Мы сидим на нижнем плато Чатыр-Дага, и вот-вот начнется закат.
Свет вокруг стал теплым, сначала нежно-золотым, а потом насыщенно медным. Середина октября, но днем мы изнывали от жары, шагая вверх на плато под тяжелыми рюкзаками, и очень экономно пили купленную заранее воду, так как хороших источников воды на Чатыр-Даге нет. От редких глотков сухость во рту была постоянной.
Местами, карабкаясь в гору, я воспоминала, как ходила здесь в ноябре три года назад. Но целостного воспоминания почему-то нет. Какие-то обрывки эмоций и вспышки видений. Помню, тогда в лесу у подножья уже опали листья, а само плато накрыла метель. Можно было топить снег и не знать проблем. Впрочем, тогда и не было так жарко.
Сейчас лес в Крыму еще по-настоящему осенний – листья самых разных цветов. Пестрая крымская палитра гораздо богаче нашего северного леса.
От жары после перехода совсем не хотелось есть. Перекусили хлебом с салом и от души напились чаю с имбирем. Больше всего на свете весь день хотелось именно этого чая. Утолить безумную жажду и спать. В три утра того дня мы проснулись в Петербурге, успев за несколько суток разобрать и снова собрать рюкзаки, но не успев пропитать квартиру запахом живых людей. Перелет, Симферополь, троллейбус, и сейчас мы без остатка выжаты усталостью и жарой.
С каждой минутой закат становился все насыщенней и ярче, небо приобрело цвет и тепло алтайского меда. Но как только солнце зашло, наплыл пронизывающий холод. От дневной жары не осталось и следа, пришла холодная, даже немного морозная осенняя ночь.
Когда на небе зажглись первые звезды, я уже лежала в спальнике, радуясь тому, что в Крыму почти никогда не бывает плотной облачности. Каждый день ты видишь солнце и звезды. Это прекрасно.
Но я снова скучаю по дому. Весь день мне в голову приходило странное видение самой себя в голубом халате, будто я сижу дома на диване и пью чай с лимоном. Вероника сравнила меня с Бильбо Бэггинсом, когда тот пошел в поход с гномами и тосковал по своим уютным норам.
Вечером, когда закипела вода для чая в котелке, он тихонько просвистел.
- Как чайник у Бильбо…
Мы еще не знали, но с того момента весь наш поход будет наполнен аллюзиями к волшебному миру Толкина.
15.10.19
Тихо. Никуда не надо идти, ничего не надо делать, на голову не капает, мороз не пробирает до костей. Я сижу в Крыму на горе и в обозримом пространстве ни одной живой души. Счастье. Мы устроили дневку для акклиматизации и неспешного обзора пещер Чатыр-Дага. Я осталась сторожить лагерь и полдня провела наедине с Крымом.
Когда ходили за водой, случайно разбудили зайца. Он выпрыгнул прямо из-под ног и умчался быстрее от нас, потрясывая длинными ушами. Вечером также случайно встретили трех грациозных косуль. Они на мгновение остановились, с любопытством посмотрели на нас и спокойно побежали дальше, мелькая белыми сердечками на попах.
Полдня я пролежала на земле. То читала, то делала записи в блокноте. Изучая мир с такого ракурса, замечаешь гораздо больше деталей. Кажется, что ты сам уменьшился, и теперь высохшие цветы и трава подобны густому лесу. Столько мелких травинок, и все разные.
Кое-где на плато среди иссушенной травы, а также вчера в лесу на подъеме среди ржавой опавшей листвы встречались светло-фиолетовые цветы, похожие на лилии. Они невысокие, и кроме них здесь сейчас ничего цветет. Будто подснежники, только осенние. Я назвала их предснежниками. Последние цветы перед зимой.
На самом же деле это безвременники. Латинское название – колхикум – отсылает к Колхиде, древнему царству на берегах Черного моря. Безвременники – красивые, но ядовитые многолетние цветы, которые растут повсеместно в этих широтах и цветут осенью. Нежно-фиолетовые вспышки жизни среди прошлогоднего настила из листьев имеют тот же восхитительный эффект, что и наши печеночницы, пробирающиеся на поверхность гораздо раньше первой зеленой травы.
Еще вокруг много кустов шиповника. Листья на них высохли и опали, а ярко-красные ягоды гроздьями висят на голых ветках, мимо них невозможно пройти, не насобирав полную горсть.
На плато заметили серебристые цветы, похожие на эдельвейс, которых так много в прибайкальских степях, но в Крыму они не растут. Так похожа на эдельвейс своими войлочными острыми листочками Ясколка Биберштейна, реликтовый крымский эндемик, который в естественной среде нигде, кроме крымских яйл, не встречается и находится в Красной книге. В отличие от альпийского эдельвейса ясколка цветет не крохотными соцветиями-корзинками из мелких желтоватых цветков, а симпатичными белыми цветами. Происходит это с апреля по июль, а в октябре мы видели лишь пушистые листья, поэтому и сходство с эдельвейсом было так велико.
16.10.19
Стою на скальном обрыве и наблюдаю за полетом орлов. Воздух крымского октября не пахнет осенью, солнечный свет распаковывает на лице новые веснушки, а белые головы белоголовых сипов, когда они взмывают вверх, отчетливо видны на фоне безоблачного синего неба. Каждый раз, когда в Крыму, не бывает ни одного дня без того, чтобы душа не наполнялась рвущимся наружу счастьем и благодарностью за это высокое ясное небо над головой.
С края нижнего плато Чатыр-Дага, где сквозь низкие можжевеловые заросли проложена живописная тропа вдоль обрыва, нам открылась захватывающая панорама осеннего леса. На кромке этой просторной лунообразной поверхности, которой, казалось, и края нет (не зря же раньше называли Стол-гора), вдруг показались разноцветные склоны самого Чатыр-Дага, стоящей напротив Демерджи и тонкая нитка шоссе между ними на самом дне пожелтевшей долины. Легкая дымка растушевала краски леса, слегка приглушив их нескромное буйство.
Крымский пестрый широколиственный лес не похож на привычную темную тайгу Сибири и круглогодично насыщенно-зеленые северные леса. В них нет этого преобладающего медно-красного оттенка.
Подъем на Ангар-Бурун – крутой и быстрый. Оттуда виден весь массив Демерджи, а за ним - плато Караби. Вон там торчат округлые останцы Долины привидений, а чуть правее - голубоватое побережье и крыши Алушты. Над морем та же плотная октябрьская дымка, которая рассеется только под конец нашего похода – то ли от атмосферных изменений, то ли от того, что через неделю мы сами станем ближе к морю, но сейчас синюю его гладь видно нечетко, едва уловимо, но стоит только увидеть, она не перестает тебя звать.
Расположились на скалах под вершиной, кипятим на горелке чай с можжевельником и имбирем. С одной стороны море, с другой - место нашей стоянки на плато. Люблю вот так оглядываться и оценивать пройденное расстояние. Это приятное сочетание двух ощущений: удовлетворения от пройденного пути и предвкушения следующего его этапа.
Сидим у костра недалеко от Кутузовского озера. Озера-то здесь уже давно нет, а топоним остался. Поставили лагерь рядом с рощей секвойя-дендронов, которые были высажены здесь симметричными рядами в качестве эксперимента в середине прошлого века. Огромные зеленые исполины не похожи ни на какие знакомые нам деревья. Высокие, мощные стволы и странная длинная хвоя.
С Ангар-Бурун мы спустились сквозь кусты очень сладкого шиповника в бесподобно красивый буковый лес. Высокие гладкие стволы и разноцветная шевелюра где-то высоко наверху, что приходится запрокидывать голову. Там, куда падал солнечный свет, лес казался сказочным, волшебным, как с картинки. «Здесь точно яркость подкручена», - сказала Вероника, имея в виду фотографии в интернете, у которых, как правило, отредактированы настройки насыщенности и яркости. Мы спускались в лес по крутому склону, усыпанному листвой. Слой листьев в некоторых местах аж по колено.
От скудного родничка на Буковой Поляне по треку под многозначительным названием «Грабли trail» мы ушли к Кутузовскому озеру. Это был велосипедный трек с крутыми виражами, подъемами и спусками. Идти недолго, и оно того стоило. Родник на Кутузовском озере – это не крохотная лужица, а целый бьющий кран. Это такое облегчение, когда есть вода и ее много! Поэтому мы тут же набрали найденную на поляне пятилитровую баклашку водой, нагрели ее на костре и устроили походный душ в закутке, отгороженным тентом. Здорово было принять душ под огромным старым буком после жаркого, липкого дня.
Внизу, в объятиях леса воздух гораздо теплее, чем на плато. И очень тихо. Накануне ветер был такой силы и свирепости, что после ужина мы спрятались в палатки, чтобы не мерзнуть, а сейчас сидим у костра, и жарко…
17.10.19
Как только в кронах деревьев заиграл свет восхода, лес проснулся. Проснулся и зашумел, закаркал, зашуршал, застучал и зачирикал. Многочисленные обитатели крымского леса поспешили по своим делам. С половины седьмого мне тоже не спалось, хотя в палатке было тепло и уютно. Вчера устроили целую постель из листьев, в итоге я спала в мягкой люльке в раскрытом спальнике.
Организм проснулся с рассветом, и это здорово. Я открыла палатку и любовалась тем, как солнечный свет потихоньку освещает нашу лесную чащу, наш бедуинский шатер. Золотые, красные деревья от солнца становились еще ярче и красивей. Мир проснулся и он был великолепен. Я была полна сил, энергии и вдохновения. Выбралась из палатки, пошла на родник умываться. Вода ледяная, но зато она есть. Когда вернулась, ребята еще спали. Я принесла две бутылки свежей воды – самое время для кофе.
После двух кружек, завтрака, небольшой стирки вещей и сборов лагеря в половину одиннадцатого мы выдвинулись в путь. А я не могла налюбоваться этим лесом. Таких красок я еще нигде не видела.
Сегодня снова идем сквозь безумие осеннего букового леса, который то и дело напоминал Веронике сюжеты из Толкина. Я просто не могла им налюбоваться и без остановки снимала, вращая головой как неясыть. Такой концентрированной золотой осени я прежде нигде не видела.
Спустились к Ангарскому перевалу, перешли дорогу и начали подъем на Демерджи. Я шла этими тропами уже в третий раз, и путь был хорошо знаком, но на этот раз это была не майская, пышущая зеленым здоровьем, свежая лиственная чаща, и не обнаженный, прошитый насквозь нитками туманов, медно-фиолетовый лес крымского ноября. Нет, сейчас это был яркий и пёстрый, как фруктово-овощные ряды восточного рынка, золотисто-красный осенний лес.
На месте планируемого лагеря мы были уже в два часа дня. Спрятав в чаще рюкзаки, сходили налегке на расположенного рядом Лысого Ивана – плосковерхую скальную горку, с которой открывается отличный обзор на Чатыр-Даг. После я бегала на разведку до родников. Один не оправдал ожиданий, а на втором под тонкой, но непрекращающейся струйкой я очень долго наполняла драгоценной водой бесконечные бутылки.
Так весь день и пролетел.
Вернулась в лагерь уже на закате, когда розовое небо утопило в долине над Алуштой белое ватное облако.
Вечером было непривычно шумно. Мы расположились в глубине леса на полке перевала МАН, палатки поставили между сосен, высаженных здесь когда-то ровным рядком, как на грядке, отчего земля между ними была ровная и твердая. Вечером на Демерджи поднялись туристы: одинокий мужчина из Керчи и компания молодых ребят из Москвы. Первый угостил нас отменным шашлыком, а вторые – Борис и Рома – обучали астрономии.
Небо в ту ночь было невероятно ясное и звездное. У ребят был с собой монокуляр, в который мы немного ближе увидели туманность Андромеды, звезду Вегу, Юпитер и еще много всего. Моя близорукость, даже при наличии линз, не позволяет так же резко и четко увидеть звездное небо, каким его видят все остальные. Но, поднимая вверх голову, я не вглядывалась в какие-то конкретные объекты, а пыталась воспринять и охватить на всю широту поля своего зрения эту бесконечную, расфокусированную Вселенную, сверкающую тысячами огней.
18.10.19
Утро было туманным. И немного прохладным. Облака перетекали по перевалу со стороны внутрь материка. То прореживались, то снова сгущались. После завтрака туман рассеялся совсем, и вышедшее из-за горы солнце стало нагревать воздух в лесу.
День выдался длинный. Утром вышли на полку на перевале, а там – море облаков! Вся долина была укрыта толстым слоем облаков, а мы стояли над ними и нас согревало и освещало солнце, когда крымские города и поселки были погружены в белую пелену тумана. Мы поднимались вверх по склону Демерджи, а туман и не думал рассеиваться, только мы с каждым шагом удалялись от него. Все ниже перевала было затянуто. Над белым морем возвышался Лысый Иван, Чатыр-Даг и синяя гора вдалеке. Мы пошли на север по узкой тропе вдоль склона по направлению к пещере МАН, где я еще не была. От пещеры поднялись наверх на плато Демерджи и по нему около пяти километров шли по прямой до спуска к реке. Это яйла, пригодное для выпаса пространство. Это расстояние прошли достаточно быстро, останавливались на перекус и у диких яблонь, на которые наткнулись случайно. Собрали целый мешок маленьких, но очень вкусных яблок.
Дальше предстоял спуск. Я уже ходила здесь однажды, но тогда был дождь и было безумно скользко. Сейчас тоже не лучше – круто вниз и все усыпано листвой. Но хоть не мокро. До реки оставался где-то километр, но шли мы это расстояние два часа. Лес внизу вдоль берега река был в осенних красках с поредевшей листвой и выглядел совсем иначе, нежели два года назад. Сквозь деревья виднелись скалы, стены каньона, которые были спрятаны в прошлый раз за кронами буков. Весь спуск я без устали любовалась ими, в каньон понемногу опускался туман и разноцветный лес в этой дымке выглядел абсолютно сказочно.
Выбрали одну из стоянок на высоком берегу реки.
19.10.19
Заболела. Нос заложен. Чувствую себя так себе. Солнце взошло над горой, в каньоне светло и ярко. Утром я раздула костер, в ущелье было немного зябко. Уже позавтракали кашей с яблоками. Очень вкусно. Вчера перед сном Лёша принес мне в палатку чай с яблоками. Кисленький.
Сегодня прошли мало. Сейчас стоим у родника Ай-Алексий, где договаривались встретиться с ребятами-астрономами, но они пока не пришли и не факт, что придут, но мы решили сегодня остаться здесь. Уже развели костер – внутри фундамента разрушенного здания – и поставили палатки. Вокруг снова потрясающий осенний лес, высокие буки и грабы с красной листвой, между стволов которых струится прозрачный туман.
«По-моему, очаровательно», - сказал глядя на это крымчанин на уазике, совершенно случайно решивший нас подвезти от Грушевого кордона. Спасибо ему за это. Он ехал пустой – за дровами. «Топим буком, грабом, всем, что в лесу лежит».
С утра мы достаточно оперативно дошли до водопада Джур-Джур, струи которого были гораздо тоньше, чем весной, видно, как они аккуратными нитями сбегают вниз по подушке из зеленого мха. Летом в мощном потоке воды этих деталей не разглядеть.
От водопада по дороге надо было идти мимо Генеральского в сторону Ай-Алексия. Но мы выбрали по карте другой путь, который казался короче, но, по-моему, вышел длиннее. Сначала шли по старой заросшей дороге вверх, а потом поворот на тропинку вдоль склона, она промаркирована красной и белой краской и обозначена на карте как 138 маршрут. Очень мне понравилась эта тропа – тихая, уединенная, малохоженая, а главное – идет приятным траверсом по живописному лесу. Здесь уже не буки и грабы, а дубы, клены и тополя. Лес более низкий и более густой. Краски здесь не ярко-красные, а больше желтые. Тоже красиво, но совсем по-другому.
Потом, правда, пришлось свернуть на дорогу и оставить 138 маршрут. Где-то на середине тропы нашли стоянку у водозаборной трубы. Из нее сочилась сквозь дырку вода, при желании можно набрать.
По дорогам спустились к роднику под названием второй фонтан, из него сейчас уже ничего не бьет, но лужица небольшая есть. Там мы пообедали, сварили чай с яблоками и имбирем. Долго сидели за покошенным деревянным столом. Мимо иногда проезжали уазики с экскурсантами. Пошли дальше по дороге вверх и через несколько метров я обнаружила на руке клеща. Он был маленький, но уже почти впился. Честно, я думала, что они уже давно спят и в начале похода валялась в траве совершенно беззаботно. Крымчанин Алексей, который угостил нас шашлыком на перевале МАН, сказал, что иногда клещей можно встретить и после первого снега.
Еще немного поднялись до кордона Грушевого, где не нашли груш, но откуда нас забрал уазик. Около четырех уже были на стоянке, засуетились по дровам, сходили за водой, ставили палатки, а туман, тем временем, становился все гуще. Весь провели в зоне леса, горы открылись нам совсем чуть-чуть на кордоне, но на верхушках струился туман.
Ребята все-таки дошли, мы увидели в темноте свет и фонариков и позвали к нам на стоянку.
20.10.19
Какой же сегодня тяжелый день. Ночью очень плохо спала, не могла дышать из-за насморка. Проснулась в два часа ночи и лежала, пытаясь хоть как-то дышать через рот. Все запасы капель были израсходованы на Шумаке, где я тоже болела месяцем ранее. В четвертом часу утра я уснула и в семь утра очнулась с пересохшей глоткой. Ужасная ночь.
Быстро собрались, вышли на тропу вместе с ребятами, но на перевале попрощались. Они пошли вниз в Рыбачье, а мы поползли вверх по тропе на Кара-Тау. Тропа петляет через лес, выводит на плато, откуда по дороге попадаешь на обозначенную тригопунктом вершину. Было то жарко, то холодно. Прекрасные виды побережья окутаны дымкой. Черное море кажется белым. Виднеется ущелье Хапхал, точнее лес во впадине между Демерджи и плоской Стол-горой. Глаза слепит солнце. Печет голову. Прямо перед нами парили огромные хищные птицы. Их темные крылья четко видно на фоне задымленного пейзажа.
После вершины спуск на широкое и выжженное плато Караби. По дороге шли долго без остановок, ноги начали гудеть. Иду на автопилоте – левой, правой, левой, правой. Насморк, слабость, усталость, ломота. После длинного, нудного перехода уселись на обрыве на обед. На солнце мне было жарко, от порывов ветра – холодно.
Вдоль бедлендов спустились под плато Караби, обошли по узкой тропинке скалу Чигинитру и встали на одноименной стоянке. Здесь есть вполне мощный и рабочий родник Суук-Су. Вода – главное. Стоянка представляет собой широкую зеленую поляну в окружении яблонь и боярышника. Солнце быстро село, окрасив небо над лежащей в море Медведь-горой в нежно-розовый цвет. С Караби сегодня видели почти весь ЮБК, и со стоянки тоже вид хороший – на побережье. С таким видом вечером мы по очереди принимали походный душ на пятачке под деревом.
Когда стемнело, оно зажглось огнями. Вроде бы вот она цивилизация, но мы так далеко, смотрим на огни с высоты. Небо снова открыто нам и оно по-прежнему невероятно звездное. Ковш спрятался за гору.
21.10.19
Спала на удивление хорошо. Было тепло и уютно. Погода хорошая, наконец-то дымка над морем не такая плотная, не закрывает от нас его притягательный блеск и синеву. Море зовет к себе, и так хочется поскорее оказаться на его побережье.
Рюкзаки легче, ноги крепче, а сборы быстрее. Правда, сегодня как-то слишком жарко и много назойливых мух, ведь тут повсюду фруктовые деревья. Мы пополнили запасы воды на роднике и начали спуск вниз. Тропа то и дела петляла вдоль водозаборной трубы. У небольшого озерца сделали привал и налетели на куст едва поспевшей ежевики.
Ниже пошли виноградники. Сначала встречали только пересохший изюм, а потом и редкие, забытые сборщиками гроздья белого, черного винограда, с косточками и без. Ели, пока не стало плохо.
После обеда вышли в поселок. В первом же магазине купили по мороженому и поспешили к морю. После ушли дальше от поселения, взяв с собой запас пресной воды, и расположились на симпатичной стоянке на возвышении с видом на море.
Со стоянки наблюдали закат. Вдоль побережья зажглись огни. Фары проезжающих по набережным машин подсвечивали волнующуюся поверхность моря. Весь берег, кроме Аю-Дага, мерцал огнями. Один курортный поселок за другим, хотя сейчас они и опустели. Я вспоминала байкальские берега, когда ночью смотришь на противоположный берег с Ольхона, там не отзовется тебе ни один приветливый огонек, только молчаливые черные горы.
Все эти дни солнце и звезды наши постоянные спутники. Ни разу не было облачно, ни разу не шел дождь. Только туман иногда сбавлял яркость и насыщенность пейзажей.
Вечером мы долго жгли костер, жарили горячие бутерброды с сыром, не хотелось уходить в палатку. Последний день похода – это всегда грустно. Хочется продлить эту магию. Но в итоге я замерзла, зазевалась и ушла спать под звук набегающих волн.
22.10.2019
Еще несколько дней мы провели на той уединенной стоянке. Нашли неподалеку родник, наблюдали за чайками и дельфинами, которые кормились прямо напротив нашего лагеря каждый день около часа дня. Похоже ни чайки, ни дельфины, ни жгучее солнце не знали, что наступила осень. В октябре море необыкновенное чистое и прозрачное, оно так манило, что мы не противились и купались в прохладной воде, вылезая на огромные квадратные камни, чтобы погреться. Одним утром, как на улице еще было темно, Лёша разбудил меня и предложил встретить рассвет. Мы собрались и пошли на ближайшую горку, с которой открывается горизонт. Оделись потеплее, взяли кофе с горелкой и фонарики и пошли на обрыв у моря. Наверху почему-то было нехолодно. На поляне, где мы расположились, воздух был теплый и сладкий, такой, какой только бывает на берегу моря летним утром. Хотя на дворе ноябрь.
Пока варился кофе, небо светлело, розовое превращалось в оранжевое, под нависшим над горизонтом облаком, похожим на ленту, наметилась точка выхода нашей звезды. Горизонт в этом месте искрился золотым, а в небо уходили едва уловимые лучи света.
Солнце появилось из воды. Всплыло огромным красным диском и почти сразу спряталось в том темно-синем облаке, что нависло параллельно горизонту. Сквозь него диск все равно был виден, но не был таким ярким, как будто мы наблюдали затмение. Считанные минуты, и солнце повторно взошло, выплывая на этот раз из темного облака, чтобы снова нас ослепить.
Когда спускались на нашу стоянку, в ложбинке, через которую проходит тропа, внезапно почувствовали холод. Теплый воздух морского побережья сменился свежим горным утром. Мы забрались в палатку и читали книги, пока солнце не нагрело воздух до духоты.
На нашей поляне полно живности. Ползают муравьи, ящерицы, прыгают кузнечики. Вчера обратили внимание на небольшое летающее насекомое, которое опыляло одуванчики. Оно было похоже на крохотную птичку, и сначала мы подумали, что это колибри. Но это бабочка-бражник, которую часто называют крымской колибри. Бражник умеет зависать в воздухе над объектом, умеет летать задним ходом и тело его похоже на тело птички. У него длинные хоботки, длиной во все тело, которыми он ныряет в одуванчик.
24.10.2019