В начало
Ларион собирается идти да защищать Отечество своё, Русь родную и любимую от ворогов поганых.
Опечалена Степанида, готовится к проводам мужа своего Соколика ненаглядного. Сделала она из ниток да трав, что в ночь на Ивана Купала собирала, куклу небольшую, даёт её Лариону, просит всегда держать её при себе и никому не показывать. Сказала, что кукла эта всё плохое на себя возьмёт и с ним ничего не случится. А ещё напомнила про имя своё колдовское, которым позвать он её сможет, когда помощь потребуется, предупредила, чтоб без надобности серьёзной не звал. Сказала, хорошо, что не понадобилось звать её прошлый раз и она надеется, что и на этот раз всё обойдётся. Ларион и не забывал это имя её. Дара.
Много молодых мужчин из деревни Осотки уходят от семей своих на войну, но не может Серафима всем им куклы-оберёги сделать, много сил её уходит на каждую куклу, не вынести ей этого. Но для Власия и Арсения куклы она сделала, нашла их, вручили, попросила никому, даже родным не показывать их, но не расставаться с куклами, если хотят с войны вернуться живыми и не калеками.
Арсений куклу запрятал, взял с собой да следил, чтобы не потерять её, на груди носил. А Власий не смог утаить это от жены, Улита посмеялась, да и выбросила куклу, зачем, мол, она нужна? На центральной площади деревни собрались все уходящие на войну и те, кто провожал их. Бабы голосили, мужики хорохорились. Но, конечно, волновались, такое испытание в жизни им выпало. Работать они привычные, а не воевать.
Улита провожала своего Власия с годовалым ребёнком на руках, плакала. А у Арсения и Серафимушки детей ещё нет, но все поняли, увидев Серафиму, что вот-вот родит она Арсению первенца, лишь бы он только не сгинул на войне.
Провожать Арсения и матушка пришла, а следом и отец появился. Обнял сына, попрощался и ушёл, отъезда не дождавшись. Кто встретил его по дороге, тот увидел слёзы в отцовских глазах. А матушка была пока и не отъехали, да всё плакала, сдержать себя не могла.
А Степанида на площадь не вышла, попрощалась со своим Ларионом дома, да и сил у неё не осталось после ритуала изготовления кукол. Их восстанавливать требуется долго.
Матушка Арсения возвращалась домой и думала, как же отца уговорить, чтобы Серафиму к себе забрать, пока Арсений воевать будет. Пришла и боялась к нему и подступиться с такой просьбой. А он сам начал разговор.
- Видала? Сноха наша на сностях, скоро внука нам родит.
- Видала…
- Так я думаю, пусть к нам переходит и живёт, всё ж вместе легче с дитём будет управиться.
Мамаша ушам своим не поверила. Это же сколько он с сыном не знался? А сейчас такое решил. Что не говори, а от родной крови никуда не деться и внука сноха родит, родную кровинушку.
- Да, да, - довольно закивала матушка, - Тут и я помогу ей, да и холодно будет в их хатке с дитём, да ещё и одна сейчас осталась.
Опустела деревня, не слышно песен по вечерам, исчезли улыбки с лиц женщин, притихла детвора.
И новобранцам тоже трудно было. Трудно и страшно, хотя и пытались не показывать это.
А Степанида спустя немного времени почувствовала, что-то неладное с Ларионом её происходит. Поняла она, не сохранил куклу он, потерял. А ведь, предупреждала его, чтобы держал при себе. Так он и держал, не расставался с ней, а в то время, когда им обмундирование выдали и он переодевался, кукла и упала на пол. Чужие мужики схватили, смеяться начали. Он пытался отнять у них, но те распотрошили её и в печку бросили. Пропали Степанидушкины труды понапрасну и не стало покоя у неё, заболела душа, и днём и ночью думает о муже, переживает. Как же он мог не сохранить оберёг?