Как известно, жильё время от времени требует ремонта. Иногда вполне хватает косметических работ, иногда необходим более основательный подход. Родительский дом моего отца был старым, построенный ещё аж в XIX-м столетии! Батя отца (мой дед) каждый год подмазывал внешние стены глиной, перемешанной с рубленной соломой, затем мамаша (моя бабушка) основательно белила весь дом.
Однажды где-то как-то раздобыл батя чудо-порошок с непонятным названием алебастр. Как ему объяснили, порошок нужно развести водой до консистенции густой сметаны, замазать им трещины с проплешинами и белить-то не особо нужно, потому что алебастр белый. К тому же сохнет быстро. Ну в самый раз – то, что надо! А то ведь глиной не только трещины замажешь, но ещё и вокруг стены поизмажешь, а потом эти места требуется на несколько раз белить, чтобы дом смотрелся аккуратненько и свежо.
Ходит батя вокруг дома, на глазок прикидывает объём работы. Мой отец (будучи ещё мальчишкой) следует за ним рядом. Ну ладно, пора за работу приниматься. Взяли у мамаши новый оцинкованный тазик (ещё ни разу им не пользовались, купили буквально накануне). Поначалу мамаша в крик:
– Измажете, что я с ним делать буду?
Батя возражает:
– Да посмотри сама, это ж не глина, а алебастр. Глянь: белый как мел! Водичкой сполоснём и чистым станет твой тазик.
Неохотно, но мамаша позволила взять тазик. Но с условием, что вернут его в чистом виде, иначе обоим голов не сносить. С довольным видом батя вынес из чулана во двор новый тазик, насыпал в него до половины доселе неизвестный алебастр, влил воду и тщательно размешал лопаткой до однородной консистенции. Приготовленная масса не утратила свой белый цвет и батя был немало удовлетворён началом работы. Достал из кармана кисет с махоркой и кусок газеты, свернул цигарку, закурил.
– Сейчас перекурю и начнём мазать.
Мальчишка кивнул головой, разглаживая лопаткой поверхность белой массы в тазике. В этот момент из дома вышла мамаша со словами:
– Щи готовы, айда обедать. Бросайте, а то стынет на столе, – и обратно зашла в дом.
Батя затушил цигарку, махнул рукой сыну:
– Пошли харчевать, опосля продолжим.
Мальчишка положил лопатку на край тазика и послушно последовал за батей в дом.
Сытно пообедали. Снова вышли работники во двор – тазик с разведённым алебастром их дожидается. Батя снова закурил:
– Не спеши, сын, успеем к вечеру стены замазать.
Мальчишка согласился:
– Ага, успеем.
Батя неспешно искурил махорки, загасил слюной тлеющий огонёк, бросил окурок на землю и старательно растоптал его подошвой кирзового сапога. Ну, теперь можно и за работу приниматься!
Подошёл к тазику. Однако за время их обеденного отсутствия алебастр явно изменился и теперь выглядел не так, как ожидалось. Батя попытался зачерпнуть массу лопаткой, но она оказалась... твёрдой. Что за чёрт? Не веря своим глазам, он раз за разом шлёпал лопаткой по белой поверхности затвердевшего алебастра, но жиже от этого он не становился. Как же стены мазать-то?
Батя перевернул тазик вверх дном и попытался вытрясти из него затвердевший алебастр, но он ни в какую не хотел сдаваться. Сначала аккуратно, потом посильнее батя постучал по дну тазика рукой, однако всё было тщетно да и руку немудрено отбить. Мальчишка предложил:
– А ты молотком постучи.
Батя одобрил:
– И то верно. Только что б мамаша не увидела. А то обоим нам влетит. Ладно, неси молоток.
Мальчишка мигом сбегал за молотком. Батя ударил по дну тазика пару раз молотком легонько, чтобы тазик не помять и мамаша не услыхала. Но алебастру хоть бы хны! Прочно вцепился в тазик и не собирался из него вываливаться. Батя ударил посильнее, потом ещё сильнее – на дне появились неглубокие вмятины. Ситуация усложнилась, на что батя сказал:
– Ничё, расправим. Вот только выбьем эту заразу наружу...
И, хорошенько размахнувшись, несколько раз сгоряча долбанул по тазику со всей мочи. И алебастр вывалился... вместе с дном тазика! У мальчишки округлились глаза, батя удивлённо произнёс:
– Вот это да-а...
Мальчишка поднял изнахраченный тазик без дна:
– Ох, и влетит же нам от мамаши!
Батя согласился:
– Крепко влетит! Вещь испортили. Ты вот что – выкинь его куда-нибудь подальше. Может, мамаша и не заметит, а там, глядишь, и забудет.
Затвердевший алебастровый блин батя отнёс за амбар и бросил в высокую траву, мальчишка бегом отнёс остатки тазика на кучу металлолома у МТС. В старом ведре развели ещё алебастр и теперь уже без промедления стали мазать трещины в стенах дома. Тут-то батя и обнаружил, что алебастр – вовсе не цемент и застывает довольно быстро. Мешкать с ним никак нельзя. Эх, если бы кто заранее об этом сказал...
Позднее батя узнал, что алебастр – это строительный гипс. А по поводу тазика мамаша спохватилась несколько дней спустя, но батя только разводил руками:
– Не знаю куда подевался. Вымыл, убрал в сарай. Сын, ты не видел тазик?
Мальчишка с недоумённым выражением лица мотал головой:
– Нет, не видел.
Мамаша погоревала немного времени, попричитала и успокоилась. А затем и вовсе забылось. В общем, кара двух голов чудным образом миновала.