Бизнес любит хеджировать риски, а следовательно, очень заманчивой выглядит идея структурировать процессы таким образом, чтобы активы и центр прибыли были недосягаемы для контрагентов в случае банкротства.
Схема настолько популярная, что в две тысячи семнадцатом году в законе о банкротстве расширили презумпцию «контролирующего лица». Под данное понятие стало подпадать любое лицо, получившее выгоду от незаконного или недобросовестного поведения должника. Таким образом, у кредиторов появился мостик к реальным активам банкрота, помимо формального требования к номиналам.
Пройти по такому мостику кредитору и конкурсному управляющему может помочь новое определение Верховного суда РФ от 25 сентября 2020 года № 310-ЭС20-6760 по делу № А14-7544/2014, где Верховный суд РФ указал на недопустимость такой системы бизнеса, при которой одно юридическое лицо копит долги и объявляется банкротом, в то время как параллельно создается аналогичное юридическое лицо, необремененное долгами с аналогичными функциями.
Данный кейс также полезен тем, что в нем изложено решение проблемы действия норм о субсидиарной ответственности во времени. Если вред должнику был причинен раньше 2017 года, то есть до введения презумпции контроля по мотиву извлечения выгоды, то ссылайтесь на ст. 1080 ГК РФ, а лицо, которое реально извлекало выгоду, называйте соисполнителем, тогда есть шанс привлечь к субсидиарной ответственности, как собственника с директором, так и того парня, на котором реальные активы.