Ты меня называла «мальчаткой»,
Бедная Антонина Иванна.
Это в городе кресла-качалки,
А в тайге время — хлеб. Дорожи...
Приходили соседские дети.
Пахло травами терпко и пряно.
Сколько помню: готовилась к смерти...
Потому-то так верила в жизнь.
Далеко отступали метели,
Замирали за окнами ели,
Если голос твой, свечкой согретый,
Не спеша над шитьем напевал.
Но, бывало, иголка ломалась.
И тогда ты, конечно, смеялась.
Говорила: «Злодей умер где-то.
Так ему неча тут баловать!»
Ни читать, ни писать не умела.
Но могла слышать речь старых сосен.
А порою рукой между делом
Проведешь по холодной росе,
Да и скажешь, каким будет август.
Да и скажешь, какой будет осень.
Может быть, только капельку правды
Утаишь, ведь она не для всех.