Семья у Ольги и Николая была самая обычная. Он работал наладчиком на большом заводе, она — младшим инженером в проектном институте. Время было ещё советское, поэтому, как и многие, получили трёхкомнатную квартиру. Было двое детей, никаких хлопот они не доставляли. Девочка пошла вся в Ольгу. От матери ей передалось умение и любовь к вязке-шитью и готовке. В пятнадцать лет она уже умела делать такие щи с мясом! — пальчики оближешь.
Но наша история о старшем сыне Мише. Это был тихий мальчик, обладавший техническим складом ума. Он увлекался радиоэлектроникой, паял схемы — всему этому его научил отец, который в молодости был радиолюбителем.
Что немного смущало родителей Миши? То, что он уже с самого раннего детства очень любил деньги и хорошо их считал. Такое поведение было в целом не в почёте у поколения Ольги и Николая, в какой-то степени даже осуждалось. Ну не принято было у большинства советских людей жить материальными интересами. Родители Миши жили скромно, от зарплаты до зарплаты, были бескорыстны. А скажем, серьёзно копить деньги — это показалось бы им странной мыслью, да особо их и не накопишь. Всё-таки советские зарплаты были вовсе не так высоки, как думают сейчас некоторые.
Такое отношение Миши к деньгам было не совсем типичным для советского времени. Ну а его родители продолжали жить советскими стереотипами и быть альтруистами даже тогда, когда стало вполне ясно: страна стоит на пороге глобальных преобразований.
А ведь наступала новая эпоха, закрутилась Перестройка; пошли новые веяния, правда, ещё непонятно какие. Одно было ясно точно — разрешили зарабатывать. Всё больше людей искало новые возможности увеличить свой доход. Часто это было связано с мутными схемами, и вообще всё это было реализовано чрезвычайно криво. Тем не менее многие люди пытались как-то улучшить свою жизнь. Только не отец Миши. Для него время словно остановилось. Он по-прежнему приносил домой не так чтобы большую зарплату.
Добавим к этому, что Николай уже очень, очень давно начал позволять себе выпивать. Дома он не пил, а вот после смены охотно присоединялся к компании таких же ряботяг. Домой приходил уже почти "на бровях". (Что здесь говорить — он был из того большинства, кто чуть позже, в начале девяностых, окажется не у дел. Лишь когда немного схлынет волна первоначального дикого капитализма, он найдёт себе работу по деньгам и по душе.)
Такое поведение безвольного отца, который был не в состоянии не только вписаться в новые экономические отношения, то есть найти способ зарабатывать больше, но и элементарно прекратить посиделки с друзьями, конечно же, наблюдал Михаил. И это ему активно не нравилось. Назревал крупный разговор между отцом и сыном. Только вот выслушать претензии предстояло не сыну, а наоборот. Рано или поздно это должно было случиться. И однажды случилось. Когда отец в очередной раз пришёл домой навеселе, Михаил не выдержал:
— Жить так, как вы с матерью, я не буду!
— Ну что ж, живи как хочешь, посмотрим, что у тебя получится, — совершенно спокойно сказал отец.
— У меня получится, — твёрдо отвечал сын.
Никакого спора и выяснения отношений не разгорелось, и это хорошо. У Миши уже была жёсткая стратегия, как действовать, чтобы его жизнь не оказалась похожей на существование его родителей.
...........................................................................
Окончание следует.