На стройку века молодые люди приезжали по комсомольским путёвкам. Некоторые сразу после XVII съезда ВЛКСМ. Комсомол и БАМ в 70-90 годы прошлого столетия были неразрывно связаны. Крепкими, прочными узами.
О том, как это было, я попросила рассказать ветерана комсомола, члена горсовета Иркутской организации ветеранов-строителей БАМа Геннадия Зубарева. В своё время он был вторым, а потом и первым секретарём Усть-Кутского горкома комсомола. И сейчас Геннадий Николаевич активно сотрудничает с областными и районными СМИ, ведет работу с молодежью, помогает ветеранам. Он считает, что бывших комсомольцев не бывает.
— В 1974 году в Усть-Куте стали строить БАМ. Наверное, тогда у вас прибавилось работы. Вспомните об этом периоде.
— Когда в 1977 году я пришел в горком, БАМ строили уже три года. Помню, что комсомольцы, приезжающие на стройку, были очень непростой категорией молодежи, в частности, очень подвижными. Например, некоторые только встали на учет – и вскоре уехали куда-то, ищи ветра в поле.
Сектор учета тысячами рассылал письма по всей стране, а результаты не всегда радовали. За состояние учета членов ВЛКСМ можно было получить взыскание в любое время, так как идеального добиться было просто невозможно.
Кто сейчас, кроме моих соратников, понимает, о чем это я? О каком таком учете членов ВЛКСМ рассказываю? Ведь так весело было: слеты, песни, конкурсы и прочая движуха. Инициативы было через край, как хорошей, так и надуманной «сверху». Почему то считалось, что комсомол и молодежь не могут просто работать, они прямо жаждут выдвинуть какую-либо инициативу, причем, делать это ежемесячно.
Тогда приезжало много умных людей. Их нужно было встречать, размещать, организовывать поездки по трассе, где с ними занимались местные комитеты комсомола. Помню, в 1977 году приехал секретарь ученого совета одной из Академий Наук.
Ходил по кабинетам, чай с нашим смородиновым вареньем пил и нравоучения читал: «Что бы с тобою было, если бы ты изнасиловал несовершеннолетнюю? Задумался? А таким возрастным, как я, сказали бы про седину в бороду и беса в ребро». Несколько раз повторил следующую фразу, видимо, его кредо: «Нужно успеть набрать вторую космическую скорость, чтобы не сгореть при прохождении через нижние слои атмосферы». Отправили с оказией на трассу, больше я его не видел.
Много присылали книг от молодежи из разных регионов. Особенно красивые были книги из республик Средней Азии: орнаменты, краски сочные. Отдавали в бригады. Сейчас же думаю, нужно было в поселки пересылать, где работали шефы из этих республик, краев, областей.
Приезжал Дин Рид. Мне он не особо понравился. Его репертуар я давно знал, были пластинки с его песнями выпущены. Было его интервью в одной из центральных газет, где он сказал, что самый лучший певец, сравнить себя ему не с кем.
Началось с обуви, запросили мастера по ремонту обуви - туфель у нашего гостя порвался. Напротив ДК «Речников» в то время была сапожная мастерская. Привел девушку, вот, говорю, мастер по ремонту обуви. Как на меня набросился тогда переводчик: не сметь разговаривать, подходить, смотреть.
Я подумал то, что я подумал, и стал заниматься своим делом – ждать пока закончится концерт и отправить нашего гостя дальше.
Потом Дин Рид исполнял свои песни. Апофеозом концерта было его предложение всем попрыгать. Я тогда посмотрел в зал через боковую дверь. Скакали все: толстые, худые, молодые, старые, начальники и их подчиненные. Лозунг был такой «Кто не скачет – тот фашист!». Никто не хотел быть фашистом в наше время.
Мне лично очень понравилось выступление в Усть-Куте Иосифа Кобзона. Это было уже в 80-х годах. Концерты проходили в ДК «Речников». Первый концерт начался в 10 часов, второй в 11 часов и потом каждый час новый... Санитарка дежурит с нашатырем, раскладушка на всякий случай. Человек приехал порадовать людей, что с огромным успехом и сделал!
— А что Вам, Геннадий Николаевич, ещё вспоминается из своей прошлой жизни и работы в Усть-Куте?
— Например, памятник Родине – Матери на площади у водного вокзала возведен не без участия комсомола. Через нашу кассу все предприятия района собирали денежные средства на памятник, потому что везде строгая финансовая дисциплина (государственные предприятия), а у нас была возможность как-то эти средства накопить.
Возле Дома культуры «Речники» стоит памятник Ленину. Решение о его установке было принято до того, как я пришел работать в горисполком. А тут вдруг решили этот памятник начинать изготавливать на средства районного отдела культуры. Заказ разместили в Москве.
Когда в 1989 году команда нашего клуба ездила на Московский марафон, я, как представитель заказчика, зашел к скульпторам. Встретили достойно, угощали коньяком, делились проблемами (на Церетели жаловались, зажал, мол, под себя все заказы по ваянию скульптур и не только). Рано ли поздно ли, но сообщили из Москвы о том, что нужно забрать памятник.
Самовывоз. Трест «Мостострой – 9» отправил крытый вагон, через какое-то время звонят из УПТК треста, мол, пришел пустой вагон из Москвы, только в углу лежит кто-то и рука вверх, грузчики «напугались». Поехали, разобрались. Памятник разместили в гараже отдела культуры, где он пролежал около 20 лет.
Про первую «забастовку» в конце 80-х – в РУСе. Отправили меня разбираться. Что сказать людям? Сказал, что требования ваши, видимо, реальные, будем смотреть, но на период забастовки «восьмерки» в табеле ставить не будем. Инцидент сразу был исчерпан.
Бассейн – штаб был комсомольский, но стройка народная. После долгого затишья на стройке мы должны были себя проявить – организовать колку и уборку льда из подвалов замороженного объекта. Весь город помогал, всю зиму лед кололи.
А летом стройкой занялись строители-бамовцы. Когда была церемония открытия бассейна, в воду в одежде первым нырнул (все равно бы сбросили!) управляющий трестом «ЛенаБАМстрой» Валентин Александрович Лебедь.
Негатив в памяти остался: стадион «Водник» бамовцы перестроили с дорожкой длиною 380 метров (кто говорит 395 метров). Как легкоатлет я такую халатность воспринял как оскорбление городу. Понятно, что народные деньги нужно экономить, но почему нужно именно со стадиона «Водник» было начинать?
— Столько лет прошло. Возникает ли у вас иногда чувство, что тогда можно было сделать что-то лучше, по-другому?
— Наверное, да. Хотя и есть такое изречение, не ошибается тот, кто не работает. Например, на Дальнем Востоке был тогда рефрижератор «Усть-Кутский комсомолец»: ребята ходили по морям, рыбу ловили. Очень хотели с нами дружить, письма писали.
А мы спустили эту дружбу на тормозах – некогда нам было, надо было инициативы молодежные в жизнь претворять. А можно ведь было в гости пригласить моряков, самим туда съездить. Хотя бы писать письма регулярнее. И с рыбой были бы!
Теперь с каналом от «Байкала до Амура» сотрудничают ветераны БАМа из Иркутска и Красноярска.