Эту историю нам рассказала Линда Шепп, когда мы ездили через всю Европу в путешествие, целью которого были испытания автомобиля. Но совершенно случайно нарвались на интересную собеседницу в годах, дочка которой владела гостиницей.
Мы в ней остановились на два дня отдохнуть и опубликовать материалы, которые уже успели собрать. А за ужином разговорились с хозяевами. Да так разговорились, что просидели до рассвета, но ни капли об этом не пожалели. Госпожа Шепп рассказала несколько историй, связанных с взятием Берлина нашими советскими войсками в 1945 году. Она тогда жила на окраине огромного города, который уже готовился быть полностью разрушенным.
Мы очень боялись советских солдат, но ошибались
Изначально Линда рассказала, что они с мамой и братом не заходили уходить из дома на юг. Бросать свой дом не хотели, и ждали отца с фронта, который где-то потерялся и должен был давно вернуться. То есть, нам предстояло встретиться с солдатами, которые едят людей, у которых нет сердца, и они режут врага ножами без автоматов. Так нам рассказывали о советских солдатах. Мы их очень боялись. О том, что Берлин сдадут, уже не было никаких сомнений. Лучше бы делали это без боя, и не разрушали город, но у руководства страны было иное мнение. Все полыхало черным огнем, шло сопротивление.
Первый танк мы увидели на рассвете. Он ехал в одиночку, а вокруг было несколько десятков солдат. Шли широкой цепью, в тишине, аж лязг гусениц было слышно. Потом с чердака одного из домов послышалась очередь, и танк буквально через три секунды послал туда снаряд. Дом разлетелся почти полностью. Я вышла на улицу к маме, которая снимала белье с веревок. У нее был ступор. Потащила ее домой. Мы постелили перины, и легли на пол. Накрылись плотными пледами. Послышался стук в дверь, и она открылась. Мы слышали шаги нескольких человек, они что-то орали в комнаты. Потом увидели нас. Один остался в доме, а остальные убежали. Мне было тогда 14 лет, но и тот солдат был молод, не старше 20-ти.
Он стоял у двери, и робко курил сигарету, из которой вываливался табак. Я открыла шкаф и дала ему сигарет. Он только прикурил, и началась сильная канонада. Неподалеку окопались наши солдаты, и начался настоящий бой. Русский солдат пододвинул к стене и окнам наши два шкафа и стол и показал жестом лечь под них. Сам выбежал в дверь. Вскоре граната попала в соседний дом и у нас вылетели стекла. Потом все утихло. Как оказалось, огонь также шел из соседнего дома. Там сын соседки и пятеро его товарищей решили оказать сопротивление. Их всех не стало. Тот молодой солдат, который раньше был у нас, вытащил одного из них, еле стоящего на ногах. Поставил к стене и выстрелил очередью. Остальных ранее убило гранатой.
Мимо нашего дома за пару дней прошло около тысячи советских солдат. Они были безразличными ко всему, со стеклянными глазами, уставшие, измученные. Утром я услышала одиночные очереди. Выглянула в окно, и увидела, как на дороге русские ставят к стене наших офицеров и расстреливают по одному. То были офицеры Гестапо. Именно тогда у меня к русским возникла сильная ненависть. Они просто вытаскивали их, и стреляли. Это потом, когда я подросла, поняла, что творили гестаповцы в лагерях и с мирным населением. Не удивительно, что тогда эти молодые парни с ненавистью расстреляли несколько наших офицеров. Рядовых, кстати, они не трогали. Их погрузили в бортовые машины и увезли.
Творили советские солдаты бесчинства у нас или нет? Наверное, можно сказать, что нет. Так как к обычному мирному населению они были безразличны. В остальном, они были очень жестокими. Пленных брали редко. После того, как они продвинулись к центру города, мы не знали, куда девать тела немецких солдат. Их было очень много. Потом их собрали наши же пленные, и закопали в большой ров у старого кладбища. Все жетоны и их личные мелкие вещи собрали в большой ящик, и отдали старому Вилли, жившему у нас на улице. Сказали, что когда придет новый глава района, отдать ему, чтобы знали, кто там закопан.