Случилось это в конце лета, в полдень, в солнечный воскресный день, когда на дороге никого нет. Старенький джип, купленный в кредит, груженый под завязку всякой всячиной, под руководством видавшей виды дамы, трепетно хлопотавшей о своем барахле, попал в аварию: в него влетело фривольное новенькое «Вольво», управляемой неуправляемой юной блондинкой. Авария потрясла уставшую жить женщину словно ураган яблоню: средь бела дня получить удар в зад со всей силы все равно, что лишиться публично невинности,- все ее планы на будущее мгновенно осыпались на землю и разбились вдребезги. И больно, и обидно. Про зад машины вообще невозможно говорить – слезы и слезы. И вот, по горячим следам, вернувшись домой, пострадавшая сторона все это мне рассказывает в лицах, а я ее поправляю.
- Понимаешь, в меня въехала самая настоящая блондинка.
- Завидуешь?
- Чему? Тому, что она шлюха!?
- Почему ты так решила?
- Потому, что ее содержит хозяин автосалона. Он тут же за ней прилетел!!
- Может это ее муж?
- Ха, она сама сказала, что от него сбежала: поссорилась, села в его машину и рванула.
- Любовь! Асисяй!
- Дурость! Одна дурость. Она, считай, машину угнала, вела ее без документов.
- То есть была в состоянии аффекта.
- А он ее приехал просто отмазывать от уголовного дела.
- Значит любит.
- Ха! За что ее любить? Вылезает, такая длинная из машины…
- Не длинная, а высокая.
- Ха! Ну высокая, кукла!
- То есть красивая?
- Ха! Ну красивая, зато крашенная!
- То есть натуральная блондинка?
- Да что ты все цепляешься к словам! Вся такая расфуфыренная, в черных очках, ногти и губы черным накрашены, в черном платье, да еще и в дорогих цацках. Бледная как смерть. Словно с того света сюда заявилась.
- Не с того, а из высшего. И не света, а общества.
- Ха! Какого общества, если она даже говорить не может, а только матом садит? Почему!? Почему таким, как она, все, а другим, таким как я, ничего?
И вот тут я уже ничего не смог ответить. Потому что не знаю – и правда, почему?