Колонна дошла до кромки леса и встала. Передали команду
«спешиться» – дальше попрём на своих двоих. Место взвода «Кобра», в связи с малочисленностью и неопытностью, в центре колонны. В разведдозоре сегодня работает взвод «Удар», им да сапёрам первыми и залезать в лес. Взвод «Лотос» обеспечивает тыловой дозор, хотя понятие тыла тут весьма относительное. А наша задача по- проще – исключить внезапные и неожиданные удары «чехов» по центру колонны. Тут же, следующим за нашим БМП, стоит БРМ (боевая разведывательная машина) разведвзвода наблюдения «Филин»: они следят за активностью «чехов» в радиоэфире.
На первом же повороте лесной дороги сапёры обнаружили фу-
гас. Мину «чехи» замастырили хитрую – в два этажа. Теоретически сапёры должны разминировать верхний фугас и, не заметив нижне- го, продолжить движение, после чего следует неожиданный взрыв. Но на разминировании сегодня знатный сапёр Лис, а он встречался уже и с двухэтажными, и с трехэтажными фугасами, и его такой хренью не разведешь…
Мне кажется, что мы производим чересчур много шума и что
грохот и рычание наших бронемашин слышно, наверное, не только по всему лесу, но и в самом Хиди-Хуторе. Смотрю на «зелёнку», а та- кое чувство, что «зелёнка» смотрит на меня. Смотрит, недобро при- щурившись, как бы предлагает: «Давайте, парни, смелее входите в лес, выйти из него суждено будет не всем…»
Сапёры довольно быстро разобрались с фугасом, и колонна смогла наконец втянуться в «зелёнку» целиком.
Как плетью по нервам, хлестанула в начале колонны первая и поэтому очень неожиданная пулемётная очередь. На засаду не похоже – плотность стрельбы не та, скорее, «Удар» нарвался на дозор
«чехов». Колонна опять встала, мимо нас просайгачили санитары с
носилками и арткорректировщик. Ну вот что-то похожее на войнушку и началось… В радиоэфире пока тишина, но «чехи» уже знают о нашем приближении. Миномётчики резво развернули две машины смерти и дали по четыре выстрела. «Чеховский» пулемет заткнулся, и колонна снова пошла вперёд. Да, тихо дойти до села не удалось… Хотелось бы, конечно, сохранять тишину максимально возможное время, но, раз не получилось прийти тихонечко на цыпочках, пойдем нагло и громко!
Через десять минут колонна прошла мимо места первой стычки. Наши потери – двое раненых, оба из разведдозора. У Иваныча – пять пуль в ногах, а у его напарника – пуля в животе. Срезал их
«чех» одной очередью и после обстрела из миномётов слился в лес.
Я поравнялся с БРМ Филина. Наводчик увлечённо слушает переговоры «чехов». «Чехи» по рации обычно разговаривают на русском языке, так что подслушивать их не сложно.
– Ну чего там?
– Да засекли нас…
– Да не может быть, бля… О чём говорят-то хоть?
– Пытаются посчитать нас и определить, кто мы такие. Похоже, они нас видят…
Да, наверняка видят, только мало их, нападать вряд ли будут, так что только подсчитывать нас им и остаётся. На всякий случай отправляю Снайпера погулять-посмотреть по лесу вдоль дороги:
– Особо не загуливайся, в бой не вступай, чуть что – мотай обратно к дороге.
С БРМа Филина семафорит наводчик:
– «Чехи» опознали нас, кричат: «Это «бешеные» идут, шалинские!»
Ну ни хрена себе, если уж «чехи» обозвали нас бешеными, то мы действительно их впечатлили… Это больше смахивает на комплимент, чем на оскорбление.
Сейчас наша колонна уже не кажется мне неповоротливой и
очень уязвимой. Это боевая железная гусеница – непробиваемая и крайне опасная. «Бешеные, бля, идут, – вешайтесь, уроды, пора отвечать за свои дела. «Чехи» – это болезнь, встречайте доктора!
Шагаем по дороге к цели и воюем в стиле израильской армии – если впереди возникает помеха, останавливаемся на минуту и из артиллерии и миномётов сметаем проблему с дороги, после чего прём дальше. Один раз «чехи» попытались обстрелять колонну, тут же выхватили в ответ плотный огонь из всех стволов и больше не высовывались.
Лес поредел и неожиданно закончился. Хиди-Хутор лежит перед нами в полутора километрах. Разведдозор залёг на северной окраине села и перестреливается с «чехами». Боевики уходить не спешат, тянут время, наверно, помощи ждут. Местные не проявляют себя ни- как – типа их всё это не касается. Надо их тоже втягивать в разговор. В небе появилось три вертолёта-«крокодила», и наш авианаводчик навёл их на крайний дом. Не знаю, как стрельба вертушек действует на других, а лично меня она вгоняет в животный панический ужас, выглядит даже со стороны очень впечатляюще, поэтому аргумент в виде атаки вертолёта – всегда весомый.
Вертушки отработали красиво – один «крокодил» положил не-
сколько НУРСов под стенку дома, а второй ударил в середину – афганский приём, дом раскрошился моментально. На следующий за- ход стрелять не потребовалось – по всей деревне замелькали белые флаги. Из Хиди-Хутора вышел отряд «чехов» человек в двадцать и, перестреливаясь с нашим разведдозором, рванул в сторону леса. Больше не задерживаясь ни на чем и не отвлекаясь по мелочам, «бе- шеная» колонна втянулась в село. Основную задачу на сегодня мы выполнили – Хиди-Хутор наш!
…Парламентёры от села выглядят довольно представительно: три седобородых старика в высоких папахах пытаются втереть нашему комбригу, что, во-первых, боевиков в селе нет, во-вторых, оружия у местного населения нет и никогда не было, в-третьих, они рады нас видеть и жить не могут без советской власти. В группе поддержки местных старцев – замотанные в простыни арабы. Предъявляют какие-то бумаги и утверждают, что они – представители иорданского короля, вроде как правозащитники, а здесь они типа сопровождают гуманитарную помощь для братского чеченского народа.
________________________________________
"Памятник бешеной пехоте", отрывок из книги Константина Масалёва,
БОЛЕВОЙ ПОРОГ: "Чеченский конфликт". Литература.