Для советской и официальной российской историографии Второй мировой войны очень характерна одна весьма существенная особенность, приводящая к серьезному искажению общей картины боевых действий, причем даже применительно к Восточному фронту. Речь идет о практически полном игнорировании вопросов, связанных со снабжением армий, хотя именно снабжение является ключевым фактором, обеспечивающим боеспособность войск. Практика любой войны показывает, что даже самая хорошо подготовленная и отлично вооруженная армия терпит поражение от гораздо слабейшего противника, если не обеспечивается всем необходимым и испытывает хронический дефицит подвоза при том, что неприятель получает все это в более, чем достаточном объеме. И в подавляющем большинстве случаев нарушение вражеских коммуникаций силами противостоящей стороны дает мощный стратегический эффект, решающим образом влияющий на ход целых кампаний. События лета и осени 1941 года на Средиземноморском ТВД являются ярким тому подтверждением.
После успеха кампании на Балканах и захвата Крита германское военное руководство перестало уделять должное внимание положению сил Оси в Северной Африке и полностью сосредоточилось на ведении войны против СССР. Это было очень большой ошибкой. Африканский фронт оказался в “подвешенном” состоянии, поскольку Эрвин Роммель не мог продолжать наступление на Египет с такими ограниченными силами, причем на большом удалении от главных баз снабжения, и с осажденным Тобруком в тылу. Как следствие, значительная сухопутная и авиационная группировка попала в состояние позиционной войны и никак не имела возможности повлиять на изменение общей стратегической ситуации. Со своей стороны, британцы тоже пока не могли завладеть инициативой (две попытки деблокады Тобрука, предпринятые Уэйвеллом в мае и июне, закончились провалом), но в отличие от противника, они регулярно получали пополнения и наращивали свои силы, что в конечном итоге должно было принести позитивный результат. При этом британское командование прекрасно представляло весь потенциал Африканского корпуса и масштаб полководческого таланта его командира, но также понимало и то, что в случае нарушения морских коммуникаций, питающих DAK, значение этого потенциала будет сведено до ничтожно малой величины.
Весной 1941 года войска Оси в Северной Африке практически не имели проблем снабжения благодаря действиям Люфтваффе против Мальты. Марк Антонио Брагадин приводит следующую статистику:
“Несмотря на неблагоприятные обстоятельства, итальянский флот сумел в первые 6 месяцев 1941 года удовлетворить потребности итало-германских армий в Ливии. Их запросы в это время составляли 70 000 тонн в месяц. В феврале в Ливию было переброшено 79 183 тонны грузов, в марте — 95 753 тонны, включая топливо. В апреле в Ливию прибыло 57 796 тонн грузов и 23 676 тонн топлива, в мае — 49 309 тонн грузов и 20 027 тонн топлива. В июне была достигнута наибольшая за всю войну цифра — 125 076 тонн грузов, из которых 35 850 тонн топлива… В эту статистику не включены перевозки войск, которые, учитывая личный состав Африканского корпуса, росли еще быстрее. Они составили 47 687 человек за первые 8 месяцев и 81 785 человек за следующие 5 месяцев. Сюда также не включены обратные переходы, когда многие тысячи гражданских лиц были перевезены обратно в Италию. Потери в людях тоже были очень малы. В первый период их вообще не было.”
Однако такое положение дел сохранялось ровно до тех пор, пока самолеты X авиакорпуса находились на Сицилии. Как только это соединение перебазировалось частью в Грецию, частью – в Северную Африку, британцы сразу же приложили максимум усилий для того, чтобы “реанимировать” Мальту в качестве своей важнейшей базы на Средиземном море. Начиная с 25 мая и до конца июня флот Его Величества провел целых 5 операций по доставке на остров самолетов-истребителей с помощью авианосцев. В результате на аэродромы Мальты перебазировалось 189 новых “Харрикейнов” с хорошо подготовленными пилотами. В июле к этому числу добавилось 7 торпедоносцев “Суордфиш” с авианосца “Арк Ройял”, и теперь воздушная группировка Мальты снова реально угрожала итальянскому судоходству в Средиземном море. Еще раньше Ла-Валетта начала восстанавливать свое значение, как база морских сил. Сначала приходившие в этот порт подводные лодки использовались преимущественно для доставки защитникам острова горючего и предметов снабжения, однако вскоре базирующаяся на Мальту 10-я флотилия подводных лодок, вооруженная небольшими 630-тонными субмаринами класса U, отлично подходящими для действий в прибрежных водах и на небольших глубинах, устроила итальянским транспортам настоящий террор. Например, один только экипаж “Апхолдера” под командованием знаменитого подводного аса Малькольма Дэвида Ванклина за период с 24 мая по 9 ноября 1941 года потопил 7 вражеских транспортных кораблей общим водоизмещением 69 407 тонн. Для того, чтобы представить весь масштаб нанесенного противнику урона, достаточно сказать, что это достижение превышает общую результативность всех подводных экипажей советского Северного флота вместе взятых за весь период с 1941 по 1945 год (15 боевых, 4 вспомогательных, 13 транспортных кораблей, а также 6 промысловых судов суммарным тоннажем 54 380 тонн). Значительных успехов добивались и другие британские подводники, а также экипажи базировавшихся на Мальту бомбардировщиков и самолетов-торпедоносцев. Итогом их усилий стало то, что итальянцы, отчаявшиеся защитить свои конвои обычными средствами, стали прибегать к разного рода импровизациям. Так, для перевозок в Ливию предметов снабжения они использовали подводные лодки, а также быстроходные эсминцы – точно так же, как делали годом позже японцы для того, чтобы снабжать сражающиеся на Гуадалканале войска. Применялись также и иные ухищрения. Как отмечал все тот же Марк Антонио Брагадин:
“Одним из приемов стала отправка малых судов поодиночке и без сопровождения. Они выходили в море ночью и к рассвету добирались до Пантеллерии или Лампедузы, если направлялись в Триполи. Если они следовали в Киренаику, то ночью же они прибывали в порты восточной Греции или бухту Суда. Каждое из таких судов несло мало груза, но взятые все вместе, они перевезли внушительное количество припасов. Одно время успешно применялись ложные конвои. Эта уловка состояла в том, что параллельно маршруту важного конвоя двигался другой, не столь значительный. Он располагался между первым конвоем и Мальтой. Часто британские разведывательные самолеты, а следом за ними и ударные обрушивались на первый замеченный конвой. Это позволяло более важному конвою следовать к цели не замеченным.”
Но даже и такие меры не помогли итальянцам исправить ситуацию, так что потери их транспортного флота приобрели катастрофический масштаб. Так, если в августе до войск Оси, сражавшихся в Северной Африке, не дошло 35% от общего числа отправленных им грузов, то к концу октября этот показатель вырос до 63%. Общий тоннаж транспортов, потопленных британскими подводниками на маршруте Италия – Ливия с мая по декабрь 1941 года достиг 290 000 тонн. Для сравнения, весь советский подводный флот в составе 277 субмарин за период с 22 июня 1941 года по 2 сентября 1945 года потопил 193 корабля (включая нейтральные и промысловые суда) суммарным тоннажем чуть более 320 000 тонн. Помимо этого, значительный вклад в борьбу на средиземноморских коммуникациях вносили надводные корабли британского флота и военная авиация. В таких условиях ни о каком нормальном снабжении войск Роммеля в Северной Африке не могло идти и речи. Переход инициативы в руки англичан был лишь вопросом времени. Развязка наступила 18 ноября, когда новый британский командующий Клод Окинлек начал операцию “Крусайдер”, которая увенчалась деблокадой Тобрука и повторным захватом Бенгази. Африканский корпус, несмотря на многочисленные тактические просчеты англичан, был разбит и отброшен до Эль-Агейлы. От полного разгрома его спасло лишь то, что ход сражения в который раз изменило вмешательство свежих сил Люфтваффе.
Разумеется, германское командование видело признаки надвигавшейся катастрофы, но полностью поглощенное ходом кампании против СССР, ничего не предпринимало до самого последнего момента. Первая реакция последовала только в сентябре, когда по распоряжению Гитлера была начата переброска германских подводных лодок из Атлантики в Средиземное море, причем перед экипажами стояла крайне сложная задача прорыва через Гибралтар (до конца года на новый ТВД перебазировалось 26 субмарин). Кроме того, по рекам и каналам Франции туда же перешли одна флотилия торпедных катеров и одна флотилия малых тральщиков, но разумеется, этого было недостаточно. Положение начало выправляться лишь после того, как в ноябре 1941 года на аэродромы Сицилии была произведена массовая передислокация сил авиации с Восточного фронта. Сосредоточенные для нового воздушного наступления против Мальты авиагруппы объединялись во 2-й воздушный флот, командовал которым генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг. В его подчинение входил II авиакорпус под началом знаменитого аса Великой войны, кавалера ордена “Pour le Mérite”, генерала Бруно Лерцера. За исключением бомбардировочной группы K.Gr. 606, ранее базировавшейся во Франции, и группы ночных истребителей I/NJG 2, перелетевшей из Голландии, все остальные части прибыли с востока. Среди них были: истребительная эскадра JG 53 в полном составе (снята с центрального участка ВФ), II и III/JG 27 (из Прибалтики и из-под Москвы), II/JG 3 (с южного участка ВФ). Бомбардировщики были представлены группами I/KG 54 (с южного участка ВФ), K.Gr. 806 (из-под Ленинграда), II и III/KG 77 (ранее базировались в Псковской области). Таким образом, численность готовых к сражению боевых машин во II авиакорпусе к началу 1942 года достигла 180, что довело общие силы Люфтваффе, сосредоточенные на Средиземноморском ТВД, до 798 самолетов. Теперь немецкие и итальянские войска могли рассчитывать на полноценное воздушное наступление на противника, которое поможет кардинальным образом изменить ситуацию. Но помимо ожидавшегося, произведенная передислокация внезапно дала еще один стратегический эффект: вскоре после того, как авиационные части отбыли на Сицилию, на Восточном фронте началась мощная серия зимних контрнаступлений советских войск. В самый критический момент кампании германские войска, сражавшиеся в СССР, оказались лишенными былой поддержки с воздуха.
Michael Traurig