1930 год. Работаю заведующим Спиринской больницей. С помощью друзей, которые нашли меня и сказали: «Иди-ка, братец, грызи гранит науки». Нужно выходить на новую дорогу.
Через месяц путёвка в руках, еду в Томск на годичные курсы по подготовке в ВУЗ. Я студент, какая радость! Сколько нарисованных картин будущего, в голове игра фантазий. Что же – назвался груздём, полезай в кузов! Был ли пригоден для этого кузова, в который попал? Далеко нет! Если кругозор был сравнительно развит, то другая сторона была очень слаба. Что я получил в своей сельской школе? Нужно было начинать с азов, а там толковали о геометрии, тригонометрии, высшей физике и т.п.
Сколько пришлось потратить труда, времени и обид взрослому человеку, когда по делу ты школьник.
По гуманитарным наукам я шёл сравнительно гладко, но вот где дело касалось цифр, я брёл как по тайге. Не тянул. Через год перехожу в Томский медицинский институт, один в группе молодых цветущих девушек, пришедших в институт от мамы и папы, имеющих необходимую подготовку и материальную базу.
Слушая лекции профессоров, сидя над трупом в анатомке, препарируя отдельные части организма, познавая его анатомо-физиологические особенности – сколько каждый день открывалось тайн природы, её законов, в других красках стал представляться мир, тот, что раньше казался недосягаемым. Год учёбы в институте, перехожу на второй курс, хоть и слишком тяготила меня ноша, которую взял на себя. Но та любовь, выработанная в процессе учёбы, взятая у людей, книги, влекли вперёд, всё больше окрыляли и не было мысли, что мне что-то помешает.
Получилось наоборот. Незначительный студенческий паёк, 36 рублей стипендии в месяц, от которой мне оставалось ровно три рубля, заставили вернуться к 1925 году. Здоровье резко подорвалось. Способности снизились, материальной поддержки ждать неоткуда, врачи советовали отдохнуть.
С осени решил работать и учиться. Работы не нашлось, пришлось оставить институт. Меня могут упрекнуть в малодушии, пессимизме, боязни перед трудностями. Ну, что же… Я не буду вступать с вами в спор по этому вопросу. Каждому довольно трудно понять особенности других натур и прийти к логическому выводу, вынести беспристрастный приговор о его поступках. Я не думал отдавать себя на суд другим, пусть судьёй моих поступков будут мои совесть и разум.
Я сказал себе: «Если я не достиг намеченной цели, остался половинчатым человеком, то не разрешу себе терять полученные знания для фундаментальной основы жизни, буду добавлять к ним в процессе труда и жизни, умело сочетать теоретические знания с практическими. Из этого может сложиться хоть и не полное, но правильное понимание людей, жизни и дела; вместе с этим быть на высоте человеческого достоинства, направить свой ум и труд не только для себя, но и для других людей, заслужить у них доверие, видеть в этом пользу не только свою, но и общественную. Быть не обывателем, а активным участником решения общественных и деловых вопросов. Большего я не желал.