Интервью британскому изданию Stage
После более чем двадцатилетнего перерыва, Адам Купер, похоже, счастлив вернуться к сотрудничеству с New Adventures, компании, которая во многом “сделала” ему имя. В 1995 году он дебютировал здесь в двойной роли Лебедя/Незнакомца в “Лебедином озере”, и эта роль изменила его жизнь.
Нынешняя роль, в “Красных башмачках”, основана на образе основателя “Русских сезонов” Сергея Дягилева, знаменитого своим новаторском творческим подходом, видением искусства, но и талантом ссориться с людьми. Купер подходит к этой роли, демонстрируя свою харизму.
Я читал биографию Дягилева, и запомнил: о нем говорили, что он способен “околдовать” любого. В фильме “Красные башмачки”, конечно, есть это его качество, но мне хотелось его еще усилить, это его обаяние и дар убеждения. Он мог уговорить кого угодно на что угодно. Для него привычным делом было вести бои за деньги, потому что у него никогда их не было. Но одним из его главных талантов было умение управлять людьми и удерживать их на своей стороне. До тех пор, конечно, пока ты не расстроишь его или не перестанешь интересовать: Дягилев мог быть абсолютно безжалостен. Это касалось даже его собаки, которую он поил алкоголем и кормил средствами для снятия макияжа, или, скажем отношения к женскому телу. “Нет ничего безобразнее женских ляжек, заявил он однажды, предпочитая андрогинную худобу в своих балеринах - которые, думаю, предвосхитили атлетизм современных танцовщиц.
Напомнила ли эта непростительная грубость Куперу об его днях в высшем эшелоне классической балетной компании?
Не могу сказать, что мне пришлось всерьез переживать что-то подобное. В мои дни такие вещи уже контролировались, но я слышал много историй о том, как постановщики и репетиторы привыкли вести себя.
Он вспоминает, какой напряженной, звенящей становилась атмосфера в театре, когда Нинет де Валуа, основательница Royal Ballet, которую называли Мадам, приходила посмотреть на них.
Она не бывала в театре каждый день, но она все еще была формальной главой компании. И когда Мадам появлялась, каждый в театре знал об этом, каждый старался показать себя с лучшей стороны, даже одевались иначе. Мы уважали ее за то, чего она достигла. Эти люди, импресарио или продюсеры, они редко бывают приятными людьми, но их уважаешь за то, чего они добились и за то, что они постоянно принимают на себя риски. Жестокость жестокостью, но вряд ли балет, каким мы его любим, был бы сейчас таким, если бы не было Дягилева. Де Валуа черпала вдохновение в его образе, руководствовалась его поступками и тактикой, создавая британскую балетную компанию. Здесь было так много нового, такое поле для экспериментов. Хотя, конечно, они все время возвращались к классике, они на самом деле не опирались на нее. Весь смысл был в том, чтобы создавать новые произведения, новую сценографию, новую музыку.
Пусть он и находит период авангарда балетной истории увлекательным, Купер определенно не скучает по жизни классического танцовщика. Он не раз говорил о том, что был несчастлив в Ковент Гардене, о чувстве, что он - самозванец в мире трико и пачек.
Что породило эту неуверенность в себе? Впервые сомнения закрались, когда мой педагог в Школе Королевского Балета сказал: у тебя ясный ум, так что, возможно, лет через десять ты возглавишь какую-нибудь труппу, но ты никогда не станешь премьером здесь” Директор школы тоже говорил мне, что будущего в балете у меня нет.
Думаю, я не был типичным представителем балета, у меня не было ни каких-то особых стоп, ни легких конечностей, так что, возможно, они полагали, что моя физика не подходит для балета. Так что когда меня взяли в Royal Ballet, я сразу ощущал, что мне нужно работать и доказывать, что я здесь по праву, куда больше, чем кому-то еще, потому что мне всегда говорили, что мне здесь не место.
До 16 лет он воспринимал себя “универсалом”. Родом из Тутинга, сын музыканта и работницы социальных служб, он поступил школу искусств вслед за старшим братом Саймоном, а потом в Королевскую Школу Балета. “Приговор” от педагогов случился как раз тогда, когда он начал влюбляться в мир Ковент Гардена.
Однако вместо того, чтобы оставить его чахнуть в кордебалете, Купера довольно быстро перевели в ведущие танцовщики. Несмотря на то, что он завоевал репутацию безупречного партнера, с которым любили танцевать Дарси Басселл и Сильви Гиллем, несмотря на прозвище Супер Купер, несмотря на прекрасную критику, отмечающую продуманность и глубину его образов и качество танца, собственное самосомнение продолжало мешаться под ногами.
Купер вспоминает, что ему нравился репертуар МакМиллана и Аштона, новые работы Форсайта, Уилдона, Пейдж.
Именно в классике я чувствовал себя некомфортно. Нет, я танцевал Принца в “Лебедином озере”. Но это было... как будто я вышел подменить кого-то. Это, кстати, была типично моя ситуация - кучу ролей я получил исключительно потому, что кто-то другой был травмирован, и мне часто об этом говорили.
Купер танцевал Тибальта в “Ромео и Джульетте” МакМиллана, но однажды ему сообщили, что он должен быстро подготовить титульную партию. Энтони Доуэлл, директор, позвал меня и сказал: так, мол, и так, тебе надо подготовить Ромео за два дня, так что учить придется действительно быстро. Я не давал тебе эту партию, потому что я не думаю, что ты на самом деле подходишь на роль Ромео. Ну представляете, да?
Все эти комментарии не добавляли ничему к моему чувству уверенности, я всегда чувствовал, что я и в самом деле не достаточно хорош. И постепенно я перестал получать удовольствие от того, что делаю. Каждый раз, когда я надевал трико и балетные туфли, я чувствовал себя мошенником, самозванцем. Это было странное время. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что у меня были невероятные возможности. Я танцевал с величайшими балеринами, фантастические роли в балетах великих хореографов. В то же время, меня просто съедала тоска, потому что я всегда чувствовал, что меня здесь не должно было быть.
Свое продвижение по карьерной лестнице Купер связывает с отношением МакМиллана, который дал ему первую партию уровня первого солиста через полгода после того, как его взяли в театр. И партии появлялись одна за другой, включая главную роль в душераздирающем “Майерлинге”. А еще хореограф специально для него поставил соло в своей последней противоречивой работе “Иудино дерево”. Его потом вырезали"-, вспоминает Купер с хохотом - чтобы сделать больший фокус на главных персонажах.
Думаю, его во мне привлекала маскулинность и тот факт, что актерская составляющая партии всегда интересовала меня в той же степени, что техническая. Я не был типовым танцовщиком.
МакМиллан, знаменитый тем, что выбирал себе в качестве муз неординарных, нешаблонных артистов, сам всю жизнь был раздираем сомнениями относительно собственных достижений и вечно ощущал себя в Ковент Гардене аутсайдером. Замечал ли Купер эти страдания хореографа? Ощущал ли родственность душ?
Мы никогда не чувствовали этого беспокойства, мы видели перед собой мастера за работой. Я настолько преклонялся перед ним, он был гением! Ты не думаешь о таком, когда ты молод. Занятно, сейчас я на другой стороне. Я прихожу на репетиции в качестве хореографа с огромной тревогой, потому что все в зале ждут от меня чего-нибудь потрясающего. Это страшно. Но когда ты юный танцовщик, всё, о чем ты думаешь, это твои собственные страхи и неуверенность и желание произвести впечатление.
Взаимное восхищение было и с Борном при работе над “Лебединым озером”. Творческий процесс увлек меня невероятно. Он требует от своих артистов соучастия, а не просто сделать то, что сказано. Мне это нравилось. Когда я вернулся в Ковент Гарден после успеха “Лебединого озера”, я перестал быть одним из множества артистов, я ощущал себя полноправным. Я очень закалился, морально и физически.
Борн предложил Куперу присоединиться к туру “Лебединого” в Лос Анжелесе, но запрос на отсутствие в течение двух трех месяцев был категорически отвергнут Доуэллом.
Имея на горизонте планы участвовать в “Золушке” Борна, имея приглашения и агента, имея, благодаря контракту будущей жены, Сары Уилдор, финансовую подстраховку, он рискнул уйти из Ковент Гардена. И никогда не оглядывался.
Получив свободу, Купер отправился собственным путем: он почувствовал себя в силах ставить. Через месяц после того, как Адам покинул Royal Ballet, он поставил дуэт для London Studio Centre, затем - полноценный спектакль для Шотландского балета.
Всегда ли у него была такая же потребность ставить, как потребность танцевать?
Я рано начал :) Когда мы с братом разыгрывали представления, танцы всегда сочинял я. Я выиграл конкурс в Royal Ballet School, но расписание спектаклей и репетиций премьера театра выглядело как “нет времени ни на что другое”. “Работа с Мэттом была совсем другой, и она вновь вернула мне вкус к хореографии.
Этот вкус пригодился в 2001 году для постановки On Your Toes, первой вылазки Купера в музыкальный театр. Его вокальным связкам тоже пришлось поработать.
Примерно в 2000-м я сказал агенту: а ты в курсе, что петь я тоже умею? Может быть мы обратим внимание на что-нибудь, где задействовано и пение, было бы интересно попробовать.
Вместо того, чтобы осваивать новый для него мир постепенно, он с разбега получил контракт хореографа и исполнителя главной роли в постановке Пола Керристона в Leicester Haymarket.
Пол выдал мне невероятный кредит доверия. Он не слышал как я пою, не видел как я играю или как ставлю. Он сказал: раз он говорит, что может это сделать, значит - может”. Я наизнанку выворачивался, чтобы это доверие оправдать.
Но и после интенсивного курса уроков вокала и уроков чечетки Купер все равно чувствовал себя неуютно рядом с коллегами.
Я чувствовал себя таким ущербным! Только в 2006, на постановке "Парней и куколок" я почувствовал, что мой голос на самом деле работает по-настоящему. Я почувствовал уверенность. Это была первая работа, где не требовалось танцевать. Это была чистая актерская игра и вокал. И я подумал: ок, ладно. Я артист музыкального театра, а не только танцовщик, который может и спеть, если потребуется. Это был поворотный пункт.
Танец, впрочем, со счетов не списан. Заглядывая в будущее: я бы хотел участия в еще одной танцевальной продукции. Это формат, где я ощущаю себя дома. Но нужно быть осторожным при выборе истории, танец - не самый простой способ рассказывать. Нужно очень разумно подходить к способу, которым ставишь. Вспоминаю возвращение к своей постановке "Опасных связей" 2005 года, премьеру которой играли в Японии - там были заняты Сара Уилдор и Саймон Купер. В Лондоне спектакль приняли прохладно. Для меня это история, которую я постоянно дорабатываю.
Брат Адама часто всплывает в разговоре. Конкурировали ли они между собой?
Не то слово. Сейчас мы лучшие друзья, но мы прошли через очень сложный период с 13 до 18 лет, когда фактически не разговаривали друг с другом. Я был такой “заноза в заднице” младший брат.
Как будто специально, чтобы еще усугубить ситуацию, Адам вырос выше брата и стал претендовать на роли, которые хотел Саймон. Но как только они получили первую работу, Саймон - в Festival Ballet (сейчас English National Ballet), напряжение между ними сошло на нет. Купер с нежностью говорит о родителях и поддержке, которую оказывали обоим братьям.
Люди часто думают, что в жизни танцовщиков мужчин обязательно должна быть история в жанре Билли Эллиота. Но нет, это было не так, особенно с точки зрения поддержки со стороны родителей.
Сейчас, когда у него уже есть свои дети, поддержал бы он их, если бы они отправились по стопам родителей?
Если бы они правда хотели и у них был бы талант, конечно, мы поддержали бы их на 100%. Слава богу, ни один из них не выбрал этот путь. Думаю, пронесло. Балетный мир необыкновенно жесток. Ты должен быть одержим и действительно хорош, чтобы хотя бы получить шанс.
Несмотря на вызывающую воспоминания обстановку “Красных башмачков”, Купер, похоже, счастлив, что оставил мир классического балета за спиной. Иногда он ходит в Ковент Гарден - как зритель.
Нужно что-то действительно выдающееся, что я страшно хочу увидеть, чтобы я пошел. Эта часть моей жизни, кажется, была не со мной, и я гораздо счастливее, когда нахожусь на расстоянии. Лучше я пойду посмотрю что-нибудь новое.
"Красные башмачки" Мэтью Борна с участием Адама Купера - в афише TheatreHD этой осенью.
Блиц финал
Первая работа?
Летняя подработка, я мыл столы во время Национального кинофестиваля. Мне было лет 15-16.
А первая профессиональная работа?
Танцовщик в Royal Ballet.
Какого пожелания вам не хватало тогда, когда вы стартовали?
Доверяй своим инстинктам.
Кто из творческих личностей оказал на вас наибольшее влияние?
Фред Астер, Владимир Васильев, Джин Келли и Кеннет МакМиллан.
Ваш совет тем, кто проходит кастинги
Не старайтесь прыгнуть через голову, лучше показывайте свою индивидуальность.