Предыстория
Император Александр I готовил в наследники своего брата Николая Павловича. Прямой наследник Константин Павлович был согласен отдать трон Николаю. Духовная о передаче власти составлялась в глубочайшей тайне. Александр скончался скоропостижно. 26 ноября 1825 года в Петербурге шло молебствование о здравии государя. Вдруг пришло известие о кончине царя в Таганроге. Молебствование прервали.
Здоровье Александра I
В 1825 году Александр казался весьма здоровым человеком, обещался жить еще долго и о преемнике его никто не беспокоился. Тем не менее Александр сделал завещание в трех экземплярах, которые хранились: в Москве в Успенском соборе, в государственном совете и в правительственном сенате.
Государственный совет и сенат
По случаю смерти государя, на собравшемся срочно госсовете и сенате стали думать, что делать. Все молчали, кроме графа М.А. Милорадовича (любимец Суворова, герой 1812 года).
Граф М. А. Милорадович: "Законный наследник ― Константин Павлович! Нам необходимо присягнуть ему".
Князь А.Н. Голицын: "Нет, нам надо сперва прочитать духовное завещание покойного императора".
Граф Милорадович: "Согласен. Но эта духовная не является обнародованным манифестом и поэтому не может служить основанием для ее исполнения. Выслушать духовную нужно, но только для того, чтобы отдать дань уважения к почившему императору".
Документ принесли и прочитали. После чего адмирал Николай Мордвинов (флотоводец, либерал; кандидат в члены временного правительства от декабристов) встал и сказал: "что ж, теперь пойдемте присягать императору Константину Павловичу".
Беседа Милорадовича и Николая
Николай: "Я имею права на наследование престола. Это желание Александра I".
Милорадович: "Вы не можете наследовать престол Александра. Законы империи не дозволяют располагать престолом по завещанию. Притом оно известно узкому кругу лиц, и неизвестно народу".
Николай: "Мой старший брат, Константин, отрёкся от трона из-за женитьбы на княгине Лович. Войска и народ верят в меня".
Милорадович: "Отречение Константина не явное. Обольстить русского солдата нельзя никакими обещаниями! Народ вам присягнет. Но войска, русский солдат ― нет. Будет возмущение".
"Русский солдат легко повинуется всему тому, что воинский устав от него требует, ― продолжал убеждать великого князя Милорадович. ― Но если требование выходит за рамки устава, то он окажет сопротивление. Русский солдат, подобно нашему народу, не имеет никакой веры в правительство, а терять ему нечего".
Николай снова пытался противопоставлять свои доводы, но граф возражал убедительно: "Объявление народу духовного завещания покойного императора непременно было бы сочтено подлогом. Сенат для войска не имеет никакого значения. Он лишь передаточное звено верховной власти, а она по праву в руках Константина. Армия подчиняется только высочайшим приказам".
Николай согласился. Он понимал, что не имеет никакого права наследовать престол при жизни старшего брата. Сразу же пошли в церковь, где Николай, его семья, члены государственного совета и сенат присягнули новому императору Константину.
Николай желал трона, его побуждали к этому и придворные, но он обуздал временно свою страсть к власти и подчинился закону.
(Николай в день декабрьского восстания был обрадован, когда ему сообщили, что декабристы исподтишка убили Милорадовича на Сенатской площади).
Отношение военных и высшего класса к братьям Александра I
Нужно отметить, что ни одного из молодых великих князей (Николай и Михаил) военные не любили и не желали видеть кого-либо из них императором. Великие князья просто не имели способностей внушать к себе какое-либо приязненное, искреннее чувство.
Военные и государственные чины более желали иметь императором Константина. Он уже считался пожилым человеком, более опытным. Их не пугала сумасбродная пылкость характера, оказанная цесаревичем в молодости.
Однако большая часть высшего класса предпочитала видеть императором молодого великого князя Николая. По крайней мере, они надеялись на возрождение веселостей и удовольствий, которых мало уже было при покойном государе. Придворная служба в конце его царствования потеряла прежний почет и не давала возможности легко возвыситься. Константин же, став императором, ничего не стал бы менять в придворной жизни.
Ситуация в столице
В это время в Петербурге творилось бог знает что. Императором был назван Константин Павлович, но в действительности императора не было. Столичное общество не знало точно, кто будет самодержцем. Военные ждали с нетерпением приезда в Петербург нового монарха из Варшавы. В войсках была полная уверенность, что император российский ― Константин.
В столице было тихо и спокойно, благодаря военному генерал-губернатору графу М.А. Милорадовичу. Он был вдохновителем и распорядителем присяги цесаревичу. Все было в рамках закона, и Николай был вынужден покориться требованиям графа Милорадовича. Но Николай не оказывал здесь никакого великодушия. Он вовсе не помышлял оставлять престол старшему брату.
Цесаревич Константин царствовать не хотел, говоря: "Меня задушат, как задушили отца. Я знать не хочу, что делается в Петербурге. Делайте там, что хотите и как хотите".
Константин уже десять лет жил в Варшаве, не имел сторонников в Петербурге и практически оторвался от русской жизни. Придворные и высший свет его не любили, и он знал об этом хорошо. И потом, цесаревич был женат на польке. "Подумать только! Полька станет русской императрицей!" - говорили с ужасом в столице.
Страсти Николая
Так как Константин не хотел царствовать, то нужно было его официальное отречение. Самодержавный трон очень манил Николая. Ему стоило многих сил терпеливо ожидать счастливой минуты, когда Константин официально соблаговолит отречься от наследства. Но старший брат не издавал манифеста об отречении и одновременно не хотел власти.
Вся обширная империя присягнула Константину в верности. "Кто окажется равнодушным к власти в такой ситуации? " - думал Николай.
Вся придворная рать поощряла его взять трон в свои руки. Только граф Милорадович удерживал его.
Поскольку Константин и слышать не хотел о троне и отказывался ехать сам в Петербург, то только сенат мог разрешить этот вопрос, поскольку имел высшую власть в стране в сложившейся ситуации междуцарствования. Только сенат мог объяснить народу о нежелании Константина царствовать. В этом сложном положении Николай имел право на престол, но боялся осуждения в узурпаторстве.
Какой-то другой путь восшествия на трон помимо сената, был для Николая в глазах народа похищением власти. Теперь он зависел от сената, что было унизительно для него и для идеи самодержавия. В этом затруднительном обстоятельстве Николай наконец-то счел нужным издать манифест от своего имени.
Манифест от имени сената был бы более законным, поскольку народ привык получать указы от сената. "Но предоставлять сенату такую власть было бы опасным" ― считал Николай.
Причины восстания
Декабристы хорошо знали все перипетии происходящих событий с воцарением Константина Павловича. Они решили приостановить все свои действия и посмотреть, как будут идти общие государственные дела при новом императоре Константине.
Когда члены Тайного общества увидели, что Константин не собирается брать бразды правления в свои руки, и узнав настроение военных, не желавших Николая на царствование, то возникли мысли извлечь из этого обстоятельства пользу для России.
При Александере I, какие-либо решительные действия в Обществе предполагались только в далеком, неопределенном будущем.
Общество загорелось поднять возмущение в войсках, потому что Константин не издал манифеста об отречении. Однако члены Общества совершенно не понимали, к чему приведет бунт и надеялись только на удачу. Они знали, что сенату не будет дозволено издать манифест от своего имени, что сенат исполнит то, что будет приказано Николаем.
Сил нет, а вдруг повезет
Время междуцарствования продолжалось более двух недель. Ситуация складывалась благоприятная для Тайного общества. Но для исполнения задуманной цели не было нужных сил. Члены общества были рассеяны по обширной территории империи, многие были за границей (Тургенев, Бибиков, Петровский...). В Петербурге, где все и решалось, было только небольшое число членов Тайного общества.
Решили испытать силы и подвергнуться фортуне, которая поднимет участников Общества на высоты величия и славы, или погрузит в мрак бесславия и позорной смерти. Когда Общество стало ревизовать, кто из его членов будет усердно содействовать им и участвовать в восстании, то выяснилось то, что всегда часто происходит во всех подобных делах.
Такой казус ― призыв к восстанию!
Большинство членов вступали в Тайное общество во времена, когда никто и не думал о конечных его целях. Среди причин вступления в Общество было много корыстных побуждений, связанных с будущей карьерой и возможным возвышением. С тех пор прошло много лет. Многие бывшие ревностные члены Общества достигли известных степеней и занимали уже важные должности в государстве, им открывались новые блестящие обстоятельства и перспективы (Гурко, Колошин, Николай Муравьев, Михаил Муравьев, Бибиков и другие).
И тут такой казус ― призыв к восстанию! Большинство членов уже не видели пользы для себя поступать сообразно идеям и призывам своих товарищей. Они не могли и не хотели поддерживать тех членов Общества, которые не имели никакой личной цели и выгоды, и стремились пожертвовать собою только для блага России. Выгоднее было поддержать стремления Николая на его пути к трону.
Опоры на военных не было
Среди петербургских военных готовность открыто выступить против Николая была в основном в кругу молодых офицеров. Многие из них не были чином выше капитана. Опоры на старшие чины в гвардии, практически, не было. Часть батальонов всех полков находилась за городом.
В самом городе, батальонные командиры Финляндского полка, бывшие членами Общества, отказали в содействии. Командир Семеновского полка Шипов также отошел в сторону, сказав, что дал слово великому князю Николаю привести к присяге свой полк, как скоро получит от него приказание.
Из обер-офицеров собирались присоединиться к мятежу только те, которые не хотели присягать Николаю, если Константин не объявит о своем отречении самолично перед войском.
Многие обер-офицеры даже и не догадывались о существовании Тайного общества, а действовали, исходя из своих собственных убеждений и чувства долга. Так было в полках: Измайловском, Егерском, Лейб-гренадерском, в Морском экипаже и частично в артиллерии. Преображенский полк оказывал сильную нелюбовь к Николаю. Кавалергарды также неприязненно к нему относились. То есть, Общество видело упорство солдат не давать присяги Николаю.
Солдат привык повиноваться
Русский солдат привык беспрекословно повиноваться. Его можно было силой заставить присягнуть Николаю по требованию командиров. Но большинство начальников не пользовались уважением среди солдат. Поэтому члены Общества пытались привести их на путь неподчинения.
И когда 14 декабря 1825 года войска были выведены для новой присяги, то это вызвало недоумение и неприязненность только в незначительной части солдатской массы. Большая часть солдат была удержана от неповиновения офицерами.
Решимость Николая
В сложившейся обстановке Николай принял решение издать манифест от себя лично. Он приказал принимать присягу в войсках. Все командиры полков обязаны под личную ответственность преодолеть упорство солдат. Граф Милорадович, видя поведение Константина, был вынужден содействовать Николаю в преодолении препятствий, мешающих ему взойти на престол.
Декабристы между тем подняли на неповиновение часть войск, удерживая их от присяги Николаю Павловичу.
Пока 14 декабря происходили известные события на Сенатской площади, вся Россия присягала в верности новому государю без каких-либо замешательств (за редким исключением).
Итоги
Декабрьское восстание было подавлено. Оно было спонтанным, не было подготовлено, продумано и взвешенно до мелочей. Это был душевный порыв, крик господ одиночек. Россия была не готова поднять тогда всю тяжесть нравственных идей, воплотить которые мечтали эти одиночки.
Простой народ равнодушно взирал на бунтующих господ, а они, в свою очередь, страшились народной поддержки. (Если народ и был готов ввязаться в драку на Сенатской площади, то не из-за господ, собравшихся у Медного Всадника)
Помещения Петропавловской крепости были переполнены членами Тайного общества, камер не хватало. Сюда свозили арестованных из разных концов империи.
Все придворные, все государственные сановники и правительственные чины беспрекословно признали нового императора Николая I, решительно севшего на престол. Никто даже не осмеливался высказать свое мнение о случившемся, что незаконность принятия власти новым самодержцем и была причиной кровавого мятежа. Хотя были и другие не менее важные мотивы.
Если бы Александр не скончался скоропостижно и жил бы себе "потихоньку", то восстания не было бы. Если бы Константин приехал в Петербург и из своих уст произнес перед всеми свое отречение, то никакого возмущения в столице тоже не было бы.
Николай был вынужден взять власть в свои руки самостоятельно и подавить мятеж. Логика событий не видела другого выхода из углубляющегося государственного кризиса и реальной угрозы самодержавию. Вакуум безвластия нужно было быстро заполнять твердой рукой нового монарха.
Вся нелепа декабрьского восстания заключалась в безответственном поведении цесаревича Константина Павловича, который был настолько поглощен своими личными, наивно детскими переживаниями, что вверг государство в политический кризис и на грань междоусобной войны.
Граф Милорадович, проходя по дворцу накануне восстания мимо портрета Константина произнес полковнику Федору Глинке: "Я надеялся на него, а он губит Россию".
Вина же Николая заключалась в том, что он показал чрезмерную жестокость в отношении тех людей, которые восстали против неправильного вступления его на престол. Декабристы вышли на площадь из-за незаконных действий Николая, поскольку до этого присягнули Константину по манифесту правительствующего сената.
(Статья написана по материалам записок кн. Трубецкого и других декабристов)