соскользнуло ему по спине, содрав немного шерсти. Соскочив со спины медведя, ствол дерева упал на жердину, на которую навалился парень. Рычаг, он и есть рычаг. Упав на один конец жердины, другой конец жердины, на которой висел парень, взмыл вверх с такой силой, что парень взлетел выше деревьев. Упав на крону дерева, он пролетел по всем веткам и приземлился на муравейник. Очнулся он от прикосновения к его щеке шершавого языка его каурой кобылы. Встал, охая, отряхнул с себя муравьёв и корил себя за всю свою никчёмную жизнь. - «Чтоб я ещё хоть раз помог хоть одной принцессе или королю… да пусть вся эта королевская рать передохнет, но обойдётся без моей помощи. Принцесс и королей развелось в нашем лесу, как собак нерезаных. Шагу ступить нельзя, чтобы не напороться на какую-нибудь принцессу. Теперь, если принцессы будут валяться у меня под ногами, перешагну и не замечу».
И увлекшись, он споткнулся обо что-то и растянулся в траве. Вскочив на ноги, он увидел, что споткнулся об корону.
В представлении современного человека корона это тяжёлый кусок из чистого золота с зубами, как у акулы, совершенно не приспособленный для ношения на голове. Даже корона российской империи с войлочной подкладкой слишком тяжела, чтобы носить такую тяжесть на своей монаршей голове. Если человек на заре своей цивилизации, копируя животных, перенимал у них манеру маскировать одеждой свой истинный облик, то появление головного убора не имеет никакого логического объяснения. Ведь голова единственное место на теле человека, где сохранился волосяной покров. Одежда служит для защиты человека от холода, и с целью маскировки. Воинам в битвах головной убор в виде шлема нужен для защиты головы от поражения. Но такие шлемы появились тогда, когда появилась технология изготовления кованого железа. Во времена, когда махались дубинами и каменными топорами, железных шлемов не было. Но и когда появились железные топоры, кованые доспехи появились не сразу. Не так-то просто сковать рыцарские доспехи. Пожалуй, ни один нынешний кузнец не скуёт средневековое рыцарское снаряжение. Он сейчас оператор кузнечного пресса с числовым программным управлением. И сковать доспех с помощью молота и наковальни у нынешнего кузнеца уйдёт массу времени. А в средневековых хрониках говорится, что кузнец мог за ночь сковать «такое». Вспомним эпизод из «Александра Невского».
– Полно врать-то, небось, сам за ночь и сковал.
- Всяка птица своим носом сыта.
А между тем, доспехи средневековых рыцарей стоили целое состояние. И значит, позволить себе их иметь, мог только очень знатный человек. Как и корону. И значит, головной убор предназначался для того, чтобы выделиться. Чтобы по внешнему виду, особенно по головному убору, можно было отличить простого человека от избранного. Собственно корона, как головной убор, абсолютно бесполезный в практическом смысле, служил только для того, чтобы повыпендриваться. Французские короли, например, носили шляпы с определённым числом перьев. И перья-то были особые, только для королей. Персидские и турецкие султаны носили тюрбаны с павлиньими перьями, укреплённые крупным драгоценным камнем. Римские императоры носили лавровые венки или шлемы с петушиными гребешками. Или, если хотите, с гребнем динозавра. Но никто не носил дурацкой короны. Хотя в сказках она присутствует. Видимо, это было самое примитивное изделие кузнеца. Вроде обруча на бочку, но с проеденными ржавчиной краями. А ещё очень напоминает ошейник раба. В Древнем Риме был обычай на празднование Сатурна (сатурналии), когда помилованные преступники и рабы несли на себе кандалы и ошейники и возлагали их у подножия статуи Сатурна. Видимо, ошейники несли на головах, показывая, что они теперь не рабы. А лучшие из худших. Видимо, традиция осталась. И европейские короли, как лучшие из тех, что осталось, стали носить золотые ошейники на головах. Кстати, из трёх осуждённых; Гистас, Варраван и Га Ноцри, двоих Понтий Пилат хотел освободить в честь римского праздника. И на Га Ноцри был надет терновый венец с щипами, напоминающими зубчики короны.
Короче, парень споткнулся об корону и полетел в траву, поминая дорожно-трамбовочное хозяйство сдобренным словом. Отряхнув пыль с колен, парень поднял корону с земли и, прищурив глаз, стал прикидывать, куда бы пристроить эту железяку в народном хозяйстве.
- Пожалуй, для бочки с капустой обруч маловат будет, а для кадки с маслятами, в самый раз, – размышлял он вслух.
- Не трогал бы ты её. После хлопот не оберёшься. – Прозвучал вдруг голос каурой кобылы, совсем не похожий на ржанье. Парень с кем только сегодня не общался, но при голосе кобылы встал как конь. В рыцарских балладах разговаривают все: драконы, орлы, львы, рыбы, даже стрекозы. А вот лошади и собаки настолько привязаны к человеку и понимают друг друга без слов, что заговори кто-нибудь из них, и человек бы растерялся. Хотя именно от этих животных можно было бы ожидать разумную человеческую речь.
- Так ты по-нашему умеешь говорить? – Вымолвил слегка опешивший парень.
- Я вещая. Я на любом языке вещаю.
- Так я ж думал, ты только ржать умеешь.
- Так, глядя на тебя, только ржать и можно.
Не стал наш парень слушать такую не политкорректную кобылу, сунул корону себе за пазуху и побрёл домой. А кобыла засеменила рядом, забавляя парня своими ценными познаниями в области родного края. Они в этом здорово напоминали Шрека с его говорливым осликом, отправившимися добывать для герцога принцессу Фиону. К тому же мы с вами уже выяснили, что лесных фей в этих краях зовут Фионами. Или Фейри. Во всех остальных местах их звали герлзы, чувихи, тёлки. Хотя герлзы – от горлиц, фрау – от фейри, а чувихи – от чувашей. Так что все названия женщин произошли из одного языка. А напомнил я о героях фильма «Шрек» не только потому, что действие происходило в тех самых краях, но и герои взяты из бретонских мифов. И я не случайно вспомнил о сказании Леонида Филатова про Федота-стрельца, потому что, во-первых, очень много параллелей, а во-вторых, местом действия сюжета про стрельца могла быть только Бретань. Место на берегу моря, откуда Федот мог попасть в Америку, а попал на остров Буян, будь он окаян. То есть, мифический сакральный остров русов теперь обретает реальные очертания. Какой ещё остров может лежать между Бретанью (Арморикой) и Америкой? Конечно же, Британия, Туманный Альбион. А может Аль Буян. Мы уже настолько европеизировались, что забыли своё смешение с тюркским языком. А ведь «Хождение за три моря» Никитин написал и на русском, и на тюркском языках. Артикль «Аль» имеет тюркские корни, и тогда, быть может, и камень «Алатырь» найдёт своё звучание. А камней в Британии хватает: Стоунхендж, например.
Наконец добрался парень со своей каурой кобылой до города. Парень прошёл мимо наблюдавших за ним стражников и побрёл по пустынным улочкам города. В конце улицы доносился какой-то шум, и он пошёл на шум. На площади в центре города собралась толпа горожан. Герцог устраивал жителям очередное развлечение. Рыцарские турниры уже прошли, и теперь настала очередь простолюдинам показать свою ловкость и смекалку. Первое задание, которое предложил герцог, заключалось в том, чтобы с помощью свинцового топора и бумажной пилы напилить и нарубить дров. И вдобавок погрузить их на тачку из дубовых листьев. Кто выполнит это задание, тому предлагается треть герцогства и одна из трёх дочерей герцога. Многие пытались получить хоть кусочек герцогства, но топор при первом же ударе гнулся, пила сминалась, как конфетная обёртка, а тачка прогибалась под тяжестью одной сухой веточки. Парень был, можно сказать, профессиональным дровосеком и понимал, что ничего из этого не получится, но тут вмешалась его кобыла. Она шепнула ему, чтобы он тоже попробовал выполнить это невыполнимое задание, а она ему поможет. Сначала очередь желающих была похожа на очередь за ливерной колбасой, а потом поток энтузиастов постепенно иссяк. И парень решился. Он подошёл к жюри и сказал: - Укажите мне, какое дерево спилить, дайте мне пилу и топор и оставьте меня одного. Я свою кобылу впрягу в эту тачку и доставлю на ней дрова, куда скажите. Судьи с важным видом посовещались с судом присяжных и вынесли коллегиальное решение: - Валяй. Парень подошёл к указанному дереву, взял в руки бумажную пилу и свинцовый топорик и посмотрел на кобылу: - Ну, и как я этими вещами смогу дерево завалить?
- Вынь корону из-за пазухи. Она волшебная. Ну-ка двое из ларца, одинаковы с лица, коли поняли приказ, исполняйте сей же час.
- Ну, эт можно, – донеслось из короны, как из погреба.
И тотчас свинцовый топорик превратился в стальной, марки Карстен. Парень взмахнул им и с одного удара срубил толстое дерево. А корона вдруг выпрямилась в стальную пилу с зубьями с лазерной заточкой. И парень с лёгкостью перепилил ствол на чурбаки и сложил их на тачку, которая даже не прогнулась под тяжестью огромной вязанки дров.
К огромному удивлению горожан парень привёз дрова к дворцу герцога и свалил вязанку у ворот. Когда упало последнее полено, тачка тут же рассыпалась, как листопад по осени. Герцог с удивлением осмотрел пилу и топор, которые гнулись в его руках, как и положено.
- Ну, зятёк. Вот тебе второе задание. – И он подвёл парня к холму, расположенному неподалеку от замка.
- Видишь этот холм? К утру ты должен превратить его в сад с фруктовыми деревьями и прудом, полным рыбой, где будут также плавать утки, гуси и эти, как их, павлины. Вот твои инструменты. Счастливой брачной ночи, зятёк.
И он дал ему стеклянную кирку и глиняную лопату. Парень взял в руки эти инструменты и усмехнулся: - Павлины говоришь. Кхе.
Его каурая кобыла тоже повторила за ним: - кхе. Оставшись одни, парень вынул корону и сказал: - Двое из ларца, одинаковы с лица. Коли поняли приказ, исполняйте сей же час.
- Ну, эт можно. – Донеслось откуда-то, как из погреба.
Наутро герцог вышел на балкон и обомлел. Весь холм был засажен плодовыми деревьями со спелыми плодами, а вокруг холма раскинулся пруд, где было видно, как гуси треплют за хвост павлинов, а те кричат препротивными голосами. А парень сидит в тенистой беседке посередине холма и кобыла при нём. Герцог позеленел, как с месяц нечищеный бронзовый доспех. Он спустился к парню в беседку и, скорчив счастливое лицо, произнёс: - Ну, зятёк! Такому зятю не жалко и вторую треть герцогства отдать. Ты грамоте обучен?
- Нет. Мы люди тёмные, неграмотные. Кембриджей не кончали, нас туда не приглашали.
- Я владелец трёх мостов и семи холмов. Две трети это как раз один мост и один холм. Последняя треть, самая большая. Ты её получишь, если выполнишь третье задание. Видишь эту башню из полированного мрамора? Ты должен залезть на неё и достать горлицу, что сидит на самом верху.
Оставшись один, парень опять достал корону и приказал хлопцам всё сделать. Те быстренько разломали корону пополам и половинки привязали к башмакам парня. И тот, как медведь, залез на башню, достал горлицу и спустился на землю, ощущая себя совладельцем трёх мостов и семи холмов. Правда, чуть было не свалился вниз, когда задумался о том, зачем ему нужны эти холмы. Но вовремя одумался, отбросил всякие посторонние мысли и спокойно спустился с горлицей вниз. Зато он теперь точно знал, зачем на короне делают зубцы. Чтобы по деревьям лазить, как медведь. И пока он стоял с горлицей в руках, размышляя, что засеять на других шести холмах, в это время к герцогу с доносом бежал специально созданный для этих целей … начальник тайной полиции. Помните у Леонида Филатова:
Был у царя генерал,
он сведения собирал.
Спрячет рожу в бороду –
И шасть по городу.
Вынюхивает собака,
Думающих инако.
Подслушивает разговорчики –
Вдруг в стране заговорщики?
Где чаво услышит –
В книжечку запишет.
А в семь в аккурат –
К царю на доклад.
Вот что меня всегда смущает, это то, что все «тёмные» дела отрицательные персонажи в сказках проводят «с утра спозаранку». Ришелье так вообще не спал. А все положительные герои «спят богатырским сном». Не добудишься. Как, например, Руслан с Людмилой. Или Белоснежка. Нет, всё-таки все положительные герои любят подрыхнуть. А все злодеи в это время уже набросали подробный план действий, просчитали всё до мелочей и спешат доложить вышестоящему начальству о проделанной работе. Естественно, герцог, в силу своего отрицательного имиджа, уже встал, сделал зарядку, почистил зубы (наточил клыки) любимому крокодилу, покормил пираний в бассейне, подписал семь смертных приговоров, то есть начался обычный день рядового феодала уездного захолустья. В тот момент, когда он с искренней радостью изучал доносы придворных друг на друга, ворвался начальник тайной полиции с секретным донесением. Герцог с сожалением отложил очередной донос, сделав пометку на самом интересном месте, и уставился на главного фискала. Так как он вошёл не через тайную дверь, а обычную, герцог понял, что дело важное.
- Докладаю, - с ходу начал суперагент, - у простолюдина есть волшебная корона, которая делает всё, что парень попросит.
Герцог велел немедленно доставить к нему парня вместе с короной.
Какая характерная особенность у европейских баллад и сказок? Они все написаны. А что тут такого? – спросите вы. А главное здесь в том, кто писал, и о ком писал. Писали попы о делах небесных и деяниях святых. Придворные летописцы писали о, не менее возвышенных подвигах своих не менее святых сюзеренах. Похоже, что о деяниях простых придворных написал только Дюма. Но это уже были не деяния, а приключения, и не баллады, а романы. И хотя придворные летописцы пишут, что король Франции взял Неаполь, на самом деле король в это время обсуждал со своими левретками и миньонами более важные государственные дела об устройстве пышного празднества по случаю успешных родов любимой собачки фаворитки короля Луизы де Помпадур. А в это время муж этой самой Помпадур командовал войсками, осаждающими Неаполь. А почему Неаполь, а не, скажем, Тулузу, рассадник ереси? Тулуза под боком находится и не менее богата, нежели Неаполь? Именно потому, что Тулуза под боком. Из Неаполя муж не скоро вернётся, и король успеет насладиться прелестями … бала. А пока маркиз де Помпадур разрабатывал план боевых баталий.
Это мы с вами коснулись суровой правды жизни, а сейчас вернёмся к красивой рыцарской балладе.
Словом, герцог отдал приказ, и слуги опрометью бросились доказывать, что они недаром съели двух жареных поросят с яблоками. Хотя и не платили за них, то-есть всё-таки даром. Но отработали с усердием. Когда парня доставили к герцогу, тот сделал грозное лицо:
- Так ты, оказывается, колдун и хотел колдовством овладеть моим добром. (Удивительно, сколь давно и успешно применяется в наши дни способ невыполнения долгов и обещаний различными герцогами, лордами, пэрами и прочим сбродом.) - Но мы прощаем тебя и берём под своё покровительство. И не сдадим инквизиции, но за это ты отдашь мне корону и расскажешь о ней всё, что знаешь.
Парень отдал корону герцогу, но сказал, что ничего о ней не знает. Просто подобрал на дороге. Герцог внимательно посмотрел на корону и увидел на ней надпись на незнакомом ему языке. Никто из придворных герцога не смог прочитать эту надпись. И только один старый маг рассказал, что корона принадлежит одной фее по имени Фиона. Только живёт она, чёрт его знает где. Герцог обратился к парню:
- Тебе не следовало обманывать меня, и нужно было сразу отдать корону, так как всё, что лежит на моей земле, – моё. А за это ты найдешь, где живёт Фиона, и привезёшь её ко мне. Я намерен осчастливить её и весь остальной мир тем, что женюсь на ней. Если ты не справишься с этим заданием, отдам тебя в лапы инквизиции.
Парень вернулся к своей кобыле, тяжело неся голову на плечах. Каурка увидала своего партнёра по бизнесу (а ля дрова и К.) во печали, и всё поняла.
Ты чавой-то не в себе.
Вон и прыщик на губе.
Ой, растратишь ты здоровье
В политической борьбе.
Спробуй заячий помёт,
Он ядреный. Он проймёт.
И куды целебней мёда,
Хоть по вкусу и не мёд.
Он на вкус хотя и крут.
И с него, бывают, мрут.
Но какие выживают,
Те до старости живут.
- Говорила я тебе, не бери эту корону, хлопот не оберёшься. Всегда слушай меня и проживёшь долго и счастливо. Ну, чего опять стряслось?
- Да вот, послал меня герцог туда, не ведомо куда. Найди, говорит то, неведомо что. Велено мне найти владелицу короны, доставить её к герцогу. Он хочет осчастливить её своим супружеством.
- Чего? Да у Фионы короли табунами топчутся у ворот замка. На коленях молят осчастливить их своим присутствием.
- А ты что же, знаешь, где живёт Фиона?
- Да я, можно сказать, её лучшая подруга. Была. Она без меня и шагу ступить не могла. Она как узнает, что я к ней вернулась, стрелой примчится ко мне. И как только она сядет на меня, я как праща, выпущенная Давидом в голову Голиафа, домчу её до ворот герцогского замка. Ты только за хвост покрепче держись, а то отстанешь и пропадешь.
Парень подумал и решил поступить согласно старой бретонской поговорке: если ты настоящий мужчина, прими решение сам и поступи так, как подсказывает жена. Долго ли, коротко ли, про то легенда умалчивает, но добрались они до замка принцессы Фионы. Кобыла осталась ждать в лесу, а парень вошёл в деревянный терем, который в сказках зовётся замком, и увидел там несколько женщин, одну краше другой. Парень несколько растерялся от такого обилия красивых женщин в одном помещении, да ещё и в одинаковой одежде. И не дерутся. В смысле, не борются за звание самой красивой. И главное, кто же из них принцесса? На этот случай в европейский политик есть проверенный способ. Парень галантно снял картуз и, непрерывно раскланиваясь, произнёс возвышенную тираду, не обращаясь ни к кому конкретно. Так мол и так, прибыла твоя лучшая подруга, велела бить тебе копытом и ждёт тебя на красивой лужайке вблизи твоего дворца. К тому же он произнёс это на чистейшем французском языке, что не могло произвести впечатление на какую-то там провинциальную принцессу. Одна из девушек, как вы уже догадались самая красивая из всех девушек, подошла к окну. Обернувшись к парню, она с усмешкой произнесла:
- Это вон та, болтливая кляча, моя лучшая подруга? Когда же наконец объявится тот герой, что взнуздает её и поставит в стойло. Бедный парень. Ты не знаешь ещё, с кем связался.
Парень опешил ещё больше, но теперь хотя бы точно знал, что такое для женщины – «лучшая подруга». Мужчины о своих друзьях так не отзываются. Только по пьяни. А принцесса Фиона обратилась к своим подругам: - Видно, не удастся нам отсидеться в лесах. Пора и нам выходить к людям, и учить их быть людьми. Хотя бы через потомство своё мы сохраним наши знания. – И, повернувшись к парню, - ты ведь за мной приехал?
И ещё более ошарашенный парень отвёз Фиону к герцогу. Тот при виде принцессы настолько был потрясён, что забыл отдать приказ о казни парня. Стражники, хорошо знающие уже, как награждает герцог героев, сумевших выполнить невыполнимое задание, схватили парня, затолкали в мешок, привязали камень к ногам и сели покурить в ожидании приказа. А между тем Фиона, выслушав, наконец, предложение меча и герцогства от пришедшего в себя герцога, ответила: - Я бы рада. Но я могу венчаться только с кольцом, которое лежит в сундуке моего замка. Пошли того парня, что привёз меня сюда, чтобы он добыл кольцо.
Герцог приказал доставить к нему парня и велел ему принести кольцо. Парень, опечалившийся из-за того, что так и не отдал соседу деньги за новый топор, теперь повеселел, когда увидел свою каурую кобылу. И они снова вдвоём отправились в путь. Подойдя к замку, они обнаружили, что он пуст, и комната, в которой заперт сундук, закрыта массивной дубовой дверью. Парень попробовал открыть дверь обычным в таких случаях способом, но только отбил нежные места. И сел в задумчивости перед дверью. «Тут и десяти здоровых мужиков мало, чтобы высадить такую дверь». – Подумал он про себя. Каурка посмотрела с сожалением на помятые «плечи» парня, затем призывно уставила свой взгляд на тёмный лес и зашевелила губами. Вскоре из леса вышел огромный медведь. Мельком взглянув на вскочившего парня, он подошёл к двери, почесался боком об неё, как бы примеряясь: - десяти здоровых мужиков, говоришь, мало, кхе. – и резко толкнул её задом. Дверь с треском выскочила вместе с петлями и упала внутрь комнаты. Медведь ещё раз посмотрел на парня: - Ты мне помог когда-то. Я это сразу не понял и хотел тебя задрать, да ты улетел выше деревьев. А у нас в лесу говорят: долг платежом красен. Мы в расчёте теперь.
Парень вспомнил того медведя под упавшим деревом. Довольный тем, что выполнил очередной приказ, быстренько доставил сундук к герцогу. Как только он переступил порог дворца, верные слуги герцога тут же надели ему мешок на голову и потащили его на самую высокую башню замка. (Чем хороши исполнительные слуги? Они выполнят приказ, даже если надо казнить могучего колдуна. Вон, Калиостро, великий маг, колдун и волшебник. Сердце останавливал, статуи оживлял, людей в котов превращал, а дали приказ поручику доставить мага из грядущего, и тот за ним сквозь землю пройдёт, но доставит. Потому как приказ, сильнее любой магии.)
Герцог поспешил к своей будущей жене с радостным известием, что он выполнил желание своей возлюбленной, ради которой готов идти на край света и пожертвовать любым холмом своего владения. Принцесса Фиона, вздохнув печально, сказала, что просто счастлива стать совладелицей целого холма с лопухами и чертополохом, но одна безделица не даёт ей насладиться этой радостью. И она просто в отчаянии, что не может стать женой герцога. На вопрос герцога: - почему? – она ответила, что ключ от этого бесценного родительского сундука она уронила в пруд вблизи её замка. Герцог немедленно велел послать парня достать ключ, хоть со дна пруда, но чтоб к вечеру. Парень, уже успевший представить рожи всех монахов, пославших на его голову все муки ада и стопудовый кулак настоятеля за то, что так и не доставил им хворост в монастырь, и они постятся всухомятку третьи сутки, шёл со своей кобылой знакомой дорогой. Подойдя к пруду, он почесал затылок, видя его внушительные размеры. Видя затруднения парня, кобыла опять решила помочь: - Что насупился как ёрш, али плавать, не пригож? Вспомни про Белохвостку. Пусть она поищет ключ.
Парень обрадовался, позвал Белохвостку. Когда та приплыла, попросил её найти ключ, что уронила Фиона. Та уплыла и разослала всех своих подруг найти ключ. Наконец ей притащили старую черепаху Тортиллу, которая ни за какие пиявки не хотела отдавать ключик. Пришлось обещать её прислать лягушек-сиделок, и она согласилась отдать ключ. Парень взял ключ из лап черепахи Тортиллы и помчался на каурой кобыле через знакомый лес, где выручил и медведя, и Белохвостку, и ещё пичуге помог. Каурка вдруг встала, как вкопанная. На лесной дороге стояла баба Хакамада.
- Опять торопишься к герцогу на верную смерть?
- Так ведь я обещал, что ключ к вечеру доставлю.
- А зачем тебе самому ехать? Ты не потерял ещё пёрышко, что дала тебе Белокрылка?
Парень достал из широких штанов маленькое белое пёрышко, положил его на ладонь и легонько дунул. Пёрышко взлетело вверх, завихрилось в воздухе и на ладонь парня села Белокрылка. Парень сунул ей в клюв ключик, и она взлетела вверх и полетела туда, где неандертальцы живут. Хакамада посмотрела ей вслед, а потом на каурую кобылу и сказала: - Пора и тебе, Белоснежка, свой истинный облик принимать.
И в тот же миг каурая кобыла превратилась в девушку, да такую прекрасную, что у парня, который раскрыл рот, чтобы с Белокрылкой попрощаться, рот так и остался раскрытым.
- Так, – произнесла диагноз Хакамада, – вывих нижней челюсти. И, похоже, сердечный удар. Хорошо хоть мозгов нет, а то бы ещё и сотрясение мозга пришлось лечить. Челюсть я ему, пожалуй, сама вправлю, а тебе, Белоснежка, доверяю его сердце. И мозги ему вправь. А то твой отец, король Тартарии, ему мозги вместе с головой вправит.
- Так она, что же, - прокричал парень, - тоже принцесса?
- Так они все: и Белохвостка, и Белокрылка, и Белоснежка из одного роду племени. Белые альвы. Или Эльфы. Представители древнейшего племени россов, хранителей древних знаний. Пока по их земле бродят неандертальцы – нечеловеки, нелюди, они вынуждены жить в лесах, скрываться от нелюдей и беречь знания, честь и кровь своего народа. Единственного народа, который может из этих нелюдей сделать людей. Кстати, и из синантропов тоже, хотя и посложней. Вот и мотаюсь я от Хиросимы до Парижа целый день, туда и обратно. Это территория моих жизненных интересов.
Современные летописцы бретонских мифов, по крайней мере, честны. Они пишут то, что знают, и прямо указывают на то, что родиной сказочных эльфов, фей, ведьм и всех божеств бретонской земли является Тартария. Русь. А не относят их к потомкам «утонувшего» материка Атлантида. Хотя это так просто. Ведь Бретань находится на берегу Атлантического океана. Единственные, кто вмешиваются в изложение бретонских мифов, это монахи католической церкви. Они везде добавили концовку мифов по одному сценарию. Скажем, королевич Елисей, или Ивашка-лапотник, спасают свою суженную, убив при этом змея Горыныча, Кощея Бессмертного, и поняли, что только святая католическая церковь и Бог помогли им одолеть чудо-юдо своим покровительством и неустанной молитвой денно и нощно бодрствующих монахов. И потому в конце своих приключений они пожертвовали всё своё имущество и приобретённые волшебные дары на алтарь церкви, постриглись в монахи и прожили долго и счастливо. Не будем за это сетовать на составителей книжек по преданиям и мифам.