Маленькие девочка и мальчик сидели в чаще, прижавшись друг к другу и со страхом глядя в темноту. Ночь наступила как-то очень уж быстро – не успели малыши опомниться, что сошли с тропы и потерялись, как вокруг стремительно стемнело. Мальчику было семь лет, а девочке – пять. Им едва достало силёнок нарвать крупных лопухов и устроить что-то вроде гнезда между стеной густого кустарника и толстенным деревом.
– Всё ты, – сказал мальчик сестрёнке. – Почему ты сошла с тропы?
Девочка шмыгнула носом и не ответила.
– Мама просила меня присматривать за тобой, – упрекнул мальчик. – А ты ушла в лес без спроса.
Снова шмыганье носом.
– Глупая девчонка! Утром пойдём искать тропу. И только попробуй ныть!
Шмыганье.
– Дура, – не унимался мальчик. Его интонации стали совсем взрослыми, словно он повторял чьи-то не раз произнесённые слова. – Вот что значит – девчонка! С тобой только и жди беды. Ну вот скажи – зачем ты сошла с дороги в лес?! В лесу привидения, умертвия, оборотни, вампиры и ведьмы... Ни мужчин с ружьями, ни женщин с палками – одни только страшности!
Шмыганье перешло в протяжный, но очень тихий, изо всех сил сдерживаемый скулёж.
Тогда мальчик обнял девочку, прижался лицом к её макушке, вдыхая родной запах, и продолжил как бы сердито:
– Хорошо ещё, что я за тобой пошёл. Сидела б тут одна... Дура!
Девочка обхватила мальчика ручонками изо всех сил.
– Я... ппп... прости, братец, – сказала она. – Прости-прости-прости. Я только увидела ягодки! Кр... ккк... крыжовник. Он такой зелёненький и немного красненький. Хочешь? Я съела всего несколько ягодок. А другие в кармашке!
– Глупая девчонка, – сказал мальчик уже совсем другим тоном, тоже взрослым. Так мог бы говорить отец, обожающий свою дочь, но ещё с детства опасающийся, что его заподозрят в том, что он сюсюкает с девчонками. – Зачем ты их в кармане держишь? Небось всё помялось...
– Я для тебя. Ты всё говоришь, говоришь... а я слушаю, слушаю, – голосок девочки прервался, но спустя несколько мгновений она заговорила снова:
– И я ждала, когда ты всё скажешь, а у меня для тебя ягодки. Но если не хочешь...
Мальчик в темноте нашарил руку сестры с несколькими крыжовинами. Есть хотелось так, что съел бы, наверное, даже противную бабушкину кашу, которую та обожает варить на ужин, когда никто из взрослых не видит. Потом все морщатся, но едят. И говорят – хорошая каша, полезная. И в следующий раз бабушку стараются к печке не подпускать.
Они ели крыжовник и смотрели прямо перед собой – хотя и ничего в такой темноте не видели. И вдруг перед ними появилось зеленоватое расплывчатое пятно.
– Бу! – сказало оно нестрашным голосом.
– Ну вот, – расстроенно проговорил мальчик. – Я же говорил! Теперь придётся кричать!
– А зачем? – спросила девочка. – Это же светлячок?
Мальчик поднялся на ноги и загородил сестрёнку собой.
– Отойди, – сказал он. – У меня – серебряный амулет с луной! Вот, видишь? Против умертвий, привидений и вампиров! Так что тебе нас просто так не укусить!
– А ежели я, к примеру, оборотень? – поинтересовалось расплывчатое пятно.
– Не похож, – насупился мальчик, потому что амулет, кажется, от оборотней не помогал.
А может быть, и от привидений тоже. Вдруг от привидений помогает соль, а никакой не амулет? Мальчик не помнил.
– Это светлячок, – девочка выбралась из-за спины брата и протянула к зеленоватому светящемуся пятну ручонки. – Хорошенький! Смотри, какой крупный. Миленький, посидишь с нами до рассвета? Я слышала – светлячки светят, когда темно.
Пятно смущённо кашлянуло. И приобрело смутные человеческие очертания.
– Глупая девчонка, – в который раз сказал мальчик, задвигая сестрёнку обратно, к себе за спину. – А ты сгинь, привидение! Ты не посмеешь тронуть нас, пока...
– Вообще-то всего в паре миль отсюда остановились какие-то люди с телегами и лошадьми. И говорят, что потеряли двоих детей. И всего-то за небольшую услугу я бы мог вас туда проводить.
– А почему они не пришли сюда? – спросила маленькая девочка. – Они не знают, где мы, да?
– Конечно, не знают, – уверенно ответил зеленоватый силуэт, начиная светиться гораздо ярче. – Идёмте же, детки! Быстрее, быстрее! Всего-то вам пройти...
– А бабушка говорила, что дуб защитит, если в лесу заплутал, – возразил мальчик. – И серебро! От привидений, умертвий и вампиров! Ты вот точно не вампир?
– Это светлячок, – заявила девочка, с обожанием глядя на зеленоватое светящееся привидение. – Он добрый. Ты добрый? Ты отведёшь нас к маме?
Призрак смущённо кашлянул.
– Конечно, детки, – сказал он ласково-преласково.
Таким голосом говорят похитители детей. Но этих детей пока ещё никто не похищал! Ведь они потерялись сами. И они не могли знать, как говорят похитители.
– Мы ехали домой с ярмарки, – сказала девочка и вылезла из-под кустов на лесную тропинку.
Призрак медленно полетел вперёд, и она поспешила за ним.
– Это может быть ловушка, – очень разумно заметил мальчик. – Лучше нам оставаться до рассвета на месте, а потом искать дорогу!
Но его не расслышали. Девочка рассказывала призраку про ярмарку, а тот вежливо говорил "угу", "ага" и "не может быть!" И мальчику пришлось поторопиться, чтобы нагнать сестрёнку и взять её за руку.
– Если ты не приведёшь нас к отцу и маме, я кину в тебя амулетом, и ты умрёшь, – пригрозил он призраку на всякий случай.
– Кидай, – согласился призрак. – Поглядим, как ты потом найдёшь его в темноте. А я обижусь и улечу. И светить вам не буду.
– Не обижай его, – вступилась девочка. – Он хороший.
И попыталась взять привидение за руку. Увы – он был совсем бесплотный!
Тем временем лес делался всё страшнее и плотнее. Призрак освещал совсем небольшое пространство вокруг себя, и от этого света всё, что дальше, казалось ужасно зловещим! Дети жались друг к другу и призраку.
– Я больше никогда не буду сходить с тропы в лес, – сказала девочка дрожащим голоском. – Хорошо, что с нами такой большой и добрый светлячок.
Внезапно впереди появилось другое пятно света. Желтоватое, как от живого огня. Это было окно! И ещё фонарик у крыльца, освещающий страшные оскаленные черепа, прибитые над дверью!
– Это дом ведьмы, – сказал мальчик с отчаянием. – Глупая девчонка... я же говорил, что это ловушка!
Привидение остановилось.
Девочка всхлипнула и села на землю. У неё не осталось ни сил, ни даже надежды.
– Ты нас обманул, да? Ты не светлячок? – спросила она.
– Я призрак, – вздохнул призрак. – Моя хозяйка ведьма заставляет меня заманивать к ней детишек, чтобы я когда-нибудь обрёл покой. Я умер сто дней назад, и с тех пор она держит меня своими злыми чарами... правда, вы первые дети, которых я заманиваю.
Мальчик шмыгнул носом и поднял перед собой свой амулет.
– Не реви, – сказал он сестре. – Пошли отсюда. Что он сделает? Дурак. Ты всего лишь пятнышко света, вот такое! – он показал маленькое расстояние между пальцами. – Да ещё и такое плохое.
Он взял девочку за руку и с дрожью во всём теле вгляделся в ночной лес. Ничего, кроме светящегося окошка, видно не было.
– Те люди, – сказал вдруг призрак. – Они в той стороне.
И повернулся вправо, показывая путь.
– Вы можете выйти на тропу, – он пролетел несколько шагов низко над землёй. – К утру, наверное, выйдете отсюда.
– Одни? – дрогнувшим голосом спросила девочка. – Пожалуйста, посвети нам. Ты же светлячок!
Привидение посмотрело на неё, потом на мальчишку.
– Я не... я же злое, – сказало оно с невыразимой печалью. – Моя хозяйка и без того накажет меня!
– Ну и оставайся, – мальчик решительно шагнул в темноту. – Без тебя справлюсь. А тебе пусть стыдно будет! Обманывать малышей... вот дурак!
Призрак вздохнул и полетел впереди, показывая дорогу. К стоянке они вышли задолго до рассвета. Увидев костерок и у него – мать, сидящую, подтянув колени к подбородку, дети кинулись вперёд сквозь низкий кустарник. Крича, что они нашлись, они перебудили всех крестьян, спавших под телегами, и кинулись обниматься с родителями, а потом – к еде и питью. И потому далеко не сразу заметили, что призрака рядом давно уже нет.
– Светлячок спас нас, – сказала брату девочка, засыпая в телеге на шуршащем душистом сене. – Всё-таки он добрый.
А привидение медленно растаяло в темноте в тот самый миг, когда мать обняла маленьких девочку и мальчика.
– Светлячок, – последнее, что выдохнуло оно в ночную прохладу.
Оно освободилось от чар ведьмы – сделанное им доброе дело принесло ему долгожданный покой.
