"Саю сделала потрясающее открытие, пока рассматривала в зеркале свою неровную челку: люди настолько хотят быть правильными, что отрицают ту часть себя, которая против. Делают все наоборот, себе назло, лишь бы скрыть от самих себя себя самого. Спрятать свою неуместную ревность; девчачью влюбленность - ведь настоящие воины не влюбляются, они берут свое и идут дальше".
Что-то в этой цитате есть эдакого, заставляющего задуматься. Ведь ты - сам ты, тот человек, который скрывается под рамками условностей, предрассудков, возможно, даже амбиция и обид, надетых на него с наступления сознательного возраста.
Я не говорю о том, что это всё шелуха, хотя, по правде говоря, сказать это стоило, однако же без этих милейших скорлупок жить значительно легче.
"Какая же ты некрасивая! Так похожа на свою тётку: вредная, как ведьма, и характер - отборное..." В общем, вы поняли.
Как думаете, приятно жить с такой "скорлупкой"? Но это были только цветочки. Мама по-прежнему не отступала.
"Дебил, а не ребёнок. К тому же рассеянная! Как же тебе тяжело будет жить!"- восклицала она всякий раз, когда я погружалась в другие миры и начинала в уме продумывать сюжет. На минуточку, ребёнку семь лет, он искренне восхищён Лермонтовым и пишет первое стихотворение. А тема? Да одиночество, пресловутое. Конечно, когда ты на фоне "любезностей" страдаешь перепадами настроения и уже подумываешь о том, как бы всем хорошо было, если бы тебя на свете не было, а у родителей был сын. Умненький мальчик с тёмно-русыми волосами и глазами матери. Такой послушный и понимающий. Потомственный инженер.
"Шаг вправо - расстрел
Влево - полёт.
Ведь тут никто никогда не помрёт,"- деревянно зачитывает она вскрытую тетрадку с надписью "не трогать!" и раскатисто смеётся. Ей смешно, ей так весело. Ребёнок - дурачок, пишущий стихи и тупые рассказы.
"А, может, тебе в дурдом надо, а не в школу?"- и, как хлыст, заносится над головой моя собственная тетрадка с вырванными листами. Как огрызок жизни, как кусочек души, в огне догорает любовь и искренность.
К сожалению, тот маленький ребенок так и не смог простить мать. К сожалению, это останется со мной надолго. Болезненная, долго заживающая рана. Но теперь я не боюсь сказать об этом.
