Начало истории – здесь
Предыдущий кусочек истории – здесь
А Мэри?
Народ королеву Мэри вообще не понял.
Как-то оно не совсем правильно, не по фэншую, так скоропалительно выйти замуж за убийцу предыдущего мужа.
О да, тут пока не потерялось, пока телега нашего повествования не помчалась дальше по кочкам, как королева Мэри по болотам, притормозим чуть немного – есть два интересных обстоятельства, заслуживающих того, чтобы о них вспомнить.
Первое. 10 февраля 1567-го Мэри стала вдовой и в общем могла снова выходить замуж. Если бы не за Босуэлла, никто особо и не удивился бы. А вот сам блистательный граф, он был холост? Вдов? Разведён?
Не угадали.
У Джеймса Хепборна, графа Босуэлла, была жена. Даже две.
Ну, две жены – не так много, но всё равно как-то не комильфо для человека, настроившегося вот прямо сейчас жениться на королеве.
Но великолепного графа такая мелочь не остановила.
Со своей шотландской женой, Джин Гордон, сестрой графа Хантли, Босуэлл развёлся. Для этого ему пришлось, так скажем, прилюдно совершить супружескую неверность со служанкой, после этого уже ни у жены, ни у суда не осталось никаких контрдоводов против развода. Еле успел, за восемь дней до свадьбы с королевой Мэри.
К существованию Анны Трондсен, своей норвежской жены, Хэпборн отнёсся вообще легкомысленно. Она считалась законной супругой по норвежско-датским законам, а по шотландским как бы и не вполне, можно забить и забыть, чуть ли даже не запить.
А зря.
После всех последующих событий граф Босуэлл бежал как раз в Данию (Дания и Норвегия на тот момент были единым королевством). Анна Трондсен была не какой-нибудь мещанкой, происходила из знатного норвежского рода. За безобразное отношение к законной супруге Джеймс Хепборн был заключён под стражу в датском замке Драгсхольм и сидел там десять лет, пока не умер.
Второе.
Граф Босуэлл, по всеобщему мнению, убийца лорда Дарнли. Все ближайшие друзья королевы, скорее всего, тоже замазаны.
А сама Мэри?
На тот момент никаких даже подозрений.
Знаменитые “Письма из ларца” появятся гораздо позже. А пока что, сейчас, в 1567-м году, классовое сознание шотландцев ещё не достигло таких высот, чтобы подозревать августейшую особу в таком мерзком преступлении, убийстве собственного мужа. Даже и помыслить не осмеливались.
А вот того, что Мэри вышла замуж за убийцу, народ ей не простил.
Ха! Народ!
Кому интересно мнение народа? Вообще плевать.
Но некоторые представители народа носят титулы графов и лордов, реально распоряжаются созвучными их титулам графствами и лордствами, некоторые из них – неслабо так – являются шефами шотландских кланов. И вот с мнением этой части народа никак нельзя не считаться.
Тут есть ещё некоторые нюансы, усугубившие ситуацию. Само по себе это дело ещё могло бы как-нибудь прокатить.
Но.
Джеймса Хепборна, графа Босуэлла, ещё до всех его великих подвигов многие шотландские аристократы как-то недолюбливали, а если говорить прямо, то вообще ненавидели. Даже те, кто вместе с ним трепался на тему того, какой паршивый у королевы муж. Ну, может быть, если бы так это, чисто теоретически, кто-то другой, более дружелюбный, прикончил лорда Дарнли и женился на королеве, это ему и сошло бы с рук. Но не Джеймсу Хепборну.
А ещё.
Джеймс Стюарт, граф Морэй, и его подручный Уильям Мэйтланд, вероятно знали о готовящемся убийстве лорда Дарнли, возможно даже участвовали в заговоре. Но играли какую-то свою игру, никак не ожидали, что победителем окажется какой-то Джеймс Хепборн.
А может, ожидали? И ожидали, что трон под королевой зашатается?
Вообще интересно. Граф Морэй в 1565-м, конечно, должен был понимать, что сестричка когда-нибудь выйдет замуж. Но был разгневан и пошёл на конфронтацию, когда она сделала это сама, а женихом оказался лорд Дарнли.
В 1567-м Джеймс Стюарт был не против того, чтобы лорда Дарнли, мягко выражаясь, устранить от дел. Но когда новым мужем королевы Мэри стал граф Босуэлл, то вообще устроил настоящее восстание.
Или так было задумано?
Классная тема для исследований, расследований и обсуждений.
Но не здесь, не сейчас.
Да, на самом деле братик, тот, который владелец самого вискозного, в смысле вискарного в мире графства, восстания не поднимал. Он вообще на континенте околачивался в то время. Шлялся где-то во Франции как раз в самые интересные моменты шотландской истории. Умотал аккурат перед убийством лорда Дарнли и вернулся уже после Карберри Хилла. Как будто специально.
Как будто? Ой ли.
Ну надо ж было как-то обозначить чистоту помыслов. Не убивал, не бунтовал, не участвовал, не привлекался.
Но в Шотландии оставались его сподвижники. И вряд ли они сидели сложа руки.
Шотландский народ королеву Мэри как-то не понял. Народ, он добрый, он бы всё простил. Но выходить замуж за Хепборна – это уже чересчур.
Случилась, значит, антиправительственная демонстрация. 15 июня 1567-го, ровно через месяц после королевской свадьбы. Почему-то (почему?) не в столице, а в дальнем пригороде, в районе Массельборо, возле деревни Карберри.
Во времена позднего Средневековья была полная демократия. Люди если были чем недовольны, то с правительством несколько иначе общались, не так, как сейчас. Понимали, что доброе слово, оно, конечно, многого стоит, но только в том случае, если его подкрепляют двести мушкетёров, триста пикинёров, а всего – две тысячи умелых воинов.
Уже к такому гласу народа никак нельзя было не прислушаться.
Мэри и Босуэлл тоже собрали своих сторонников и тоже около двух тысяч.
И даже несмотря на то, что…
Несмотря на то, что это называется как бы вообще битвой при Карберри Хилл, на самом деле это было больше похоже именно на демонстрацию.
Да ладно. Постараемся всё-таки посмотреть на всё это безобразие, как на сражение.
Армии заняли позиции. Поскольку силы были примерно равны, никому не хотелось лезть на рожон.
Благородный Джеймс Хепборн, граф Босуэлл, глубоко озабоченный тем, как бы не допустить кровопролития, послал вызов…
На самом деле, графу, конечно, было плевать на чужие кровь и слёзы.
Но имидж – всё!
Хепборн вызвал на поединок любого из лордов противостоящей армии, чтобы так, в личном единоборстве, как древние герои, решить исход сражения.
Вызов принял лорд Уильям Киркалди из Грэнджа. Но Хепборн тут же вспомнил о своём герцогском титуле. Ну не вместно герцогу сражаться с простым лордом.
Там ещё Уильям Мьюррэй из Таллибардайна был готов сражаться в поединке, и Патрик Линдси, лорд Линдси. Но герцог Оркни высокомерно отмёл наглые притязания мелкопоместных лордов.
Ни один из троих графов-мятежников на вызов Босуэлла не ответил. Хоть граф и ниже герцога, от поединка с графом Джеймс Хепборн так просто бы не отмазался.
Автор хотел было их, графов, пнуть походя за отсутствие воинской доблести. Но тут кстати или не кстати любимый остеохондроз о себе напомнил. Ага!
И стало понятно!
Это неправильно, в любом случае не дело рубиться на копьях пятидесятилетнему с тридцатилетним. И ещё поставить при этом на кон судьбу государства.
А единственный молодой граф, как мы помним, обозревает достопримечательности прекрасной Франции.
Похоже, Хепборн, на это и рассчитывал.
Впрочем, повстанцы победили и так.
Без поединка и без реального сражения.
Доблестная армия королевы.
Дисциплина, однако, на высотах недосягаемых. А вы чего хотели в данных обстоятельствах? Кому-то захотелось пить, а воды не было припасено. Кому-то – кушать. Кому так и вообще всё надоело.
Не, ну серьёзно. Даже ради горячо любимой королевы… Сидеть в старых окопах под палящим шотландским солнцем, когда дома жена некормленая, любовница не обихожена, дети не пристроены.
Королевское войско начало потихоньку расходиться, разбегаться, исчезать на месте.
Случились переговоры.
Мэри была на всё согласна. Только не обижайте милого Джеймса.
На всё – так на всё.
Королева была взята под стражу, её повезли в Эдинборо, отрекаться.
Лорд Уильям Киркалди всё-таки нарушил условия капитуляции, погнался за милым Джеймсом, сначала по суше, затем и на корабле.
Но не догнал.
Хепборн благополучно утёк в Данию, где его благополучно же повязали и посадили за неуважение к Анне Трондсен.
А Мэри?