Там я тоже, всуе, упоминала странноприимный дом, который наша страна выстроила специально для православных паломников. А так же я обещала рассказать, насколько наши крестильные рубахи оказались чисты после скольжения по серой глине берегов Иордана. Вы не поверите – они до сих пор девственно чисты (при этом их никто из нас не рискнул постирать). Как ни пыталась я скептически и чуть не с лупой исследовать свою сорочку, единственное, что мне удалось обнаружить – малюсенькое желтое пятнышко где-то у подола.
Сорочка Нины вообще была белоснежной. Как такое могло произойти – не знаю. Честно. Но я с глубоким трепетом передала по возвращению домой эту сорочку старенькой маме, ибо в том самом, российском, странноприимном доме одна из послушниц рассказала нам о том, что эту рубаху нужно надевать на страждущего близкого родственника во времена испытаний, потрясений или тяжелых болезней. Надеюсь, это такая же правда, как и волшебное самоочищение сорочки.
Теперь подробнее о самом Доме. Те, кто был в Иордании, знают, что милостью иорданского короля часть земель вокруг места Крещения Спасителя была передана разным странам и разным конфессиям. Эти земли было разрешено использовать исключительно в культовых целях и все они освобождались пожизненно от налогов. И нам было особенно приятно узнать, что только наша Российская Федерация, получив свой отрезок святой земли, успела построить на нём, действительно, прекрасный комплекс. Он не роскошен, но строг и добротен. Там есть гостиница на 80 мест (по отельной шкале звезды на четыре), там есть вместительная трапезная и, конечно, часовня и отдельный спуск к Иордану. Служит в часовне представитель нашей Патриархии - медлительный и добродушный иеромонах Киприан. Помогают ему русские женщины, в основном, жёны сербов и других славян, которые приняли самое активное участие в возведении Дома и в его обустройстве. Работают они «вахтовым» методом и в их обязанности входит не только помощь тем паломникам, которые приехали без пастыря, но и обычные садовые работы, приготовление пищи, даже уборка номеров. Кстати, разницы между обычными паломниками и высокопоставленными гостями в этом Доме не делают.
Мы разговорились с Клавдией, которая оказалась, почти как наша Олечка Яврумян, уроженкой Крыма, потом жительницей Петербурга, а потом уж женой словенского священнослужителя. У Оли ведь тоже дочка вышла замуж за жителя Словении…
По словам Клавдии, их прекрасный Дом очень часто пустует. Русские паломники предпочитают Израиль. А зря! Мы на собственном опыте и своими глазами убедились в том, что место это – святейшее и доброе, что люди там служат исключительно хорошие и атмосфера царит такая…, такая… Эх, не хватит слов, чтобы описать это чувство покоя и умиротворения.
Кстати, раз мы уже заговорили о Словении, то пора заговорить и о свадьбах.. Ибо именно эту тему мы обсуждали в нашем автобусике, мирно катившем к городку Мадобе. И заговорили неспроста. Оказывается у Олечки Ярумян почти сразу после нашей поездки должна была состояться свадьба её дочки и словенского паренька Далимира. Но весь фокус состоял в том, что светскую свадьбу и даже венчание, должны были отмечать в России, а вот на родине Далимира должна была обязательно играться национальная свадьба, весь подвох которой заключался в том, что жених и невеста, а так же родня обязаны были надеть национальные костюмы, привезти национальные блюда, петь и танцевать национальные песни и танцы.
- Девы, вы даже не представляете…. Это, оказывается, такой кошмар заказать в Питере кокошник и праздничный сарафан. Но мы нашли, мы справились. И я искренне верю в то, что никаких сбоев не будет. Видели бы вы моих влюблённых голубков – это просто чудо какое-то…
- И не говори! – подключилась Нина. – Я когда на свадьбу к сыну в Америку летела, тоже не представляла, что Любовь может быть такой огромной, яркой, праздничной. Мы в своё время чего-то стеснялись, на что-то оглядывались, осторожничали… Тут же – душа нараспашку, горящие глаза, рука в руку, щека к щеке, какие-то репетиции, какие-то церемонии. Да я бы с ума сошла, если бы вокруг меня так бегали и суетились. А наши дети всё это воспринимают очень просто…
- Ох! – вздохнули мы одновременно с Наташей Кривцовой. Я промолчала, а она добавила – Дети, конечно, стали другими. Они свободней нас и открытей. Но ведь самое главное, девочки, чтобы те чувства, которые они так доверчиво транслируют миру, не угасли, не потерялись, не наткнулись на чужие антенны. Иначе, зачем бы мы с вами эти исповеди устраивали…
- Уже наткнулись, - буркнула я.
- И у моего сына, - кивнула Оля.
- Да и у нас всё как-то…, - согласилась Ира Обимаха.
- А нам всё только предстоит! – хором произнесли Гала и Таня и расхохотались.
Минутная смурная тучка рассеялась, не успев перерасти в грозовую тучу…
И вот, наконец, мы прибыли еще в один страннопримный дом. Теперь уже в Мадабе.
Но, ведь, вначале вас нужно познакомить с тем, что представляет из себя этот иорданский город и чем он прославился на весь мир?
Впервые я узнала об этом славном старинном городе от однокурсника, в далёком 1983 году. Он тогда ездил на каникулы к родне в Израиль, пробыл там всё лето и привёз мне в подарок изящный сувенир - небольшую мозаичную картину в красивом обрамлении из черненого серебра.
- Ой, откуда это?
- Это из нашей Медвы, - чуть запнувшись, пробормотал Герман.
Поскольку, признаюсь, в тот момент я была тайно влюблена в этого мальчика, то всё, что было связано с ним, его родней, его жизнью – меня интересовало неимоверно. Я стала искать город Медву во всех географических картах Израиля… и не нашла её.
- Гера, ты что-то напутал. Города Медва нет в Израиле…
- Нет, есть! Это наш город и не важно, что там сейчас в картах написано!
Если помните, я училась на историческом факультете, и посему навести справки о таинственной Медве не составило труда. Увы, восстановление исторической справедливости положило конец нашему начинающемуся роману с Герой.. На кафедре Истории Древнего Мира мне доходчиво объяснили, что Медва многократно упоминается в различных библейских источниках как имя моавитянского города, завоеванного израильтянами еще во время исхода у царя аморреев Сихона. Еврейское название города - Медва, на моавитянском звучало как Мадаба и в таком виде вошло и в современный арабский язык.
Несколько историй, связанных с этим городом, широко известны, например, именно неподалеку от Медвы царь Давид нанес поражение арамеям. Ну и ещё… (вдохните воздух и почувствуйте себя на минутку студентом-второкурсником исторического факультета): менее чем через сто лет, после распада империи Соломона на Иудею и Израиль, Медва отошла к Израильскому царству, которое, однако, со временем утратило контроль над ней. Еще через некоторое время царь Омри вновь овладел Медвой и поселил там израильтян; но моавитский царь Меша сумел отвоевать ее. В эпоху Хасмонеев Медва была отвоевана у греков Гирканом Первым, но позже его потомок Гиркан Второй уступил город набатеям. В 106 году, в результате победоносного марша императора Траяна, Медва вошла в состав римской провинции Аравия. В византийскую эпоху Медва была процветающим христианским городом, насчитывавшим не менее 13 церквей, часть из них - с мозаичными полами… И ныне Медва – Мадоба – никакой не Израиль, а самая, что ни на есть Иордания…
Всё! Можете выдыхать…
Выдохнули? А теперь представьте, каково было нам зубрить всё это и сдавать на экзаменах…
Но я отвлеклась, хотя самое главное слово «мозаичные полы» я уже произнесла.
Теперь вы точно можете почувствовать, с каким трепетом я въезжала в Мадабу, даже не смотря на то, что побывала здесь уже несколько лет назад, вместе со старшей группой нашего Клуба Путешественников, а, точнее, с нашими родителями. И теперь мне самой смешно от того, что "Мадаба и Медва" во времена СССР стали краеугольным камнем моих несостоявшихся романтических (наших советских романтических) отношений.. Эх!
Современная Мадаба, где можно и сейчас увидеть самую знаменитую мозаику Востока (точнее, мозаичную карту), сегодня называемую «картой Медвы», находится в Иордании на том же самом месте, где стояла Медва библейская, примерно в 33 километрах от столицы - Аммана. Сегодня это город с населением около 12 тысяч человек, из которых около трети - христиане, остальные - мусульмане-сунниты, преимущественно оседлые бедуины.
Наш автобусик упорно колесил по улицам Мадабы, отыскивая въезд в странноприимный дом, являющийся пристанищем для всех паломников, приезжающих в византийскую церковь Георгия Победоносца, которая относится ориентировочно к 560-565 годам нашей эры (временам правления императора Юстиниана). Движение на улицах Мадабы одностороннее и фактически круговое. Вот и проделали мы, как те паломники, семь святых кругов, прежде чем водитель заметил узенькие ворота и успел занырнуть внутрь просторного двора.
- Девы! Ну что, пошли смотреть карту? – предложила Оля Лопатина, не собираясь оттягивать ни на мгновение знакомство с артефактом.
- Ой, Ольгуш, погоди, - заныли все. – Тут есть интернет, у нас устали ножки-ручки, мы хотим принять душ, в конце концов… мы завтра трижды успеем рассмотреть этот самый известный в мире пол, то бишь мозаичную карту Святой земли и прилегающих к ней областей..
- Самый известный от Библоса (Гвала) на севере до Но-Аммона (египетских Фив) на юге! - сурово уточнила Ольга и смилостивилась. – Ладно! Отдыхайте. Я сама схожу на разведку!
- Ура! – тихо захлопала в ладоши моя Нинуля. – Мы пока распакуемся и рассмотрим то, что накупили на этой мозаичной фабрике…
…
Дорогие читатели, каюсь. Еще до въезда в Мадабу мы зарулили на довольно крупное торгово-промышленное предприятие (под предлогом «красивый закат поснимать») и оказались в очень интересном, хоть и насквозь коммерческом «мозаичном» центре. Но САМА мозаика решила всё! Сняла весь негатив! Воистину, красота спасёт мир!
Из короткой обязательной лекции (ведь нас привезли, конечно же, просвещать, а не ради корысти) мы узнали много интересного. Мозаика – одно из древнейших и самых красивых видов монументально-декоративно-прикладного искусства. Его истоки восходят ко временам древних шумерских династий, живших на Ближнем Востоке в III тысячелетии до н.э. Шумеры инкрустировали деревянные и глиняные изделия ракушками, слоновой костью, ляпис-лазурью и другими материалами, приклеивая их смолой.
Первая мозаика выкладывалась на полу и имела сугубо практическое предназначение, делая поверхность пола гладкой и ровной. Позднее, когда люди оценили прекрасные защитные свойства мозаичных покрытий, а также ее огромные декоративные возможности, сфера применения мозаики расширилась: ею стали украшать музыкальные инструменты, мебель, посуду и даже стены храмов. Вся обнаруженная древняя мозаика в Иордании, датируется промежутком между 1 и 8 веками нашей эры. Мозаика, тогда, в основном использовала мотивы из повседневной жизни горожан. Это были сцены охоты, рыбалки, сбора урожая или мифологические сюжеты. При археологических раскопках были найдены тысячи фрагментов мозаичных панно, которые поразили своей яркостью и не ординарностью археологов и историков. Видимо созданные в те времена произведения были невероятно красивы и представляли очень красочные мозаичные полотна.
Энергия Татьяны, с которой она ввязывалась во всевозможные истории, завязывая знакомства, дружась и братаясь почти с каждым встреченным на пути человеком – просто поражали. Не верьте, что на земле не существует вечного двигателя. Он есть! И даже прекрасно функционирует. Имя ему – Дивакова.
Порой мне кажется, что я незаслуженно мало внимания уделяю в этой книге Татьяне… Да и Гале Бардиной, и Иришке Обимахе, и Оле Яврумян, и обеим Наташам, и подружкам-неразлучницам Оле-Ладе, и моей дорогой Нинульке, словом, всем, кроме себя. А ведь это такие женщины, такие личности! Глыбы. Вековая мозаика по прочности сильно уступает их духу, их воле к жизни, их харизме. И всё это не обязательно проявляется в каких-то глобальных поступках или делах…
Вот, например, Ира Обимаха.
Я путешествую уже четверть века, прошла и Крым и Рым, как говорится, но никогда, НИКОГДА я не научусь так, как умеет она, в мгновение ока, сосредоточенно и целеустремлено складывать багаж, умещая в изящный чемодан огромную кучищу всяких предметов. Сколько не заглядывала я в комнату «Яврумянш-Обимах» ни разу не застала их врасплох, в беспорядке, в бардаке. И Ира никак не кичится этой своей расторопностью и аккуратностью.
А Оля Яврумян! Хотела бы я посмотреть на тех мужчин, которые упрекают женщин в бестолковости и поверхностном отношении к жизни. Если у Оли включен интернет, то будьте уверены, что не про пирожки или шляпки она читает, а серьезную политическую и военную аналитику. Она так искренне переживает за судьбу страны, отечества нашего, всех нормальных людей всего мира, что жалкие потуги троллей из соцсетей обвинить россиян в каком-то проплаченном или ангажированном патриотизме покажутся глупостью и чушью. Единственная реальная крымчанка среди сотен «записных» интернетовских «дочерей крымских офицеров» - это Оля. И ей точно не всё равно, в каком мире живём мы, живут её дети и будут жить её внуки.
Или, например, Галочка Бардина. Эта тихая, спокойная, ненавязчивая и даже чуть флегматичная женщина, тем не менее, отмотала все сто тридцать три дороги, на которые увлекла её неутомимая Дивакова. Татьяна – улыбчивая и яркая – всегда вызывала наш восторг своей кипучей энергией, но мы редко обращали внимание на изящного и интеллигентного «Санчо Панса», который всё время верно и неотлучно сопровождал свою подругу.
Впрочем, я, действительно, отвлеклась.
Ведь мы, наконец, прибыли еще в один страннопримный дом. Теперь уже в Мадабе.
И о нём я вам обязательно расскажу подробно. Но уже завтра.