Примерно в километре к северу от скандально известного мусорного полигона в подмосковном Кучине, на территории бывшей усадьбы известных русских меценатов Рябушинских, группа энтузиастов открыла музей, посвященный сохранению памяти и наследия этой уникальной династии. Один из ее представителей, Дмитрий Петрович Рябушинский, в начале XX века открыл здесь первый в Европе институт аэродинамики.
Как начиналась авиация в России
Дмитрий Павлович окончил Московскую практическую академию коммерческих наук, потом физико-математический факультет Московского университета. В 1904 году, захваченный господствовавшей тогда над умами идеей воздухоплавания, он начинает неподалеку от усадебного кучинского дома на правом берегу реки Пехорки строительство аэродинамической лаборатории с целью «установления точных данных для практического осуществления динамического способа летания». В организации будущего института непосредственное участие принимал член-корреспондент Петербургской Академии наук Николай Егорович Жуковский. Строительные работы и закупка оборудования обошлись Д. П. Рябушинскому в 100 тысяч рублей; на научные исследования ежегодно тратилось 36 тысяч (деньги по тем временам огромные). 14 января 1905 года состоялось официальное открытие института.
Учреждение расширяло сферы исследований и было переименовано в Институт гидроаэродинамики. А здание представляло собой небольшой двухэтажный деревянный дом с угловой башней. На первом этаже в главном зале располагались аэродинамическая труба и механическая мастерская, в башне — прибор для проведения экспериментов с винтами.
Руководила исследовательским процессом специальная воздухоплавательная комиссия Общества любителей естествознания при Московском университете, председателем которой был Н. Е. Жуковский, заместителем председателя — Д. П. Рябушинский. В состав комиссии входили такие корифеи аэродинамики, как К. Э. Циолковский и С. А. Чаплыгин. У института установились тесные связи с Международной комиссией по научному воздухоплаванию и с Николаевской главной физической обсерваторией (по соглашению с ними проводился запуск воздушных шаров-зондов для исследования атмосферы).
С июля 1906 года Рябушинский начинает издавать «Бюллетени Кучинского института», выходившие на французском языке. Вот как отзывался о них уже в 1954 году генеральный директор Министерства авиации Франции Альбер Како: «В начале века мы с нетерпением ожидали публикаций бюллетеней Кучинского института, из которых узнавали много новых фактов. Наш аэроклуб со страстью следил за этим завоеванием воздушного пространства и неизменно воздавал должное молодому ученому и его далекому институту».
Кучинский аэродинамический институт просуществовал до 1921 года. Затем он был переименован в Московский институт космической физики и вскоре влился во вновь созданный Государственный научно-исследовательский геофизический институт.
Меценаты без музея
Парадокс: у самых известных меценатов России до сих пор не было музея в своей стране. В Москве есть знаменитый особняк Рябушинского на Малой Никитской, но там находится квартира-музей Горького. В Третьяковской галерее, добрая треть экспонатов и запасников которой составляют произведения из собраний семьи Рябушинских, — нет даже маленькой экспозиции. На автомобильном гиганте ЗИЛ, обязанном своим появлением представителям этой семьи, — тоже не было ничего памятно-мемориального (да и самого ЗИЛа давно уже нет). Как случилось, что память о людях, столько сделавших для своей страны, больше столетия пролежала на свалке истории?
Объясняется все довольно прозаично. До советской власти представители этой семьи входили в общину староверов, а они были у тогдашнего православного официоза не в чести. Потом пришел другой официоз — советский. В эту идеологию образы просвещенных русских предпринимателей ХIХ–ХХ веков (не только Рябушинских) вообще никак не вписывались. После революции семья эмигрировала. Но за границей потомки Рябушинских не сумели создать ничего похожего на ту финансово-промышленную империю, которая процветала в дореволюционной России. Когда в 1994 году на 90-летний юбилей основанного Дмитрием Рябушинским института гидроаэродинамики в Кучино приезжала его дочь Александра Дмитриевна вместе со своими детьми, они останавливались у сотрудников местного краеведческого музея, чтобы сэкономить на гостинице.Народная столовая. Рябушинские открыли общественную столовую для неимущих, давали сотрудникам беспроцентные кредиты, а работницам своих фабрик — декретный отпуск
Народное, значит, ничье
От усадебного дома осталась третья часть здания, которую занимает гидрометеорологический техникум. А исторического корпуса института гидроаэродинамики больше не существует. В 2009 году деревянное здание сгорело.
— Самая большая проблема при создании такого музея — нехватка экспонатов, — сообщает Юлия Пряничникова, ответственный секретарь Совета музея семьи Рябушинских. — За такое долгое время исторического беспамятства из личных вещей практически ничего не осталось. Приходится собирать по крупицам. В основном это так называемые плоские экспонаты, которые мы покупаем на антикварных аукционах или получаем в дар. Документы, письма, книги с автографами. Но такие подарки — большая редкость. Недавно появилась возможность приобрести два стула, которые долгие годы пылились на одном дачном чердаке. А когда владельцы дачи узнали, кто на них сидел, — наотрез отказались отдавать. Пылятся дальше.
Огромная часть того, что хранится сейчас в Третьяковской галерее, когда-то была в собраниях Рябушинских. Что-то они передавали в дар, но большую часть советская власть национализировала после 1917 года. Сейчас все это — государственная собственность, у которой есть не только непреходящая историко-культурная ценность, но и вполне конкретная коммерческая стоимость. Так что надежд получить оттуда хоть что-то, связанное с историей семьи Рябушинских, у частного музея нет никаких.
— Небольшую часть территории занимает техникум, — говорит Геннадий Заикин, меценат, инициатор воздания музея семьи Рябушинских. — Мне стало известно, что в подвале лежат рукодельные приборы, которые, предположительно, могут иметь прямое отношение к лаборатории института гидроаэродинамики. Нам даже не позволили на них взглянуть. Видимо, потому, что это тоже часть исторического наследия в государственной собственности, стало быть, пусть это наследие и дальше пребывает в подвале.
Не нажива, а развитие
Получилось так, что компания Геннадия Заикина базировалась на кухне Рябушинских около четверти века. Так что это теперь не только часть российской истории, это уже и история компании. Рядом с кухней Заикин построил новое здание. А старое здание кухни он как раз и отвел под музей.
— Зачем это вам? — спрашиваю у собеседника. — Наверное, в бизнесе дел невпроворот, а тут еще музейное дело?
— В 1990-х годах жители окрестных домов просили отдать им это здание под сараи, — вспоминает Геннадий Заикин. — Это было возможно, если бы жители сами его отремонтировали. Люди, понятно, не хотели возиться со стенами столетней давности. Вот тогда-то в усадьбу и въехала наша компания. У нас было три варианта развития событий. Проще всего, конечно, было снести дом и построить что-то новое, современное. Можно было сделать реновацию и сдать в аренду. Но мы выбрали третий путь: сохранить то, что возможно, обустроиться там самим и создать музей Рябушинских. У моей компании судьба сложилась так, что она располагается в этом историческом месте, поэтому мы считаем своим долгом сохранить именно здесь память о знаменитых русских предпринимателях и меценатах. Создали музей, открытый к людям, особенно к нашим молодым современникам. Рассказываем им об идеалах прежних хозяев усадьбы, устраиваем тематические вечера, интерактивные программы для тех, кому интересен пример наших великих предпринимателей прошлого.
Бизнес-клан Рябушинских
Павел Михайлович Рябушинский в свое время говорил: «Нашей главной целью была не нажива, а самое дело, его развитие и результат». А дел у них было очень много. История рода российских промышленно-финансовых магнатов началась на заре ХIХ века. Родоначальник династии Михаил Яковлев в 1820 году вступил в сообщество старообрядцев, к которым тогда принадлежал весь цвет московского купечества. И принял новую фамилию — Ребушинский, по названию родной слободы (Рябушинскими они стали с середины ХIХ века). Начинали купцами, потом стали заниматься мануфактурами. К началу 1880-х продукция братьев Рябушинских была известна всей России, а фирма получила право изображать на своих товарах государственный герб. Павел Михайлович Рябушинский скончался в декабре 1899 года, оставив сыновьям колоссальный капитал в 20 миллионов рублей.
Семья активно инвестировала капиталы в самые разные сферы экономики. Накануне Первой мировой войны на ее долю приходилось около пятой части всего российского льняного бизнеса. Сергей и Степан Рябушинские стали пионерами российского автопрома. В 1916 году они основали Товарищество Московского автомобильного завода (АМО). Однако завод заработал только после 1917 года, получив имя советского директора — Лихачева. Рябушинские основали Московскую текстильную фабрику в Голутвинском переулке, Вышневолоцкую фабрику (скорее, несколько фабрик: бумагопрядильная, ткацкая, красильная, отбельная и аппреурная), Типографию П. П. Рябушинского, газету «Утро России», они также основали Московский банк, Харьковский земельный банк, спонсировали строительство храма во имя Покрова Пресвятой Богородицы Остоженской старообрядческой общины.
При этом Рябушинские открыли общественную столовую для неимущих — на 300 обедов в день. Давали сотрудникам своих предприятий беспроцентные кредиты. Первыми в России стали предоставлять работницам своих фабрик декретный отпуск. Сами жили скромно, оставаясь простыми, демократичными людьми.
Все для дела, ничего для себя
Павел Павлович Рябушинский уже к началу Первой мировой воины был популярным политиком, лоббистом интересов крупной российской буржуазии. После революции эмигрировал вместе с братьями во Францию. Степан Рябушинский коллекционировал иконы, его брат Михаил, директор Московского банка, собирал живопись, японскую и китайскую гравюру, фарфор. Николай стал литератором и художником, организатором общества символистов «Голубая роза», издавал журнал «Золотое руно». Журнал пользовался огромной популярностью у интеллигенции, однако был убыточным: на 12 тысяч доходов от продаж — 88 тысяч издательских расходов. В 1908–1910 годах Федор Павлович Рябушинский спонсировал научно-исследовательскую экспедицию на Камчатку. Экспедиция обошлась в 300 тысяч рублей, примерно столько же стоило родовое поместье в Кучине. Федор умер от туберкулеза в 24 года.
Дмитрий стал видным ученым — специалистом в области аэродинамики. Именно он в 22 года совместно с Жуковским основал в имении Кучино Аэродинамический институт — второе в мире и первое в Европе научное учреждение подобного типа. Любопытно, что после революции Дмитрий Рябушинский добился его национализации, после чего его арестовали.
В эмиграции с 1923 года прочел свыше десяти курсов лекций в Сорбонне, но лишь в качестве «приглашенного иностранного ученого», а в 1935 году был избран членом-корреспондентом Парижской академии наук. Дмитрий Павлович предсказал полет человека в космос. Когда Гагарин осуществил его мечту, он, пожилой эмигрант, отправил правительству СССР поздравительную телеграмму.
А памятник Дмитрию Павловичу Рябушинскому все же есть. Он открыт в Балашихе в 2011 году. Авторы монумента — скульпторы, члены Союза художников России Сергей Ялоза и Денис Соловьев. Символично звучит девиз семьи Рябушинских, отлитый в бронзе и увековеченный на мемориальной плите памятника Дмитрию Павловичу: «Все для дела, ничего для себя».
Текст: Михаил Грунин
Фото: Музей семьи Рябушинских в Кучине
