Село Дунаево, Бѣльскаго уѣзда, Смоленской губерніи.
Въ селѣ нашемъ прежде было 2 училища:
1) второклассная церковно-приходская школа и
2) женское народное училище. Послѣднее въ настоящее время закрыто, такъ какъ не всѣ крестьяне благородно смотрятъ на женское образованіе.— „На што бабу вучить?"— говорили нѣкоторые изъ нихъ — „баба и безъ этого хозяйство поведетъ".
Въ самомъ дѣлѣ, не такъ. Кто можетъ быть руководительницею малолѣтнихъ дѣтей, когда отецъ въ зимнее время уѣдетъ въ „бальки", или вообще куда нибудь на заработки?— Мать. Кто больше имѣетъ вліянія на дѣтей, чтобы втолковать имъ то или другое правило жизни, какъ не тотъ, который больше съ ними обращается? Возьмите-жъ теперь, кто больше бываетъ дома: отецъ или мать? Конечно, мать. Кто больше съ ними обращается? Тоже мать. Изъ этого выходитъ, что дѣти больше любятъ мать и больше слушаютъ ее, нежели отца, а слѣдовательно, и мать лучше отца можетъ научить ихъ. Чему же научитъ дѣтей мать, которая сама ничего не знаетъ? Молиться-ль она ихъ научитъ?— Увы, нѣтъ! Значитъ, не пользу сдѣлали себѣ крестьяне, закрывъ женскую школу; они сдѣлали вредъ своимъ дѣтямъ-дѣвочкамъ, будущимъ матерямъ семействъ.
Второклассная же школа у насъ открыта, благодаря стараніямъ священника нашего о. Димитрія, который немало заботится о своемъ селѣ, гдѣ онъ уже прослужилъ около двадцати пяти лѣтъ. Школа эта мало по малу развилась, расширилась, окрѣпла и заняла одно изъ первыхъ мѣстъ своихъ одноклассницъ, благодаря стараніямъ и заботамъ попечителя школы Сергія Александровича Рачинскаго.— Но, не смотря на то, что школа выстроена, какъ говорится, подъ бокомъ, наши односельчане не доучиваютъ дѣтей до конца, говоря: „не всимъ же учителями быть: тыда жъ и зямлю некому будить работать", и за девять лѣтъ существованія школы, изъ нашего села выпущено было человѣкъ пять; остальные же, „пройдя" первый классъ, отправлялись домой и „брались" за „андреевну", соху, вмѣстѣ съ своими отцами, твердившими свою глупую поговорку: „на што его далеко вучить, а то забудить, какъ пашуть, батьку почитать не будить"!..— Вотъ какъ разсуждаетъ слѣпой, непросвѣщенный людъ, не знающій ничего полезнаго и не желающій перенять его. Учатъ же только съ тою цѣлью, чтобы сдѣлать учителемъ. Развѣ ученому дома худо жить? Развѣ, какъ научился, такъ ужъ и работать не можетъ?— Напротивъ... Ученый въ два раза скорѣе дѣло пойметъ, а равно также и сдѣлаетъ его. Ему всѣ пріемы извѣстны: онъ изучилъ ихъ въ книгахъ. Онъ, хотя и не пойметъ,— самъ придумаетъ — и дѣло закипитъ. У него развитъ умъ. Неученому же, непремѣнно, нужно видѣть все, съ начала до конца — иначе онъ не усовершенствуется. Значитъ, и въ этомъ разница. И, наконецъ, ученый и хозяйство въ лучшей системѣ поведетъ. Онъ съ каждымъ разомъ, читая полезныя хозяйству книги, будетъ улучшать свое хозяйство пріемами, пріобрѣтенными учеными людьми.
Такимъ образомъ, всѣ ихъ доводы тщетны... Большею же частью въ школѣ нашей учатся изъ другихъ селъ Бѣльскаго уѣзда, и почти что изъ всѣхъ селъ смежныхъ уѣздовъ Тверской губерніи каковые: Ржевскій и Осташевскій... Во время своего существованія школа наша выпустила около 90 учениковъ, двѣ трети которыхъ трудятся на учительской должности, а одна треть продолжала и продолжаетъ образованіе въ учительскихъ семинаріяхъ и въ другихъ среднихъ учебныхъ заведеніяхъ; только незначительная часть остается дома. Лѣтомъ въ школѣ устраиваются курсы для учителей. Желающіе же поступить на нихъ должны выдержать экзаменъ по программѣ второклассныхъ школъ. Изъ всего сказаннаго видно, что образованіе въ нашемъ селѣ не очень развито; народъ же некультурный, не стремится къ своему усовершенствованію, оправдываясь вышеуказанными глупыми фразами... Осенью этого 1905 года, благодаря старанію Дунаевскаго волостного старшины, В. Желѣзнаго, будетъ строиться школа въ деревнѣ Антипинѣ. Дай Богъ хорошій успѣхъ! Можетъ быть этимъ не подвинется ли въ ходъ образованіе нашего села, покрытаго мракомъ невѣжества.
Жители нашего села изстари занимаются земледѣліемъ и хозяйство ведутъ въ трехпольной системѣ, но такъ какъ земли мало, да и та плохо удобряется, потому что по немногу держатъ скота, хлѣба не хватаетъ для прокормленія всего населенія и его приходится добывать. Но гдѣ же взять денегъ, чтобы прокормить себя и свою семью почти что большую половину года? Заработать — трудно, да и не всегда возможно, особенно, въ послѣднее время. Значитъ, приходится брать послѣднюю корову за рога и вести продавать по низкой цѣнѣ. На пріобрѣтенныя же деньги крестьянинъ покупаетъ хлѣбъ въ имѣніяхъ у помѣщиковъ или же у зажиточныхъ крестьянъ, которые рады этому случаю и берутъ за четверть девять и десять рублей.
Травосѣяніе же въ нашемъ селѣ ведется очень плохо. Въ иныхъ мѣстахъ его почти-что и совсѣмъ не признаютъ, не смотря на то, что сѣно каждый годъ приходится покупать. Эти крестьяне оправдываются тѣмъ, что намъ и такъ негдѣ хлѣба сѣять, не то, что полосы занимать, по ихъ выраженію, какой то „паршивой травой". Они говорятъ: „намъ и безъ этого Богъ травы народитъ на лугу. А то мы полосы будемъ засѣвать ей"!— Но Богъ то, Богъ — говоритъ русская пословица — не будь-ка и самъ плохъ!
Помощникъ писаря Иванъ Барабановъ.
---------------------
Дер. Дюдиковской-Поповки, Весьегонскаго уѣзда, Тверской губерніи.
Симъ объявляю свою и прочихъ крестьянъ нужду о законодательствѣ, и прошу напечатать это мое объявленіе на столбцахъ „Сельскаго Вѣстника", не откликнется ли и еще кто-нибудь мнѣ на помощь. Проживъ 65 лѣтъ не писалъ никуда ничего, но въ настоящее время нашелся даже вынужденнымъ написать о слѣдующемъ. Вспоминая года моей молодости, я не видѣлъ тогда подобнаго, нынѣ является тунеядство, и эти тунеядцы прибываютъ не годами, а даже мѣсяцами, въ настоящемъ году ходитъ самый молодой народъ собирать милостыню; эти просители являются часто пьяными и, гдѣ не боятся отпора, обращаются съ наглою просьбою; появляются часто и молодые странники, которые, тоже не уступая первымъ, только подъ личиной благоговѣнія притворяются. Обѣ группы эти творятъ наглые поступки, просятъ даже съ угрозой; третья группа это цыгане, они въ нашихъ мѣстахъ ѣздятъ по нѣскольку семей, ходятъ ихъ женщины съ просьбой и чего, чего они не просятъ. Я считаю этихъ цыганъ въ самой высшей мѣрѣ вредными, во первыхъ, по ихъ тунеядству, такъ какъ у нихъ цѣлые десятки семей безъ всякаго дѣла, и кормятся около бѣднаго крестьянскаго населенія, надокучая попрошайничествомъ; а сколько отъ нихъ идетъ кражъ, не говоря о небольшихъ кражахъ домашнихъ, сколько конокрадствъ! Прошлымъ годомъ въ нашей волости, въ деревнѣ Московскомъ, они украли сорокъ лошадей. Если бы не болтались цыгане въ нашихъ мѣстахъ, то и свой воръ, изъ числа крестьянъ, не зналъ бы куда сбыть ворованную лошадь. Цыганъ самъ и все его семейство здоровые и они палецъ объ палецъ не ударятъ въ цѣлое лѣто, а вотъ пить, ѣсть хотятъ, ну и корми ихъ, а у кого они просить будутъ, какъ не у крестьянина; крестьянинъ могъ бы и отказать, да опасается, уведутъ лошадку. Хорошо было бы принять строгія законныя мѣры къ тому, чтобы прекратить бродячую цыганскую жизнь, да и посократить бы другихъ бездѣльниковъ, живущихъ на чужой счетъ. А то они просятъ, просятъ, а послѣ собираются къ винной лавкѣ и расхаживаютъ, пляшутъ цѣлыми артелями, путный человѣкъ не подойди — живо отдуютъ. Вотъ почему и стало настоящему и мирному крестьянину жить трудно, онъ со всѣхъ сторонъ сжатъ. Если своихъ рукъ не хватитъ для дѣла, то нанять и не думай, цѣны необычайно дороги, кругомъ шалости и конокрадство, урожаи понизились, ихъ бы нужно приподнять, но поднять урожай тоже стоитъ труда, это нелегкое дѣло: нужно завести больше скота, для скота нуженъ кормъ, для сбора корма нужны руки, народъ болтается, а его нанять нѣтъ возможности, потому что онъ о работѣ и не думаетъ. Если поднять крестьянскій трудъ, нужно, то во всякомъ случаѣ, необходимо пріостановить бродяжничество. Я не говорю, просить милостыню — кому слѣдуетъ, а кому не слѣдуетъ,— здоровымъ, пьянствующимъ цыганамъ, подъ личиной странничества и тому подобнымъ. Волкъ похититъ, и то жалко, а тутъ человѣкъ обижаетъ, и при такихъ обстоятельствахъ нѣть опоры, нѣтъ кары, какая слѣдовала бы за подобныя вещи. У меня былъ такой случай, это уже давно, годовъ 25 тому назадъ, притворившись нищимъ, старикъ, хотя и мужественный, но рубище на немъ, говорилъ, что онъ нищій, но не пьяница. Я жилъ въ кельѣ одинъ, онъ подхитрился богомоломъ, сталъ спрашивать, кто живетъ богато и податливый, я, принявъ участіе, со своей стороны самъ далъ ему 1 руб. и ходатайствовалъ за него у сродственниковъ и у подателей, и угостилъ его. Со своимъ 1 р. собралъ ему 5 руб., онъ этимъ остался доволенъ, и, прощаясь со мной, высказался, что если дорога случится въ его сторону, то и онъ для меня сдѣлаетъ угощеніе; я отговариваюсь — „какое отъ тебя угощеніе, гдѣ я тебя найду?— Да мы съ вами одного уѣзда, я такой-то волости, изъ деревни Горки, спроси тамъ Григорія Иванова, нашъ домъ посереди деревни; да узнаешь самъ — лучше нашего дома нѣтъ, у меня принятъ зять, у меня купленной въ собственность земли 30 десятинъ, подъ самой деревней, за что я уплатилъ 450 руб.". Меня это такъ поразило, точно громомъ, но я сразу ему не повѣрилъ, потому что онъ шелъ изъ Рыбинска и туда ходилъ за милостыней къ старообрядцамъ и сказывался такимъ же, но меня разсказъ его озадачилъ, я сталъ дознаваться, и узналъ, что все это дѣйствительно правда. Вотъ почему, по моему мнѣнію, распущенности не слѣдовало бы давать попрошайкамъ.
Крестьянинъ Барановъ.
[Сельскій Вѣстникъ, 1905, № 60, стр.3-4]
Подписаться на канал Новости из царской России
Оглавление статей канала "Новости из царской России"
YouTube "Новости из царской России"